После развода в 40. Между нами твоя истинная (СИ) - Екатерина Гераскина

жена Чарльза Второго. Тот бросил меня ради истинной. Убил нашего общего сына. А потом стер с лица земли мой народ. Магия фейри — мягкая, податливая, природная. Магия драконов — жёсткая, агрессивная. Почему Кристина не могла выносить ребёнка? Потому что дар дракона был слишком силён. Слишком сильна была его магия в теле — ты ведь дальний родственник Чарльза. Если бы не он и его поколение, кому достался бы трон? Тебе. Когда магия дивного народа вернётся в мир драконицы смогут вынашивать детей, полукровки с фейри кровью тоже. И дети перестанут рождаться мёртвыми.

— Значит, я виноват, что Кристина теряла детей? — спросил я.

— Твоя кровь — да виновата. Но Кристине тоже не хватало силы смягчить твою магию. Она… потомок фейри, моя дальняя родственница. Ей нужно было жить в местах силы, как этот Холм.

Мне было больно вспоминать мою жену. Я не забуду ее никогда.

— Ты говорила, что Чарльз придёт за моей женщиной? Зачем ему Орелия?

— Орелии ему не нужна.

— Ты снова говоришь загадками? — устало проговорил он. То, что она говорила, казалось бредом больного разума. Я решил сменить тему. — Как мой сын?

— Он слаб. Ему нельзя покидать место силы. А ты должен сливать свою магию.

— Меня отправляют на фронт бороться с василисками.

— Что?! — прошипела королева Неблагого Двора. — Знал бы ты, что именно эти ползучие гады были орудием Чарльза и убивали вас… — зашипела фейри и приблизилась к ребёнку, провела пальцем по щеке сына. Столько тепла было в её прикосновении.

Я встал рядом и дотронулся до него. Мои руки дрожали.

— О чём ты? — резко спросил я. — Меня раздражает, что я ничего не понимаю!

— Так слушай, — сказала она. — Отринь всё, что ты знал. Очисти разум от лжи и магии. Сними завесу, наложенную на вас василисками.

Их магия слабеет. Твой император скоро вновь воспользуется их силами. И проиграет! Василиски давно нацелены на ваши земли и ресурсы. Фейри, что всегда хранили границы должны вернуться.

Она хлопнула в ладоши тихо — так, чтобы не разбудить сына, — и деревянная стена разошлась в стороны. На улице в дверь колотила руками мать, а бабушка металась вокруг нее, она не могла проникнуть в этот Холм. Но стоило им увидеть проход, как они замерли.

— Входите. У нас будет разговор, — проговорила фейри.

А потом из пола выросли кресла, сложенный из переплетённых корней и дёрна.

— Мы хотим посмотреть на внука, — безапелляционно произнесла мать.

— Так смотрите же, — ответила фейри. — Евангелина, ты знаешь, кто ты?

— Да, — ответила бабушка и, не обращая внимания на фейри, нависла над правнуком.

— А кто я?

— Догадываюсь, — не оборачиваясь тихо ответила бабушка. Фейри тепло улыбнулась.

— Хорошо.

И вот тогда Королева Неблагого Двора — Сиятельная Тьма — начала рассказывать историю заката жизни целой волшебной расы.

Глава 40

Поверить в то, что говорила Сиятельная Тьма, было сложно, если сказать честно, практически невозможно.

Это казалось чем-то запредельным, непостижимым для человеческого ума.

Я никак не мог осознать масштаб этого ужаса, этого геноцида, устроенного против целой расы — магической, древней, волшебной.

И из-за чего? Из-за того, что Император-Драконов выдумал проклятие — из мести, из гордыни, из боли, в которую он сам себя загнал.

Он возложил вину за свою бездетность на женщину, убитую горем! На ту, кто просто горела в отчаянии и боли от потери сына? Которая плакала над телом сына и кричала в воздух слова?

Сколько таких проклятий было после, сколько матерей склонились над телами своих детей, погибших в его войнах?

Их слова не обращались в реальность, на них он не обрушивал гнев.

Но стоило «проклясть» его бывшей супруге, королеве Неблагого Двора, — и он уничтожил целый народ!

Выжег Холмы. Разрушил всё, что не поддавалось его власти.

Как вообще можно было убить собственного сына только потому, что тот был не чистокровным драконом, а наполовину фейри?

Ради чего? Ради мечты о «чистоте крови»? Ради новой жены, ради очередного наследника, ради того, чтобы доказать, что боги благословили его истинную?

Он не думал о том, что, возможно, именно боги покарали его за первый грех.

За то, что предал любовь, за то, что пролил кровь своего ребёнка.

Но когда я смотрел в глаза Сиятельной Тьмы, я понимал: она не лжёт.

В её взгляде — боль, древняя, застывшая, как лёд.

Ей тяжело.

Тяжело жить, зная, что её народа больше нет, что остались лишь крохи — потомки, случайно уцелевшие, лишь искры былой силы, слабосилки.

Что где-то далеко, за пределами Холмов, жила её дальняя родственница, выжила, вышла замуж, родила ребёнка…

А потом родились новые дети, поколения, и среди них — моя Кристина.

Я сомневался в рассудке королевы фейри, но, чем больше думал, тем сильнее осознавал — в её словах есть правда.

Фейри… кто они такие?

Существа света и тени, Благие и Неблагие, две стороны одной сущности.

Они жили иначе — не как мы, не как люди, не как драконы.

У них другие законы, иная логика, иная магия.

Фейри не врали, но и не говорили прямо. Они обвивали правду туманом, мороком. В их крови жила сила и коварство, и вечное стремление к равновесию.

Фейри такие фейри. Вместо того, чтобы дать мне артефакт, который смог бы измерить мне силу, ей проще было устроить показательный бой. Как и обжечь меня рябиной. Я же говорю сложно их понять. Они живут другими категориями. Если ты силен? Так покажи насколько! Они не миролюбивы. Древняя, местами кровожадная раса, волшебный народ красивый снаружи, но ядовитый внутри.

А с другой стороны, какая должна была быть целая раса, способная удерживать границы от василисков? Добрых гномов?

Настоящее проклятие драконьей расы в том, что нас лишили памяти. Стерли из истории, выжгли целую расу, что веками переплеталась с нашей, соединяла стихии и балансировала силы.

Мы живём, не помня, прошлое.

Думаем, что война закончена, что василиски отброшены. Но если они снова придут — от нас ничего не останется.

Мы превратимся в псов на цепи.

Нас будут использовать, переделывать нашу суть, мы станем рабами, ползучие твари будут пользовать наших женщин, убивать наших детей.

Как Чарльз мог с такими тварями заключить союз?!

Как мог заключить сделку с теми, кто когда-то вырезал тысячи его подданных?! И тысячи после?

И всё это — из-за женщины, что оплакивала сына, которого он сам убил.

Это безумие.

Он сумасшедший. Безумный, чокнутый ублюдок.

Император уничтожил расу, которая веками стояла на защите Империи.

Фейри охраняли границы,