Приключения в деревне Дъемон - Анна Ветренко

— Знаю, когда последний раз его видела, он обещал передать право на кольцо, чтобы освободить меня, наконец, от этого бремени, — она соскользнула сверху, приближаясь ко мне, — будь добра, делай все быстрее, хочу уже уйти отсюда по скорее.

— Я не против, — вздохнула на очередную бойкую старушку. — что нужно делать, раз вы здесь, то уже понятно, просто так свой антиквариат не отдадите.

— Хорошо, неглупая, — засмеялась бабка, — тогда открывай центральный гроб, там в моих руках коробочка, открой, — женщина замолчала, ожидая от меня действий.

Подошла к могильному ящику, засунула пальцы в щели, но крышка не поддалась, обошла гроб со всех сторон, заглядывая во все щели, но ничего не выходило.

— Это я погорячилась, когда сказала, что ты неглупая, — скривила губы Трубецкая, — логику включи, подруга твоя, что стоит лупами хлопает, пусть тоже помогает.

Васильева ничего не стала отвечать старухе, молча подошла ко мне, тоже внимательно осматривая саркофаг. Бабка летала вверху, потирая руки.

— Думаю, судя по шустрой бабуле, она сделала какой-то рычаг в своей усыпальнице, — Ольга наклонилась вниз, заглядывая под гроб, — ну, я же говорила, — она протянула руку к небольшому выступу в центре ящика, потянула его на себя, внезапно что-то хрустнуло, а затем крышка саркофага медленно, со скрипом поднялась вверх.

— Красотка, какая, — внутри лежал белоснежный скелет, наряженный в шикарное платье, которое имело великолепный вид, не утратив свое великолепие со временем.

— Это, да, — бабка подлетела к своему трупу, смотря на себя сверху, — я была первой красавицей при дворе, — она вздернула голову.

— Вообще-то, я про платье говорила, — тихо шепнула Ольге, та закрыла рот ладошкой, подавляя смех, — смотри, — показала Васильевой на конечности бабушки, в них была маленькая коробочка.

— Давай ее сюда, — подтолкнула меня Оля, видя мой ступор, она добавила, — не бойся, не укусит, вон она летает.

Осторожно раздвинув кости, вытащила коробку, она была очень легкой, создавая ощущение, что внутри пустота. Открыла шкатулку, там оказался лишь клочок бумаги.

— Если хочешь ключ достать, то придется понырять, — гласило в записке, посмотрела на старушку, — вы, бабуля, были женщиной с выдумкой, как погляжу.

— Давай не рассуждай, а делай, — возмутилась женщина, — шуруй на пруд, ныряй, там еще шкатулку найдешь, как вытащишь ее, возвращайся снова ко мне, буду тебя здесь ждать.

Даже не стала спорить с бабушкой, молча вышла из часовни, таща за собой за руку подругу. От злости, которая клокотала внутри, волосы стали издавать электрические разряды.

— Придержи, коней, Ирина, — успокаивала меня Оля, — а лучше постарайся успокоиться, нашим друзьям, пока лучше не знать о твоей новой магической возможности, — остановилась, перед выходом с усыпальницы, глубоко вдохнула, а затем выдохнула, расслабилась, и вышла из часовни.

— Почему так долго, — проворчал Холкриг, — забрала кольцо? Что с вами, почему такие грустные?

— Хватит сыпать вопросами, Холк, — буркнула демону, направляясь в сторону пруда, — подсказку забрали, за следующей нырять придеться.

Темные переглянулись и последовали за нами. Пруд был рядом, вода в нем была черная, оставалось надеяться, что он неглубокий. Стянув с себя одежду, села на пологий берег возле водоема, опуская ноги в воду.

— Холоднющая, — поморщилась, — как такое может быть, на улице тепло, а здесь, градусов пятнадцать, не больше, — продолжала сидеть дальше, не предпринимая попытки залезть в озерцо.

