Запечатлённые - Велл Матрикс

Пусть она не планировала этого ребенка; пусть его рождение убьет ее, но почему-то это совсем не пугает.

Быть может, потому, что в глубине души она вовсе не верит в то, что может умереть?

А вот возможное похищение еще как пугает. Что ей делать, если Мартин уведет ее силой? Убежать не выйдет — вокруг дома непролазные заросли. Спрятаться негде, надежных запоров тут нигде нет, ни связи, ни оружия… А новый плен станет куда менее комфортным, в этом Кэсси ни мгновения не сомневалась.

Будет ли там у нее возможность со всем покончить, если жить станет невыносимо? А ребенок? Будет ли Мартин добр к племяннику? Учитывая, что ненавидит обоих его родителей.

Кэсси подумала, что ребенку лучше и вовсе не появляться на свет, чем попасть в руки такого человека как Мартин Вайнхаи. За время учебы она вдоволь насмотрелась на то, как этот парень ломал более слабых. А кто может быть слабее ребенка?

Решительно она направилась в сарай с инструментами, куда заходила лишь однажды, и взялась за поиски. Она не разбиралась в орудиях убийства и тем более самоубийства, но понимала, что ей нужно что-то небольшое и с острым лезвием. Что-то, что легко спрятать. Поэтому нож и не подходил — его бы отобрали сразу.

Поиски увенчались успехом, и в ленте для волос надежно устроилась короткая заточка в самодельных ножнах. Конечно, ее можно было нащупать, но кому придет в голову проверять ленту?

Обзаведясь оружием, Кэсси успокоилась. Теперь она была готова к похищению, если таковое вдруг состоится.

Глава 11

Тео и представить не мог, как несколько неосторожных слов могут повлиять на его жизнь. Когда Кассандра упомянула могилу, в которой стояла одной ногой, он не почувствовал злости, как должен был. Потому что она вовсе не пыталась манипулировать им, вызвав чувство вины. Ее слова были совершенно случайны, но от этого становилось только хуже.

Тео знал, что это необходимо, но он вовсе не хотел ее смерти. Если бы только можно было разойтись без потерь…

И он честно признался Кассандре, что хотел бы иного, заодно напомнив, что она сама виновата в происходящем.

С чем девушка решительно не согласилась.

А вот это уже Теодора разозлило. К чему отрицать очевидное? Что за глупая попытка снять с себя ответственность?

В гневе он без сомнений заглянул в ее память — грубо, не церемонясь, не пытаясь минимизировать ущерб… Увиденное Теодора потрясло.

За все это время он ни на миг не усомнился, что Оливия сказала правду. Да, Кассандра оказалась не такой, как он предполагал, но это не мешало считать ее зачинщицей драки.

Но ее воспоминания не могли лгать. А значит, лгала Оливия. Девушка, которую он любил, виновата в том, что сейчас он разрывается между ней и запечатленной. Ревнующая, мстящая Оливия сама спровоцировала происходящее и переложила вину на него.

Это просто не укладывалось в голове.

И Кассандра — невинная жертва, пострадавшая из-за навета, которому он бездумно поверил.

Как вообще можно было в такое поверить? Что девушка, всегда решавшая все конфликты словом, вдруг вздумает на кого-то напасть? Да еще с целью отбить его — его, интереса к которому она даже после спасения ее жизни не проявляла!

Почему он был столь слеп?

Эмоции настолько захлестнули Теодора, что он ушел от запечатленной, так ее и не коснувшись. Сейчас ему куда сильнее хотелось добраться до Оливии с вопросом, зачем она это сделала. С ним, с ними?

Но он слишком хорошо понимал, чем это может закончится. В гневе, не контролируя себя, он мог нанести Оливии непоправимый вред, ведь узор ее не защищает. А он этого не хотел, Тео просто не верил в ее злой умысел и надеялся, что услышит от нее вескую причину для содеянного. Ведь он любил Оливию и доверял ей.

И, прежде чем выяснять отношения с девушкой, следовало остыть и взять себя в руки.

Мартин заявился, когда процесс уничтожения кабинета находился где-то посередине. Тео, слишком увлеченный спусканием пара, даже не сразу заметил вторжение, и потому еще сильнее взъярился, услышав насмешливый голос брата:

— И где же твой хваленый самоконтроль, Тео? Я-то думал, ты невозмутим.

— Пошел вон! — прорычал Тео.

Меньше всего ему хотелось сейчас видеть Мартина.

— С радостью, как только ты объяснишь, что это с тобой.

— Не твое дело!

— Я тоже так считаю, но матушка обеспокоена.

— Так тебя Грация прислала?

— Не могла же она проигнорировать, что кто-то громит ее дом.

— Это — моя часть дома, делаю, что хочу!

— Почему бы тебе не выйти и сказать ей это?

— Почему бы ей не зайти и не спросить самой?

Мартин рассмеялся:

— Это вряд ли. Она боится попасть тебе под горячую руку.

— А ты не боишься? — прищурился Тео.

— В случае чего я могу себя защитить, — ухмыльнулся парень.

— Ты? От меня?

— Ну, у меня больше шансов, чем у нее.

— Не обольщайся, — Тео отвернулся. — Ты не пострадаешь ровно по той же причине, что и она. Кадхаи не трогают семью.

— Как будто ты считаешь нас семьей.

— Не передергивай. Это вы меня семьей не считаете, — и Тео больше не трогал этот факт.

Мартин даже не попытался его переубедить, пожал плечами и поинтересовался:

— Так что мне сказать матушке?

— Что я решил сделать ремонт, — Тео надоел этот разговор, и он просто вышвырнул брата за дверь.

Но странным образом перебранка с Мартином помогла ему успокоиться. Желание крушить все подряд прошло, он огляделся и недовольно поморщился. Ремонт тут действительно потребуется. Но, пожалуй, сейчас это беспокоило его меньше всего.

В конце концов, когда рушится привычная жизнь, не до разрушенного кабинета.

Тео потребовалась вся сила воли и целая ночь, чтобы справиться с эмоциями, и с Оливией он встретился, полностью держа себя в руках. Но, видимо, что-то девушка такое почувствовала, потому что смотрела на него чуть настороженно.

— Тео, что-то случилось? — нежно, с долей беспокойства, спросила она.

— Оливия. Я задам тебе вопрос. И жду, что ты ответишь на него честно.

— Разумеется, — она удивленно похлопала ресницами. — Я ведь никогда тебя не обманывала.

— Так уж и никогда?

— Конечно, — очень убедительно ответила Оливия.

Тео бы поверил, не прочитай он воспоминания Кассандры. Воспоминания, подделать которые невозможно.

— А насчет нападения Кассандры Фивиа?

— А что насчет нападения? — растерялась она.

— Оно было?

— Да! Зачем бы мне лгать о таком?

— Вот и мне интересно, зачем. Оливия. Я попросил тебя быть честной.

— А я, по-твоему, лгу? — гневно спросила она.

— Именно. Не отпирайся.