Поцелуй охотника - Вероника Дуглас
Я вышла на балкон, когда солнце начало опускаться за туманный горизонт, облака переливались всеми цветами радуги: красными и желтыми бликами, похожими на осенние листья, и глубокими синими тенями ночи. В домах и магазинах подо мной зажегся свет, хотя суматоха на улицах не утихла. Была ли в городе бурная ночная жизнь? Бары, подобные тем, что были в Мэджик-Сайде? В тот момент я бы все отдала, чтобы оставить Страну Грез и ее проблемы позади и просто снова стать Сэм.
Просто волчица — ни магии, ни проклятия, ни богов, ни королевы, играющих моей жизнью.
— Какой красивый закат, — пробормотал Кейден.
Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, и я оглянулась через плечо.
Вот он, тень в тени. И он ухмылялся. Очевидно, он видел, как я подпрыгнула.
Я оглянулась на город.
— Ты планируешь преследовать меня каждый вечер или только по будням?
— Лучше всего по ночам, — тихо сказал он. — Отбрасывать тени легче в темноте, когда они самые глубокие. Это позволяет мне оставаться дольше, воспринимать больше, хотя по-прежнему отнимает большую часть моих сил.
— Почему дворец королевы не защищен, как дворец Аурена?
— Защищен, но заклинания не такие сильные. Аурен знает мою магию лучше, чем я сам, и он создал свои чары специально для того, чтобы не подпускать меня. Мне всё равно приходится её пробивать, и без тебя это было бы невозможно.
Я оглянулась.
— Как же так?
— Что-то в тебе привлекает меня и дает мне основание быть здесь. Ты как прожектор, освещающий мир вокруг тебя.
От его бархатистого голоса у меня по коже побежали мурашки, а то, как он окинул меня взглядом, заставило почувствовать, что я вся свечусь.
Улыбка тронула уголок его рта, и он кивнул.
— Не пропусти закат.
Я оторвала взгляд от этой грешной улыбки как раз вовремя, чтобы увидеть, как последние отблески света растворяются в тумане. Несколько блуждающих лучей поднялись над облаками.
— Ты долго смотрела на город, — сказал он, но на этот раз был близок к истине.
Я облокотилась на балкон, пытаясь не обращать внимания на гул в груди.
— Сегодня я снова увидела свою маму. Королева наложила на нее чары, я уверена в этом, и ее состояние стало намного хуже после моего ухода из Дирхейвена.
— Можно что-нибудь сделать?
Я повернулась к нему и оперлась бедром о перила. Он был на расстоянии вытянутой руки, достаточно близко, чтобы я могла дотронуться до него, если бы он не был тенью.
— На ней иссушающее проклятие, как и на всех при дворе. Как и на мне.
Его челюсть напряглась.
— Это невозможно. Она волчица.
— Она родила ребенка от фейри. Очевидно, этого достаточно.
Он протянул руку, чтобы утешить меня, но его пальцы превратились в струйки дыма. На его лице отразились разочарование и беспомощность, и он опустил руку.
— Прости меня, маленький волчонок.
— Я не знаю, что делать, — я прикусила губу, чтобы она не дрожала.
— Должен быть способ. Бессмертный Двор нашел способ предотвратить иссушающее проклятие. Если они могут сделать это для себя, они могли бы сделать это и для нее. Продолжай искать ответы. Я помогу тебе всем, чем смогу.
Я кивнула, не зная, что сказать. Наконец, я пробормотала:
— Может быть, просто посидишь со мной, пока не посветлеет.
Я хотела вспомнить, какой была моя мать, но не хотела делать это одна.
19
Саманта
На следующий день Айанна вызвала меня в центральную башню дворца.
Как, казалось, было в ее духе, она немедленно вступила в разговор.
— Ты задавала много вопросов о лозах и иссушающем проклятии во время нашего полета сюда, так что я хочу, чтобы ты кое-что увидела.
Мы вышли на высокий балкон с видом на раскинувшийся сад. Здесь не было ни цветочных клумб, ни деревьев, ни пешеходных дорожек, только ряд террас, покрытых диким переплетением гигантских пурпурных лоз, некоторые из которых достигали десяти-пятнадцати футов в диаметре. Покрытые листьями лозы создавали тонкую паутину на верхушках массивных лоз, а красные отблески среди их листьев намекали на гроздья свисающих фруктов.
Шпили ее дворца обрамляли сад с трех сторон, но с четвертой лозы каскадом ниспадали с края, словно водопад пурпурных и зеленых листьев. Мой пристальный взгляд следовал за ними, пока они змеились по городу, а затем дальше, к горизонту.
Королева выжидающе подняла брови.
— Это прекрасно, — сказала я.
Это было также ужасно.
Я знала, что за туманами они пожирают земли Темного Бога, порождая смертокрылов и оставляя опустошение повсюду, где они распространяются. Каким-то образом я должна была найти способ уничтожить их. Это было то, для чего я была здесь.
Я взглянула на нее.
— Мы можем спуститься и пройтись по нему?
— Вход запрещен лицам ниже третьего сословия. Ты первого, а Сарион второго, так что ты должна наслаждаться видом издалека.
Запрещено, что означало, что я не могла войти, не нарушив наш договор.
— Зачем держать его взаперти? — спросила я.
Она оперлась руками о каменные перила и с благоговением посмотрела на лозы.
— Потому что сад — это бьющееся сердце нашего королевства. Употребление этого фрукта предотвращает увядающее проклятие и продлевает нашу жизнь. Без него мы не были бы Бессмертным Двором — следовательно, он защищен заклинаниями, и вход запрещен всем, кроме высших эшелонов общества.
Глубокое беспокойство охватило меня, когда я посмотрела на крыши оживленного города за окном.
— Значит, все живущие здесь должны есть эти фрукты, иначе они умрут?
— К сожалению, виноградные лозы не могут дать столько плодов, чтобы прокормить целое королевство. Так что нет, — ее руки крепче вцепились в перила. — Это трагично, но неизбежно.
— Значит, город умирает? Что с ними будет?
В одном только городе жили, должно быть, сотни тысяч фейри, не говоря уже об остальной части ее владений.
— Наше проклятие смертельно, но действует медленно. Те, кто не ест, все еще живут семьдесят или восемьдесят лет — то, что люди назвали бы нормальной жизнью, короткой, горькой и бесполезной. В конце концов, они становятся больными и немощными, и в конце концов их забирает иссушающее проклятие.
Больными и немощными? Я сжала губы, чтобы не хмуриться.
Морщины на ее лице разгладились, и она снова повернулась к своему саду.
— Возможно, ты достаточно долго прожила среди волков и людей,
