Замужество за мужество - Александра Гусарова

Я вспоминаю себя, идущей к погребальному костру, на которой лежит мамино тело. Она была необычайно красива в этот миг. Лицо был белым, словно вылеплено из фарфора, как у всех моих кукол. Черные волосы заплели в две косы, которые струились по груди до самого пояса. А на голове лежал венок и белых лилий, символ чистоты помыслов и любви к людям.

Я хотела забраться к ней на костер, пока он еще не горел, но меня перехватил отец со словами:

– Все, моя принцесса! Мы остались с тобой вдвоем.

А затем он отвернулся от толпы. И только я видела, что он плакал в этот миг. Подошедший воин передал в руку отца зажженный факел. Отец заставил меня взять его в руку. Сам сверху положил свою ладонь. И мы так, рука в руке подожгли стволы деревьев, сложенные ровной кучей. До сих пор иногда в ночных кошмарах я вижу языки того пламени.

А вот Гера навсегда исчез из моей жизни. На расспросы людей отца, которые привезли меня в замок, они неизменно отвечали, что никакого мальчика рядом со мной не видели. А я так никогда и не узнала ни его полного имени, ни его места жительства, ни того, кем он был на самом деле. В моей памяти осталась лишь забота, которой он меня окружал и удивительные желтые глаза, напоминающие цвет глаз дикой лесной кошки – тайгера.

***

Меня, как девочку из правящего рода, учили всем премудростям этикета. В том числе и езде на лошади в дамском седле. Да-да, именно на лошади, или если вам будет понятнее, на кобыле. Считалось, что для дамы непозволительно садиться на жеребца.

Сейчас же я восседала на самом натуральном жеребце. Еще Тай велел перекинуть мне ногу через спину коня, чтобы сесть как мужчина. Он это объяснил тем, что ехать нам предстоит далеко и быстро. И самым главным фактором, который приводил меня в смущение, был муж, который сидел сзади ко мне вплотную.

Я, конечно, успокаивала себя тем, что это МУЖ, но в душе-то понимала, что он являлся таковым чисто в храмовом свитке, пока. А так приходилось усмирять свою гордыню и терпеть рядом постороннего мужчину, с которым ранее даже танцевать на балу не доводилось. Представила эту картинку, и самой стало смешно. Я уже привыкла к его горбу и перестала замечать. И Тай вполне органично вписывался в образ воина. Но вот на дамского угодника и первого плясуна не подходил. В итоге первые километров пять я просидела с прямой спиной, стараясь к нему не прикасаться.

– Ами, я, конечно, горжусь твоей дворцовой выучкой и королевской осанкой, только, боюсь, ты так долго не протянешь, – со смехом глядя на мои мучения, первым не выдержал муж. – Расслабься и откинься на меня. Думаю, что стесняться не стоит.

Долго меня уговаривать не пришлось. Пять километров дались мне с трудом. А до границы ехать как минимум двадцать раз по столько же. И не факт, что мы направляемся именно к этой заставе. Я позволила себе немного расслабить спину и опереться на мужскую грудь. Это оказалось на редкость удобно. Единственное, что меня смущало, юбка, которая задралась до неприличных высот. Но об этом решила думать в последнюю очередь. Тем более что ехали мы сначала в темноте и других путников навстречу нам не попадалось. Через некоторое время я даже задремала, настолько чувствовала себя спокойно и надежно в объятиях Тая. Они дарили какое-то забытое чувство из далекого детства, когда рядом со мной был мой Гера. А Гера-кот благополучно устроился у мужчины в кармане камзола и своего присутствия ничем не обнаруживал.

Ехали мы очень долго. В какой-то момент я поняла, что природа зовет меня в кусты. Поэтому нетерпеливо завозилась и повернула голову к мужчине. Лицо его было сосредоточено, а взгляд смотрел на темнеющую вдаль дрогу.

– Ты что- то хотела? – глаза тут же потеплели, и на губах появилась легкая улыбка.

– Можно привал хотя-бы на три минуты? – краска смущения затопила мои щеки. Он как-то криво усмехнулся и сказал:

– Девочка моя, что естественно, то не безобразно. Поэтому такие желания нужно озвучивать незамедлительно.

Конь тут же остановился, подчиняясь команде всадника. Он спрыгнул на землю, а потом помог спуститься и мне. Подхватил руками за талию и легко спустил на землю. Я же, так получилось, скользнула своим телом вдоль его, и замерла в крепких объятиях.

Это был первый раз за все наше общение, когда мы оказались вот так рядом лицом друг к другу. Совместные ночевки в расчет не идут. Как ни странно, они не были такими интимными.

На улице уже светало, над дорогой поднимался туман. Было немного зябко и сыро. Но я не чувствовала холода. Мой взгляд был прикован к желтым глазам мужчины. Они в ответ смотрели на меня. И было в них что-то неуловимо знакомое и родное. Мои ладони покоились на его груди. И я слышала, как гулко бьется его сердце. Его частые толчки совсем не соответствовали тому спокойному взгляду, которым мужчина меня одаривал. Затем он снова криво усмехнулся, разрывая таинство и сказал:

– Беги, а то в панталоны наделаешь!

      Я смутилась, подхватив юбки, рванула в ближайшие кусты. Трава была мокрой от утренней росы. Ноги и подол тут же промокли.

Когда вернулась к жеребцу, Тай критически осмотрел мои сырые конечности.

– В следующий раз присаживайся прямо у дороги, чтобы не промокать. Ты так быстро простуду подхватишь.

Затем усадил меня на большой пень, который уже успел подсохнуть на раннем утреннем солнце и что-то достал из седельной сумки. Я завороженно следила за его действиями. Он тем временем подошел ко мне и опустился на колени. Я даже немного растерялась. В моем окружении в такой позе делали предложение руки и сердца. В нашем же случае это было немного запоздало.

      Но как оказалось, муж был далек от романтики. Он снял с меня вымокшую обувь и ловко надел на мои ноги большие шерстяные носки со словами:

– Не изящно, но сухо и тепло, – подхватил мое тело на руки и посадил на коня. Затем сел на свое место, и мы поехали дальше.

      Я же прикрыла глаза не в силах ничего сказать. Так обо мне заботились только два человека, и было это