Безумная вечеринка зомби - Джена Шоуолтер

— Да, мамочка. Именно так.

— А как же те перерывы на туалет, которые ты просила?

Лед ерзает на сиденье, его взгляд сверкает.

— Это она велела тебе идти за мной в мужской туалет, как будто кто-то посмеет напасть на меня, пока я занимаюсь своими делами?

Он смотрит на меня, и в его глазах пляшут смешинки. Не ненависть. Не отвращение. И никогда лед еще не выглядел так великолепно. Что же это за чудо такое?

— Да. Но не волнуйся. Я решила подслушивать у двери.

— Как это любезно с твоей стороны.

Он отворачивается, но это не имеет значения. Всю оставшуюся дорогу я чувствую себя так, будто плыву на облаках.

Мы паркуемся за клубом, и, хотя стоянка забита машинами всех форм, размеров и цветов, у Коула нет проблем с поиском места. Одно перед входом пустует, охраняемое табличкой с надписью «Зарезервировано для Холланда».

Я дрожу от волнения, когда выхожу из машины. Несмотря ни на что, сегодня я буду веселиться. Решение принято.

Луна похожа на перевернутую улыбку. На небе нет облаков, но бесчисленные звезды сверкают, как бриллианты, на черном бархате. В воздухе пахнет выхлопными газами, одеколоном и потом, и хотя это неприятно, но лучше чем запах гнили.

Следуя за Льдом, я охраняю его спину, постоянно высматривая неприятности. Справа парочка страстно целуется на фоне «Порше». Слева девушка усаживает своего пьяного друга на заднее сиденье бежевого седана.

Два мускулистых охранника блокируют входные двери, но нам разрешают войти, несмотря на свист и шипение, доносящиеся из километровой очереди. Нас даже пускают наверх, в VIP-зал, где музыка не такая громкая и есть вид на танцпол.

К нам подбегает официантка… молодая и симпатичная, с темными волосами и великолепной смуглой кожей.

— С возвращением, мистер Холланд.

Коул стал серьезным.

— Мой столик свободен?

— Нет, сэр. Мы не знали, что вы придете, и…

— Освободите его, — говорит он.

— Да, да, конечно. — она убегает и возвращается через несколько минут, чтобы отвести нас к пустой кабинке в дальнем правом углу, скрытой от остальной части клуба черными как ночь шторами.

Али проскальзывает внутрь, Коул сразу за ней. Гэвин заходит с противоположной стороны, оставляя нас со Льдом стоять как идиотов. Я собираюсь занять место рядом с Гэвином, когда к нам подбегает девушка, чтобы обнять Льда и поцеловать в щеку, и, словно этого недостаточно, она цепляется за его руку.

— Логан! Прошло уже несколько недель. Я так по тебе скучала

Логан… ах, да, его шлюшечье имя.

Лед садится рядом с Коулом, заставляя девушку отступить. Он дергает себя за воротник, явно испытывая неловкость, и, вероятно, роется в своих мысленных файлах, но ничего не находит. Бедная девушка не понимает намека и задает ему тысячу вопросов о его жизни. Как будто у нее есть полное право знать.

Гэвин старается не рассмеяться. Коул этого не замечает, он слишком занят, обнимая Али.

Взгляд Льда встречается с моим, и я клянусь, что он умоляет о помощи.

В конце концов, я занимаю место… рядом с ним. На самом деле, для меня там мало места, но это неважно. Я обнимаю его за плечи, и он прижимается ко мне.

— Мой милый Лед забыл о хороших манерах, не так ли? Я Милла, а ты?..

— Патриция. — девушка бледнеет. — Ты его девушка?

— Ну, ты мне скажи. Я живу с этим восхитительным куском бифштекса уже три волшебные недели, разделяя каждое свободное мгновение. — я подняла руку к потолку. — Я изо всех сил стараюсь держать свои руки при себе, но… мой маленький медвежонок нуждается во мне. Не так ли, леденец?

— Верно, сладкая попка.

Сладкая попка? Что ж, меня называли и похуже.

Девушка бормочет извинения и, наконец, уходит.

— Спасибо, — бормочет Лед.

Я отпускаю его и говорю:

— Защита от ареста и освобождения под залог — это всего лишь одна из многих услуг, которые я предлагаю.

К нам подходит официант, чтобы принять заказы на напитки. Это симпатичный парень с мускулистой фигурой. У него фиолетовые волосы и три серебряных пирсинга в брови.

Если я не ошибаюсь, он одаривает меня приторной улыбкой, когда я заказываю две порции «Грей Гус». Забудьте о правиле Коула не пить. Это мой единственный свободный вечер; я трачу свой бюджет… точнее, бюджет Гэвина… и веселюсь, как рок-звезда.

— Ты так хорошо следуешь инструкциям. — Али хмурится, глядя на меня. — Я буду имбирный эль.

Остальные заказывают то же самое. Их ошибка.

Официант МакМилашка подмигивает мне, прежде чем уйти. У меня не спрашивают документы или оплату — впервые. И мне не приходится ждать, пока он обслужит других, более приятных на вид клиентов. Он возвращается через несколько минут и разносит напитки. Раньше я никогда не была в центре внимания.

— Спасибо, — говорит Лед, забирая у меня одну из рюмок. Он осушает ее прежде, чем я успеваю возразить. — Не думал, что когда-нибудь выпью это, но какого черта.

— Твое здоровье. — я осушаю свою. Жидкость обжигает, но быстро оседает в моем желудке, как теплый мед.

— Могу я предложить вам что-нибудь еще? — спрашивает официант МакМилашка.

— Еще одну порцию, — говорю я. — И продолжайте в том же духе.

И снова он ушел ненадолго.

Лед крадет вторую рюмку. На этот раз мы чекаемся, прежде чем выпить.

Али качает головой.

— Вы, ребята, отстой.

— Если найдут З, — говорю я, — а ты будешь пьяна в стельку, что с того? Монстры будут счастливы, когда умрут.

Она снова хмурится.

— Во-первых, мы не убиваем их, если можем спасти, и, во-вторых, я никогда не пью.

Коул сжимает ее плечи, и становится ясно, что он знает о ней что-то, чего не знаю я.

— А как насчет тебя? — спрашиваю я его.

— Я за рулем, — говорит он. — К этой задаче я отношусь серьезно.

Я восхищаюсь их чувством ответственности, даже когда беру две новые рюмки.

— Еще для меня. До дна.

— Подожди секунду. — Гэвин выхватывает одну у меня из рук и выпивает содержимое. — Ты меня убедила.

Али хлопает его по плечу.

— Что? Она приводит хорошие аргументы.

— Какой же ты предатель, — ворчит она.

— Умный предатель. Ты знаешь, как давно я не отдыхал? — он смотрит на каждого из нас. — Два дня.

— Мучительная вечность, — сухо говорит Лед.

Я залпом выпиваю свою порцию, затем еще и еще. К тому времени, как допиваю последнюю, жжение полностью проходит, а моя голова кружится. Я ненавижу чувствовать себя неконтролируемой почти так же сильно, как люблю чувствовать себя раскованной и беззаботной.

Я поворачиваюсь, чтобы подать знак официанту МакМилашке… и обнаруживаю, что он уже