— Что найти нужно там? — спросил Холк, — хоть бы рассказали, вдруг помочь сможем, совсем ты нам не доверяешь, — расстроился искренне демон.

— Бабуля Трубецкая говорит, под водой еще одна коробка, в ней ключ, — взглянула на середину пруда, судорожно поморщившись, — надо достать.

Неожиданно снизу, чьи-то руки обхватили мои щиколотки и рванули вниз, резко плюхнулась в водоем, погружаясь на глубину, куда тянули кисти. От страха, весь воздух мгновенно вышел, мне стало не чем дышать, рядом послышался знакомый голос.

— Молодёжь, ничего не можете без старшего поколения, все-таки заставила меня покинуть часовню, гусыня, — ворчала старуха, утягивая меня глубже, — не ори, а то захлебнешься, а помощь оказать тебе, у меня не получится, — мои ноги коснулись дна, опустив с ними рядом ладони, нащупала очередную шкатулку, схватив ее, оттолкнулась от грунта, а затем погребла наверх.

— Думала, сдохну, — первое, что сказала, когда вынырнула, — Манчен помог мне вылезти из воды, отплевавшись тиной, открыла очередную шкатулку, в которой был ключ.

— Правильно понимаю, — начала Васильева, — кроме этой отмычки больше ничего нет? — помотала головой, так как сил говорить уже не было. — Пошли тогда вернемся к бабке, спросим милую старушку, — после Ольгиных слов, оглянулась в поисках Трубецкой, женщина уже испарилась, как будто ее и не было.

В часовне ничего не поменялось, гроб стоял открытым, отсвечивая белым скелетом, бабуля сидела наверху, дергая короткими ножками.

— Кстати, Анастасия Ивановна, — взглянула зло на бабку, — нельзя так резко затягивать людей под воду, еще и холодную, мог бы разрыв сердца быть.

— Перестань, — махнула в мою сторону Трубецкая, — если бы не я, еще час сидела да думала, а про сердце не заливай, оно у тебя здоровое, как у кобылицы.

— Ну, спасибо, — обиделась на старушку, — дальше, что делать? Надеюсь этим ключом уже откроется то, где кольцо? Последняя загадка, бабулька?

— Нет никакой больше загадки, — усмехнулась Трубецкая, — иди в мои покои, которые находятся в усадьбе, там есть тайник, открой его, забери кольцо, освободи, девочка, душу бабушки от этого балласта.

— Почему я вам не верю? — бабка на мой вопрос молчала, — что-то все просто, даже странно. Где тайник, говорите побыстрее, а то замерзла в этом склепе?

— В том то и загвоздка, — старуха развела руки, — не помню, но точно знаю, в моей комнате, в хранилище, кстати, мои покои на третьем этаже, от лестницы, первая комната.

— Хоть какая-то информация, — положила ключ в карман, — ждите, бабушка, заберем кольцо, а потом отправлю вас на заслуженный отдых.

— Сама отправлюсь, ты мне зачем? — Улыбнулась женщина, — меня здесь держит только родовое украшение, как передам его потомку, могу быть свободна, так что давай, девочка, найди, оно твое, а тебе заранее говорю, адьос.

— Прощайте, бабушка, — помахала рукой Трубецкой, — надеюсь встретимся с вами нескоро, хотя бы лет через пятьдесят.

— Возможно и позже, — улыбнулась бабуля, — топай, долгие проводы, лишние слезы, быстрее, надоело здесь ошиваться.

Не стали заставлять женщину ждать, вышли из часовни, направляясь к дому. Дернула ручку двери, она оказалась заперта.

— Что теперь делать, здесь закрыто, — взглянула на Манчена, он подошел ко входу, махнул рукой, тут же створки отворились, запуская нас внутрь, — удобно, — внутри оказалось огромное пространство, с высокими потолками. На самом верху висела огромная люстра, даже было удивительно, что ее не украли. — Нам на третий этаж.

Лестница трещала от каждого