Второй шанс для старой девы - Анна Рейнс

Путь до ресторации занимает минут пятнадцать. Интерьер роскошный — с массивными хрустальными люстрами, красными бархатными стульями и золочеными деталями. На нас как-то странно смотрят, но я не обращаю внимания. Все мысли заняты размышлениями о том, как выпутаться из сложившейся ситуации.

Вариантов, в общем-то, немного. Можно рассказать все Эммету на свой страх и риск. Затея, мягко сказать, самоубийственная: если меня не прикончит королевский палач, то об этом позаботится Андрей.

Присоединиться к мятежникам. Без комментариев. Я об этом мире почти ничего не знаю, а по одному визиту в местное гетто сложно делать какие-то выводы. Однако Андрею что-то от меня нужно — в идеале бы выяснить, что именно и как это можно использовать.

Вариант третий — плыть по течению, в ожидании, когда ситуация разрешится сама собой. Самый привлекательный, но маловероятный.

— Вас что-то беспокоит, — вырывает меня из раздумий голос Эммета. Я только сейчас осознаю, что уже минут пять пустым взглядом рассматриваю страницу меню. Названия большей половины блюд мне незнакомы.

— Столько всего вкусного, никак не могу выбрать, — извиняющимся голосом отвечаю я. — Не поможете?

Эммет медленно кивает, но продолжает пристально меня рассматривать, слегка склонив голову набок. Этот взгляд бьет по моим нервам, точно железный прут по оголенным проводам. Внутри все искрит настолько сильно, что готово воспламениться. Наконец, он подзывает официанта и делает заказ. А я сбегаю в уборную — мыть руки.

Кабинки здесь одноместные, но при этом довольно просторные. В них и раковина, и туалет — все для того, чтобы не пересекаться с другими дамами. А потому я не шибко удивляюсь, когда слышу в соседней два голоса. Идеальнее места для сплетен и не придумаешь.

Я почти не вслушиваюсь в их тихие голоса, но внезапно мозг цепляется за знакомое имя.

— …Лоуэлл с кем-то так таскался? Уму непостижимо! Совершенно никакого стыда. В ресторан привел, представляешь?

— Верно говоришь, бесстыдство! Жить с мужчиной до брака, в грехе. Какой позор! Ее отец умер бы со стыда, если бы боги не забрали его душу.

— Должно быть, она совсем отчаялась найти себе мужа. Надеется, что она понесет, и Его Светлость на ней женится, точно тебе говорю.

— Сколько ей? Уже тридцать? Сколько в иссохшее чрево ни посадить семян, ни одно не взойдет.

— Разве тридцать? На вид еще молоденькая…

Смотрю на свои руки, которые начинают в буквальном смысле трястись. Хочется ворваться в соседнюю кабинку и окунуть обеих сплетниц головой в унитаз. Чрево иссохшее! В грехе я живу! В ресторан пришла с мужчиной, какой позор!

Глава 12.3

Переживания настолько сильные, что я забываю об Андрее, заговоре и всем остальном. Они берут меня за живое, душу рвут изнутри.

Очевидно, что я нарушила какие-то из правил приличий, которые и знать не могла, потому что выросла в абсолютно другой среде. Но Эммет то знал! Он чувствует себя в этом гребанном аристократическом обществе как рыба в воде! Не мог не знать, что ставит мою репутацию под удар.

Смотрю на себя в зеркало и расправляю плечи. Вес всех этих событий тянет их к земле. Но я сильная. Справлюсь.

Нужно всего лишь действовать по порядку. В первую очередь разобраться со следователем и выяснить, умышленно ли он меня компрометирует.

В зал ресторана выхожу через пару минут, сажусь напротив Эммета и устремляю на него прямой взгляд. Внутри все еще мелко потряхивает от негодования.

— Я хочу уйти.

— Почему? — он приподнимает бровь.

— Скажите, этот совместный обед может послужить причиной для сплетен? — пытаюсь говорить твердо, но голос слегка подрагивает.

— Смотря каких, — медленно отвечает он после короткой паузы. У меня словно предохранитель внутри срывает.

— Вы знали! — шиплю я, глядя на него с разочарованием. — Вы даже не представляете, что я только что про себя услышала. За что вы так со мной? Что я вам сделала?

Глаза щиплет. Я беру стакан с водой и делаю несколько быстрых глотков. По лицу Эммета ничего нельзя прочитать.

— Маргарет, успокойтесь, — хлестко приказывает он. — Мы не делаем ничего предосудительного. Просто. Обедаем.

— Меня считают вашей любовницей…

— А вы думали, что ваша семья будет сидеть и смотреть, как титул уплывает к вам? Разумеется, они сделают все, чтобы очернить ваше имя и не дать вам выйти замуж. Сплетни охватывают местное общество быстрее, чем огонь сухую траву по весне. Особенно если касаются кого-то столь… неоднозначного.

Пелена гнева спадает, когда я осознаю, что он прав. Хоть и его вина в этом всем тоже есть.

— Вы это понимали, — говорю я. — Но все равно дали повод для сплетен. Я прошу… нет, настаиваю, чтобы мне выделили другой дом. Вы обещали! Или я возвращаюсь в собственные земли.

Хоть какой-то плюс в этом всем есть — я больше не боюсь стать случайной жертвой маньяка. Вот только Эммет об этом не знает.

— Поговорим об этом дома, — заявляет Эммет. — Мы и так привлекаем слишком много внимания. В ресторанах положено непринужденно болтать и улыбаться. А вы выглядите так, словно вот-вот прикончите меня ножом.

Я опускаю взгляд и осознаю, что и правда стиснула в руке столовый прибор. Медленно выдыхаю и кладу его на скатерть.

Дома так дома.

В особняк мы возвращаемся через час. Обычно еда действует на меня умиротворяюще, но сейчас я взвинчена до предела. Еще и Патриция вернулась. Смотрит на меня с выражением собственного превосходства, мол “я же говорила”. Наверно, тоже слышала сплетни и теперь злорадствует, хоть и знает, что между мной и Эмметом ничего нет.

Он не замечает наших переглядываний. Выясняет у напарницы, есть ли какие-то новости по поводу расследования смерти Марка Фарра. Я уже было хочу удалиться в свою комнату, но он неожиданно резко перехватывает меня за предплечье.

— Нас ждет разговор, не забыли?

Мотаю головой.

— Подождите меня в кабинете.

Кажется, я там скоро уже пропишусь. Молча иду в его кабинет. Некоторое время наслаждаюсь тишиной и прохладой — ставни здесь наполовину закрыты, поэтому солнечные лучи не проникают в помещение.

Эммет появляется через несколько минут. Вопреки ожиданиям садится не за свой стол, как он это обычно делает, а на диванчик рядом со мной. Я неосознанно отодвигаюсь, хотя бедро уже прижимается к подлокотнику. Эммет следит за моими телодвижениями с непроницаемым выражением лица. Молчит. Смотрит.

Категорически отказываюсь его понимать.

— Что-то удалось выяснить по поводу той танцовщицы? Каролины, кажется, — первой нарушаю тишину.

— Она выступает в закрытом мужском клубе каждую неделю. Намереваюсь пойти туда через несколько дней.

— Мужской