Царствование Розы - Кейт Голден

— Что бы ты ни пережила, через что бы ты ни прошла, что бы ни заставило тебя захотеть… — Его челюсть была напряжена, как ледник. — Обещаю, вместе мы сможем…

— Я не пыталась покончить с собой. — Мой голос звучал хрипло.

Он прищурился, словно не желая быть резким, но прекрасно зная, что я лгу.

— Правда, — убеждала я, вытирая ладонью слезы. — Я пыталась взлететь.

Облегчение нахлынуло на меня, когда боль в его глазах расцвела изумлением, а затем гордостью.

— Ты можешь обращаться? В кого?

— Пока что ни в кого, — призналась я. — Кто-то меня отвлек.

— Я думал, успею поймать тебя, прежде чем ты прыгнешь.

Но… он не обратился. Мы падали на верную смерть, а он не обратился…

— Почему ты не превратился?

Его взгляд, пожирающий меня, был полон печального понимания.

— Сейчас я лишен своего лайта. А вместе с ней — и силы Фейри, и обостренных чувств…

— Кейн, да ты же… — Я не могла подобрать слов.

— Смертный. На данный момент, да.

Он подвинул нас глубже в кусты, пока мы не смогли встать. где можно было встать. Острая ветка впилась в мое бедро, все еще обнаженное из-за моей легкой одежды, но я едва заметила. Кейн… самый могущественный Фейри, которого я знала, — оказался смертен.

Мой дракон, не способный расправить крылья.

— Ты скучаешь по этому? — Я не удержалась от вопроса.

Его выдох содрогнулся.

— Ужасно.

— Как это произошло? Зачем ты сюда пришел? И что ты делал на той крыше?

— Очевидно, предпринял жалкую попытку спасти тебя. Хотя, в свою защиту скажу, я не ожидал, что ты выбросишься из окна.

Я попыталась улыбнуться, но губы, стертые до крови, треснули.

— Что ты сделала со своими прекрасными губами? — спросил он, касаясь большим пальцем моей распухшей нижней губы. От его прикосновения по жилам пробежали искры.

— Он поцеловал меня. — Воспоминание свернулось во мне, словно прокисшее молоко.

Ноздри Кейна трепетно расширились, выдавая с трудом сдерживаемый гнев.

— Я видел.

— Правда? — Я взглянула на крышу замка, возвышавшуюся над нами. — Как ты вообще узнал, где меня искать?

Он напряженно вздохнул.

— Каждое Солнцестояние они надеются, что самая плодовитая Фейри родит моему отцу чистокровного наследника. Я знаком с церемониальным залом.

Я поморщилась.

Кейн уловил мою реакцию, и в его взгляде заплескалась ярость — всесжигающая ярость.

— Вот почему тебе нужно уходить. Пройдет не так много времени, прежде чем они поймут, что тебя больше нет в уборной.

— Но как? — Я всматривалась сквозь густую листву кустов как могла. Мы были за пределами замка, но в самом сердце города. Солдаты окружали периметр, богатые дома были за оградами, а улицы слишком широки, чтобы укрыться.

— Тебе нужно пройти по левому переулку. По тому, что справа от мраморного фонтана в том дворе. Беги, пока не окажешься у восточной стены города. А потом — путь до следующего города, Авроры. И когда ты окажешься там…

Ужас начал настойчиво стучать в моем сердце.

— Погоди, Кейн…

— Окажешься там, — продолжил он, — спрашивай Харта Ренвика. Найди его поместье. Сколько у тебя сейчас лайта? Тот защитный шар истощил тебя окончательно?

— Кейн, я не оставлю тебя. Ни за что.

Его глаза выдали его сожаление, и почему-то это было хуже, чем если бы он стал со мной спорить. Его руки, лежавшие на моих плечах, сжались сильнее.

— Тебе придется это сделать, пташка.

Нет, нет, нет…

Он отпустил меня — мучение, чистое мучение от уже случившейся разлуки — и начал шарить по земле в поисках своего шлема.

— Почему? — Я знала, что звучала отчаянно. — Куда ты идешь?

— Назад, во дворец, чтобы найти клинок, и надеяться, что ни одна из этих крыс не поймет, кто я, прежде чем я это сделаю.

— Клинка больше нет, Кейн. — Я уже тысячу раз прокрутила это в своей голове. — Он уничтожил его.

— Его невозможно уничтожить. Он всегда находит дорогу к хозяину, а тот ни за что не отдал бы его другому. Не тогда, когда им можно убить его самого. Клинок в замке, поверь мне.

Все это время мой клинок был здесь? Ждал меня?

— Откуда ты все это знаешь? Зачем ты пришел сюда, если думал, что я мертва?

— Это длинная, крайне неприятная история, — сказал он. — Если мы выберемся отсюда живыми, я расскажу тебе все, Не тогда, когда им можно убить его самого. Клинок в замке, поверь мне.

— Кейн…

Он перевел взгляд на город, виднеющийся сквозь кусты.

— Для солдат там ты будешь выглядеть как любая другая гостья с вечеринки. Ты быстрая, ты убежишь от любого, кто догадается. В худшем случае, тебе, возможно, придется… — Он прервался, чтобы изучить меня. — Но мы оба знаем, что ты можешь постоять за себя.

— И каков твой гениальный план? Проскользнуть обратно во дворец, украсть клинок и встретиться со мной в другом городе?

Уголки его серебряных глаз тронули теплые морщинки, но в глубине таилось что-то еще. Горечь?

— Звучит не так уж и сложно, да?

— Кейн. — Его челюсть напряглась, когда я взяла его лицо в свои ладони. Его борода была жесткой и неопрятной. Я снова чувствовала, как подступают слезы. — Не надо.

— Не переживай за меня. — Кривая улыбка обнажила ямочку на щеке, и у меня в животе похолодело. — Доспехи сделают за меня половину работы.

— Ты хотя бы знаешь, где клинок?

— Сначала я думал, что он в логовах монстров.

— Монстра? Какого монстра? — Я, конечно, стала храбрее… настолько, чтобы сигануть в окно в золотых шпильках с одной лишь надеждой, но все равно… слово «монстр» не могло не произвести на меня впечатления.

— Монстров, — поправил он. — Во множественном числе. Их логова разбросаны по всему дворцу, в катакомбах.

— Замечательно.

Его большая ладонь сомкнулась вокруг моей и сжала ее. Я чувствовала его мускулы, напряженные и готовые к предстоящей кровавой схватке.

— Я полагал, он поручил охранять клинок самому свирепому существу в Люмере. — Он показал на невероятно узкие каблуки, обвивающие мои ноги. — В этом бежать не получится.

— Да, — пробормотала я.

— Потом я понял, — Кейн опустился передо мной на колени, — что я был прав с самого начала. — Он аккуратно снял с моей ноги каблук, и я почувствовала, как кровь снова приливает к онемевшим пальцам и своду стопы. Я с облегчением размяла ногу. — Лазарь мнит себя самым грозным существом в Люмере.

— Думаешь, он держит клинок в своем крыле?

Когда Кейн поднялся, его усмешка была почти что оскалом.

— Я думаю, он из тех, кто отдает приказ, а потом делает все сам,