Война Трёх ведьм - Рита Корвиц
Диона не знает сколько прошло времени. Боль притупилась и лишь мерзкое ощущение собственной нечистоты окутало всё тело. Не чувствуя ничего ниже пояса, Диона смотрит на робкий рассвет, пробивающийся сквозь щель неплотно закрытых штор. И этот рассвет она уже ненавидит. Слёзы на щеках высыхают, рана на губе начинает покрываться корочкой. Диона лежит бездушной куклой и просто ждёт, когда мужчина закончит. И, наконец, Ларес низко стонет, выходя из девушки. Диона чувствует, как на её бёдра изливается густое и горячее. Ведьму передёргивает всем телом.
Ларес падает на кровать рядом.
— Вот видишь, всего-то надо было потерпеть, — говорит он расслабленным довольным голосом. — А теперь выметайся.
Диона поднимает себя трясущимися руками и встаёт на не менее дрожащие ноги. Идти больно. По бедру стекает сперма и кровь. Слёзы снова подступают, губы начинают дрожать, но Диона сдерживает порыв разрыдаться, боясь разозлить Лареса. Она выходит из комнаты и, опираясь на стену, медленно идёт по коридору. Шаги даются тяжело. В ушах до сих пор стоит звук шлепков тел друг о друга. Проходящие мимо слуги смотрят с презрением и брезгливостью. Путь до комнаты Диона помнит, как в тумане. Оказавшись в своей спальне, она сползает по двери вниз на холодный каменный пол. Эмоции берут вверх и Диона рыдает, притянув колени к груди и сжавшись в маленький комок. Бэйла, занявшая освободившуюся кровать, смотрит на соседку перепуганным взглядом, спрашивает, что случилось, но так и не дожидается ответа. Она просто приносит Дионе стакан воды, оставляя его около не прекращающей плакать девушки. Диона плачет так долго, что в конце не остаётся ни слёз, ни эмоций, ни каких-либо сил. Заснув от изнеможения на полу, вечером она просыпается на своей кровати. Бэйлы в комнате нет. Диона с трудом поднимается на трясущихся ногах, берёт со стола маленький кухонных ножик и подходит к ушату с водой, стоящему на табурете. В чистую воду падает несколько капель крови.
Глава 33. Подвал
7134 год со дня рождения Богини. Вителия, замок Селесмор.
— С днём рождения тебя! С днём рождения тебя! — шёпотом поёт Бэйла. — Задувай быстрее!
Они сидели в маленькой каморке, где раньше складировали грязные вещи, а сейчас пылится сломанная мебель. На глиняной потрескавшейся тарелке лежит булочка с воткнутой туда подожжённой палочкой и маленькая карамелька. Где Бэйла её достала Диона не знает, такая роскошь недоступна простым служанкам. Благодарно улыбнувшись, Диона задувает импровизированную свечку. Бэйла тихо хлопает в ладоши.
— Загадала желание? Что пожелала? — спрашивает она.
— Ничего, — качает головой Диона, разламывая булочку пополам.
— Да как так? Это же твоё день рождения! Ты обязана что-нибудь загадать. Вдруг сбудется!
Диона невесело хмыкает.
— Вдруг… Хорошо сказано.
— Ой, ну что ты опять начинаешь? — возмущённо пыхтит Бэйла. — Хоть в свой день рождения не будь такой противной.
Диона безразлично кивает, погружаясь в свои мысли. Уже четыре года прошло с тех пор, как она попала в замок в качестве служанки. С той злосчастной ночи празднования рождения принцессы минуло целых два года. Ларес больше не обращал на неё никакого внимания, и кажется даже забыл о существовании девушки. И Дионе была этому безмерно рада, но отпустить и забыть произошедшее была не в силах. В её душе теплилось желание отомстить и причинить Ларесу такую же боль, какую он причинил ей. Но Диона прекрасно понимала, что это желание так и останется невыполненным. С того дня у Дионы на теле появилось множество шрамов, которые она оставила на себе сама. Когда старые заживали, на их месте возникали новые, свежие. Со временем Диона перестала чувствовать боль от ножа, порезы уже не приносили облегчения, но избавиться от пагубной привычки у девушки не получалось.
Диона начала избегать прикосновений Эрбина, поцелуев. Маг хмурился на такое поведение ведьмы, но ничего не спрашивал. А затем он уехал. Его отправили на восток Акрата, где начались массовые беспорядки. Диона так и не успела рассказать Эрбину, что с ней произошло. Да и страх того, что маг не поймёт, а в худшем случае посчитает Диону грязной, использованной и любовь его охладеет, заставлял держать рот на замке.
Так прошло полтора года. За это время Диона и Бэйла остались одними из немногих служанок, что носили кандалы. Всех остальных заменили обычными людьми и теперь работать в замке стало ещё некомфортнее, чем раньше. Диона постоянно ловила на себе осуждающие и брезгливые взгляды, но она давно привыкла к ним и не придавала им никакого значения.
— Ну всё, — Бэйла хлопает по коленям и встаёт. — Отпраздновали, теперь пора идти работать. Мадам Нельсон в последнее время совсем строгой стала. Даже есть со всеми теперь не позволяет.
Жизнерадостная Бэйла как всегда не видела чего-то плохого в жизни, закованной в кандалы. Диона не понимала её, да и не хотела понимать.
Они выходят из каморки, отряхивая платья от пыли. В комнате для прислуги как всегда шумно. Громкий злой голос мадам Нильсен разносится по помещению раскатом грома. Бэйла теряется в толпе, а Дионе кто-то всучивает тяжёлую корзину белья.
— Иди развесь и побыстрее! — приказывает незнакомая служанка и сразу поворачивается к другой девушке, давая ей указания.
Поудобнее перехватив корзину, Диона идёт к выходу из пристройки слуг. Бельевые верёвки слабо покачиваются на ветру. Тяжёлые мокрые тряпки закинуть получается с трудом. Диона потягивается, разминая затёкшую спину. Надвигающийся звенящий звук заставляет её обернуться. Навстречу Дионе бежит девушка. Копна кудрявых тёмно-рыжих волос подпрыгивает при каждом шаге. Связка ключей на поясе дёргается из стороны в сторону. Она подбегает к Дионе, хватает её за руку, вкладывая в неё связку ключей, и прикладывает палец к губам, прося ведьму молчать. Маленькая, с тонкими руками и с веснушками, что усыпали всё её лицо. На вид ей было не больше шестнадцати и она кажется Дионе смутно знакомой.
— Я объясню всё потом, — говорит незнакомка шёпотом, — но сейчас прошу мне довериться. Забери на дворцовой кухне поднос с едой. Если спросят, скажи, что ты от Ластены. Поднос отнесёшь на нижние этажи замка, где находится темница, а там уже тебе всё объяснят.
Не успевает Диона что-то ответить, как Ластена, оставляя
