Проклятье Первородных - Мари Браулер

Упоминание в легенде о Кичканди о страданиях женщин после насилия при родах или беременности, Клеон сознательно не пропускал в сознание. Он понятия не имел, что именно напоминали детали о мучительных родах, но знал, что ничего хорошего от подобных рассуждений не будет. Плещущийся в самом низу позвоночника ледяной ужас от возможных предположений, с учетом того, что пропавшим девочкам было по двенадцать лет, он тщательно подавлял.

Жительница деревни слишком быстро ушла, но Клеон успел посмотреть, куда она показала рукой. Он невольно вздрогнул.

Разумом он понимал, что находится у самых высоких непальских гор и его родной город в тысячах километрах. Но возникшее ощущение было идентичным, которое он испытывал рядом с Темным озером в своем родном городе. В нескольких сотнях метров от них в месте, куда указала жительница деревни, плотным кругом стояли стометровые черные скалы.

Причем он мог поклясться, что раньше этих скал не было видно.

Клеон понял, что не все горы рядом с деревушкой, но только скопление стометровых гладких скал и называли «Шратет Пахадру», Проклятые горы.

— Господи, что это такое? — Клеон смотрел на странные стометровые черные скалы, невероятно гладкие, словно отполированные.

В сознании возникла прочная ассоциация с Темным озером, окруженном стометровыми невероятно гладкими базальтовыми скалами в его родном городе.

Слишком много ассоциаций. Слишком много похожих людей и объектов. Мрачное предчувствие прокрадывалось от самого низа живота к горлу, но Клеон решил не обращать на это внимания. Он встряхнул головой, понимая, что в научные экспедиции вложено много денег и результаты должны быть получены.

Потом Клеон и сам не мог объяснить, почему он решил идти к скалам. Наверное, по той же причине, по которой однажды, когда ему было двенадцать лет, зашел темным зимним вечером в ледяные воды Темного озера. Выжил он тогда чудом, и до сих пор не знал, что делал ночью в кругу мрачных скал.

— Никто дальше не пойдет, — в голосе проводника явно читался страх, рабочие же пятились назад, обратно к месту стоянки.

— Я не могу пойти туда один, — Клеон пытался говорить убедительно. — Кто-то должен нести вещи. Там возможно понадобятся работы по раскопкам, скорее всего там можно будет найти останки древних захоронений.

— Не пойдет туда никто, — проводник уверенно мотал головой с ужасом смотря на черные гладкие скалы. — Это не горы. Это проход в бездну. В черной бездне обитают боги «Шратет Пахадру».

Клеон вздохнул, с трудом себя сдерживая. Древние легенды может быть и не так раздражали, как полная уверенность местных в том, что все это правда.

— Что значит не горы? — Клеон пытался вывести разговор в рациональное русло. — Мы же изначально шли к горам «Шртатет Пахадру», это они и есть.

— Нет! — усиленно замотал головой проводник. — Горы другие. Скалистые. Размер разный. Проход в бездну — ровные гладкие стены. Высокие. Слишком высокие. Только один раз в двенадцать лет «Шртатет Пахадру» расступаются и снизу поднимается проход в бездну. Черную бездну.

В моменты сильной эмоциональной напряженности Клеона всегда спасал невероятно сильный мозг, который, казалось, работал самостоятельно, независимо от физического тела и эмоционального состояния.

— Ты хочешь сказать, что обычно Проклятые горы выглядят по-другому? — с интересом спросил Клеон.

— Конечно, — уверенно замахал проводник. — Горы высокие и крутые. Но не такие. Рабочие говорят, что черные скалы в круге скрывают проход в бездну.

— И такой вид горы приобретают один раз в двенадцать лет? — Клеон и не скрывал возрастающий интерес.

— Да, — уверенно закивал проводник. — Местные говорят, что слышали от своих родителей, а те от своих родителей, что раз в двенадцать лет с самой глубины поднимаются «Врата в бездну».

— Что значит «Врата в бездну»? — Клеон, конечно, понимал значение выражения, но хотел прояснить несколько моментов.

Он не мог не заметить, что хотя проводник и не переводил ничего местным рабочим, все прекрасно понимали, о чем идет речь. Потому что на последнем вопросе, подошедшие к ним местные рабочие, испуганно попятились назад.

— Врата означают, что то, что обитает в бездне, может выходить в наш мир, — почти шепотом проговорил проводник, озираясь по сторонам, словно кто-то мог услышат их на высоте восьми тысяч метров, — и также те, кто обитают в нашем мире, могут спуститься в бездну.

Клеон вздохнул, понимая, что спрашивать местных бесполезно.

Однако он не мог не отметить, что «Шртатет Пахадру», стометровые гладкие базальтовые скалы становятся видны (хорошо, поднимаются из преисподней, согласно местным легендам), один раз в двенадцать лет.

Связано ли появление «Врат в бездну» с пропажей девочек, Клеон не знал, но присел на корточки сделал запись в своем блокноте.

Интересным факт был потому, что в его родном городе отполированные черным базальтом стометровые скалы, окружающие Темное озеро, никуда не исчезали и не появлялись. Они стояли там постоянно.

«Может туман? Какое-то испарение в горах? — Клеон перебирал разумные объяснения. — Скорее всего. Горы не видно примерно двенадцать лет, затем происходит неизученная наукой реакция. Все видят круг черных скал. И затем снова горы затягиваются туманом. Вполне возможно».

«Значит в моем городе просто нет таких испарений и стометровые скалы видно постоянно. — продолжал думать Клеон. — Да, вполне логично. И скорее всего девочки просто потерялись в густом тумане».

Мозг выполнял прекрасную работу по убеждению в обыденности происходящего и в возможности найти всему разумное объяснение.

Капли ледяного ужаса, пробирающиеся по позвоночнику снизу-вверх, Клеон тщательно старался не замечать. Хорошо, что страх, возникший в подсознании, не умеет приводить доводы, как разумная часть мозга. Потому что тогда цепенящий ползущий страх сформировал бы пару вопросов для разума.

Как связано появление черных невероятно гладких скал и исчезновение двенадцатилетних девочек? Редкое совпадение?

Почему гладкие, словно отполированные стометровые черные скалы, в непальских высоких горах идентичны базальтовым скалам, окружающим зловещее Темное озеро в родном городе Клеона? Снова совпадение?

Но ощущения не умеют формировать вопросы, и проявляют себя только цепенящим ужасом, охватывающем разумную часть мозга.

— Никто не пойдет, — проводник уверенно мотал головой из стороны в сторону, что явно означало отказ. — Нельзя идти к Проклятым