Легкое дельце - Виктория Серебрянская
— Тина, — вздохнул Ирейс в ответ, и его дыхание шевельнуло мне волосы на макушке, — мне кажется, я влюбился в тебя в самый первый день в академии. Ты стояла немного растерянная под стендом со списком аудиторий, в которых проходило первичное собеседование, покусывала нервно губы и, наверное, сама не замечая того, накручивая на палец локон волос. Ты никого не видела вокруг. И я тоже. Для меня в тот миг существовала лишь ты. До вечера я строил планы по твоему завоеванию. А вечером меня вызвал к себе куратор и очень жестко отчитал. Вот тогда я и узнал, что, подписав контракт, утратил право на счастье. Временные связи в моей легенде вполне допускались. Но мой куратор тоже был килл. Он все понимал. И прямо сказал, что, учитывая силу моих чувств к тебе, для всех будет лучше, если я даже пальцем к тебе не прикоснусь. А меня тянуло к тебе так, что временами было больно. Вот тогда я и начал тебя травить. Знаю, что это было жестоко. Но это был единственный способ удержать дистанцию между нами: заставить тебя возненавидеть меня, опасаться, избегать.
У меня было чувство, что я сошла с ума. Или действительно нанюхалась какой-то химии, и теперь меня глючит. Еще час назад я могла предположить, что Ирейс признается мне в чувствах разве что во сне. И что я позволю ему обнимать меня и целовать. Я же ненавидела и боялась его в академии! Что же происходит сейчас? Неужели моя душа могла откликнуться на его чувства? Или это просто шок после всего произошедшего, а я в неадеквате?
Время утекало сквозь пальцы, как песок. А мы так и стояли молча, обнявшись, не двигаясь. Пока слабый ветерок не донес откуда-то до нас звук падения чего-то металлического и тяжелого. И я вздрогнула всем телом, словно просыпаясь от странного сна.
— Господи! — Одним движением я оттолкнула от себя килла. — Да мы с тобой рехнулись! Нашли место для выяснения отношений!
На лице Ирейса боролись сразу несколько сильных эмоций: признание моей правоты, разочарование, неудовлетворенность и явная ярость на тех, кто разрушил наше уединение.
— Потом вернемся к этому разговору, — сдержанным голосом пообещал он. Но за сдержанностью угадывался пожар ярости. — А пока…
— Я надеюсь, ты передумал идти сам? — задрала я бровь.
— Нет, — мотнул он головой. Ну что за болван! — Но я сделаю все, чтобы вернуться к тебе живым и хотя бы частично здоровым.
Я вздохнула. Точно идиот. И покачала головой:
— Идем вдвоем. И это мое последнее слово! Здесь я останусь лишь в том случае, если ты свяжешь меня!
Мы оба знали, что бросать меня здесь беспомощную и связанную килл не станет. Так что я позволила себе победную улыбку.
Сложно описать словами, как мы продвигались друг за другом, по-другому и не скажешь, вжимаясь спинами в отвесную скалу, чтобы не попасть на камеры видеонаблюдения. У нас не было абсолютно ничего: ни оружия для защиты и нападения, ни взрывчатки, ни доступа в видеосистему или систему жизнеобеспечения этого места. Не было корабля, чтобы унести наши задницы отсюда подальше. И мы цеплялись за крохотный шанс, что у нас получится незамеченными выбраться из этой долины. Даже не шанс, а так, половинку, огрызок. И при этом следовало еще как-то напакостить врагу. По словам Ирейса, после приземления, когда я валялась без создания, а он был ловушке активированного кресла-кокона, пришедшие с черным генетиком боевики обыскали нас обоих и отобрали все. Не только то, что могло послужить оружием. Так у меня отобрали мой старенький коммуникатор с остатками кредитов на платежном чипе, фотографию родителей и кое-какие мелочи, которые не могли служить оружием, но могли пригодиться при угоне чужого корабля. Парадокс, но из вышеперечисленного больше всего меня печалила утрата фотографии. Это единственное, что у меня оставалось от прошлой жизни. Ирейс же сквозь зубы ругал того идиота, который снял с него браслет с последней оставшейся дозой его экспериментальной сыворотки, на который не обратили внимания, когда запихивали его в медкапсулу. Из-за его непрекращающегося бурчания мы едва не угодили в ловушку.
Стена, вдоль которой мы передвигались, прижавшись к ней спиной, с нашей стороны выглядела монолитной. Скала и скала. Но оказалось, что это какая-то технология, скрывающая вход в секретные помещения от чужих глаз. И идущий впереди килл едва не ухнул туда. Если бы я, устав от бесконечного «бу-бу-бу» Ирейса, не протянула руку и не закрыла ему без затей рот ладонью, то мы бы не услышали голос того, кто выходил:
— …суток вернусь! — насмешливо пообещал еще невидимый мужик. — Так и быть, привезу бухла и парочку покладистых бабенок!
Мы застыли на месте, с ужасом глядя друг на друга и пытаясь решить, куда бежать, где прятаться.
— Вистар тебе за это голову оторвет! — донеслось откуда-то, словно из-под земли, глухое, едва слышное.
— А ты отключи наблюдение, — ответили еще ближе к нам. — И Вистар ничего не узнает. А баб, когда надоедят, бросим вниз. И следов не останется!
Я не расслышала, что ответили тому, кто шел в нашу сторону. Только новые слова выходящего из-под защиты:
— Что, весь сектор закольцевал? Ну молодец! Я выхожу! Жди, скоро повеселимся!
С этими словами скала в полуметре от Ирейса растаяла словно туман. И перед нами появился странный тип: голова в роговых наростах, как у яоху, а глаза бирюзовые-бирюзовые. Насвистывая, он ступил на бетонную площадку между стен и повернулся спиной к нам. Он не ожидал неприятностей. Но получил их. В тот же миг Ирейс бросился вперед будто атакующая змея.
Спустя полсекунды все было кончено. Пират валялся у наших ног со свернутой шеей, а Ирейс деловито обыскивал его карманы. Еще спустя очень короткий промежуток времени он протянул мне каплевидный брелок:
— Тина, знаешь, что это?
Я присмотрелась. С пальцев килла свисал электронный ключ.
— Похоже, универсальная электронная отмычка, — прошептала взволнованно и быстро выхватила из рук килла так нужную нам штучку. — Жаль, что универсалка. Как теперь угадать, на каком корабле собирался лететь этот идиот? Промахнемся, и можем
