Кроличья ферма попаданки - Дия Семина
Ганна хихикнула, вкус настоящей еды растопил её недоверие.
Глава 4. Хозяйство
Голодный обморок, сражение за корзину с едой и переживания за малышку, заставили меня слегка прижать хвост, отказаться от новых подвигов и лечь с дочкой на топчан, обняться и уснуть до вечера.
Ганна без лишних разговоров, убрала еду в корзину и улеглась на широком сундуке, укрывшись тулупом вмиг захрапела, но даже её громкие трели не помешали нам выспаться.
Вечером я вспомнила об очень важном деле:
— Пока светло, гляну, можно ли собрать хвороста. Завтра утром чай вскипятить, а вы пока с Полиной ужин приготовьте. Яйца почистить, сыр нарезать, лепёшку чуть согреть, и воду вскипятить, сделаем молочный чай.
Отдала команду и поспешила на двор, оглядеться, что хоть за хозяйство досталось?
Домик довольно крепкий, но потрёпанный, уставший. Есть пристройка, стайки для кур и поросёнка, и ещё какой-то живности, к сожалению, пустая.
Крепкий нужник, а за домом заросший огород, но мята для чая нашлась, и кусты с ягодой-малиной, через недельку будут нам хорошим подспорьем.
Слабенькой Алёне с таким запустением не справиться. Судя по цветению чубушника, сейчас ещё самая-самая весна, начало лета, посеять бы хоть моркови, да лука воткнуть. Но сейчас меня больше всего волнует хворост. Одна охапка у дома лежит, но этого мало.
Прошла дальше к пролеску, что в стороне от дороги, моя ли это земля или уже графская, можно ли здесь собирать хворост или нет? Вместо ответа на эти риторические вопросы махнула рукой и занялась делом. Кажется, тут давно никто не собирал ничего. За несколько минут набрала внушительную охапку и принесла к дому. Ганна покачала головой, но ничего не сказала.
И так понятно, эти «дрова» я культурно украла у Его светлости. А с другой стороны – чистый лес, залог пожарной безопасности!
Тем и успокоила себя.
Подтопили на ночь печь, перетряхнули постель и улеглись спать. Завтра нас ожидает не самый простой день. Надо срочно привести жилище в приемлемый вид. Малышке в антисанитарии жить нельзя, да и самой противно. И корзина с едой быстро закончится. А нужно что-то подумать на перспективу.
Достала из кармана юбки перстень, покрутила в руке и раз уж Алёна решилась его продать, то я тоже готова сделать это. Хотя, может быть, я поспешно делаю выводы. Может быть, она и не продавать его несла, а просто не решилась оставить дома, если бы продала, тут денег бы на месяца три хватило, но она написала письмо тётке.
Задумчиво смотрю на кольцо, тру подбородок, так и не могу принять решение: продать или как-то иначе выкрутиться из ужасной ситуации.
Но кольцо показалось очень непростым. Я как Голлум чуть было не прошептала: «Моя пре-ле-е-сть!». В сознании промелькнули картинки, как слайды. Сначала показалось, что это из прошлого Алёны. Но нет, просто места, как точки на карте.
Вроде и кольцо, как кольцо, даже не блеснуло, не отозвалось. Но во мне вдруг появилась какая-то тяга, куда-то бежать, словно я что-то где-то забыла, и должна забрать, но где и что – вообще понять не могу.
— Нет, это, наверное, не от кольца, а просто воспоминания, события в которых я никогда не разберусь, потому что ничего не знаю.
— Ты и знала, да не разбиралась. Глупость, она как проклятье, сколь не учи, а ты всё грабли найдёшь, уж на лбу живого места нет! Может, хоть эта жизнь тебя разуму научит, — неожиданно проворчала няня со своего сундука.
Да уж, очень поддержала, видать невысокого она мнения о моих умственных способностях, не моих, а Алёнушки, наивной девочки. Ну, что же, надеюсь, ещё удивить Ганну.
— Считай, поумнела! Сама же ведьмой меня назвала.
— Надолго ли! Ты теперича одна, я стара, а у тебя Поля на руках, о ней думать надо! Защиту искать, а не надеяться на авось!
Уж не про управляющего ли она намекает? Вот старая пройдоха, так и норовит меня в сожительницы…
В этот момент, я вдруг вспомнила, как она испугалась визита «управдома», ведь она не о нём подумала, а про то, что нас из города кто-то нашёл. Это она бывшего так боится?
Нехорошее, ледяное предчувствие змеёй проскользнуло по сердцу. Кажется, я теперь буду на каждый хруст ветки со страхом оглядываться. Но сейчас промолчала, не хочу эту тему на ночь глядя развивать, надо спать! Утро вечера мудренее. Но дверь подпёрла крепче.
В корзине с продуктами нашлась прочная бечёвка, какой был перевязан завёрнутый в тряпку кусок мяса. Отрезаю нужную длину, продеваю через кольцо, завязываю и на шею, так надёжнее, чем по карманам.
Вот теперь можно и спать, улеглась на топчан, поправила старое одеяло на дочке и снова окунулась в размышления, теперь уже о себе, Алле.
Странно, что я ни на секунду не пожалела о том, что оказалась здесь. Наоборот, сопение маленькой, хорошенькой девочки, крепче и крепче привязывает меня к этому телу и миру. Ведь совершенно точно, это какое-то перерождение. У меня подруга была, уж так она этим буддизмом и реинкарнациями увлекалась, столько нам внушала и лекций читала, что, кажется, я про те верования больше знаю, чем про нашу родную христианскую церковь и учение.
Может быть, именно эти знания и послужили опорой для спокойствия и отсутствия паники. Да и к чему паниковать. Если от меня уже мало что зависит, очнулась, живая, поле для деятельности есть – значит надо эту самую деятельность развивать.
На этом позитивном моменте планирования светлого будущего я уснула.
Утром по крыше заморосил дождь. И некоторые, весьма настойчивые капли сумели просочиться, устроив душ, к счастью, не на топчан, а недалеко от печки, видимо, там надо трубу подмазать, да дранку обновить.
Это первое, о чём я подумала.
Второе, что, скорее всего, мужчина из деревни не приедет, по такой погоде, да летом деревенским ездить несподручно – только время терять.
— Мам!
— Что, моя милая, выспалась? Сейчас печку затопим, молока согреем, позавтракаем, потом порядки наводить. Дел у нас море!
—
