Падший (ЛП) - Райт Сюзанна

— Только в её мечтах. Она знает, что в реальной жизни за такой поступок умрёт.

И это будет не быстрая смерть — Марселла это знает.

— А что, если ты ошибаешься? Что, если она, или Юэн, или кто-то ещё нападёт на меня? Ты разозлишься, если мне придётся использовать психический адский огонь для защиты?

— Да, только потому что это лишит меня возможности наказать их за то, что причинили тебе боль. — Его демон точно так же хотел бы отомстить.

— Я не буду чувствовать себя здесь в безопасности, Мэддокс. Или желанной гостьей, если уж на то пошло. Я смогу быть спокойной. И всегда буду на взводе.

— Ты так уверена, что в моя Община не принимает тебя?

— Э-э, да.

Он покачал головой.

— Это никогда не было проблемой, Рейни. Они нервничали из-за присутствия постороннего. Их возражения никогда не касались тебя лично.

— Как в случае с Марселлой, потому что она явно хочет оказаться в этой постели, не так ли? — Рейни прищурилась, в её глазах появился опасный блеск. — Она когда-нибудь была здесь?

— Нет. Я не сорю там, где ем.

— Другими словами, ты не спишь с членами своей Общины?

Он коснулся большим пальцем её соска.

— Это может привести к осложнениям.

— А спать со своим анкором нет?

— Ничто не могло помешать мне быть с тобой. Я знал это. Знал, что лучше не сопротивляться, поэтому и не пытался. Я не понимаю, почему это должно всё усложнять. Тебе всё кажется сложным?

— Нет, не сейчас.

— Хорошо. — Он втянул её сосок в рот, облизывая, и Рейни тихонько ахнула. Он разбудил её вскоре после того, как уложил в постель, снова нуждаясь в ней. Ему нужно было кончить в неё, поскольку его демон лишил его этого в первый раз.

Ощущение её психического присутствия в его сознании было более интимным, чем он мог ожидать. Возможно, потому что оно похоже на неё; потому что было наполнено её силой, сладостью, мужеством, врождённой чувственностью. И ещё был её психический вкус. Ваниль, персики и сливки. Поначалу ему казалось странным чувствовать такую связь с ней, чувствовать, как их разумы время от времени инстинктивно соприкасаются, но сейчас начал привыкать. И Мэддокс знал, что, несмотря на всю силу, никогда не смог бы стабилизировать своего демона так, как это удавалось благодаря этой связи.

Рейни вздрогнула, когда он прикусил зубами её сосок.

— Твой демон выпил не так уж много крови прошлой ночью. Это нормально?

Он провёл языком по тугому бутону, чтобы смягчить боль.

— Да, лишь в моментах Помутнения нам нужно гораздо больше.

— Вы, ребята, питаетесь только друг от друга? Я имею в виду… Я не понимаю, как ещё вы можете скрывать то, что вы делаете.

— Это не трудно, потому что потомки могут залечивать незначительные травмы. А потом стираем память.

— Погоди, все потомки могут лазить в головам людей, как это делаешь ты?

— Нет. Они могут удалить только последние воспоминания — не более того.

Она провела пальцем по его груди.

— Но ты можешь больше, чем просто стереть недавнее воспоминание. Гораздо больше.

— Мои ментальные способности сильнее, чем у других потомков. Вероятно, из-за архангельской крови. — Было странно говорить обо всех этих вещах, которые он обычно держал в тайне, но это не вызывало дискомфорта. Он знал, что может доверять Рейни. Никто и никогда раньше не принадлежал ему всецело, кроме Рейни.

— Значит, архангелы очень сильны ментально?

— Так я слышал. Но встречал только одного. Он недавно пал, и не очень-то откровенен в том, кто он. Знаю, что ему приходится пить кровь, так что прокляты не только падшие ангелы.

Вздохнув, она покачала головой.

— Я понятия не имею, что такое должно случиться, чтобы пасть

— Большинство не падают. — Мэддокс провёл большим пальцем по маленькой блестящей отметине, которую его демон оставил у неё за ухом. На линии в центре символа бесконечности были изображены очень маленькие крылышки. Он внимательно осмотрел свою метку, поэтому знал, что буква «R» находится в одной из петель метки.

— Создателям верхнего царства не нравится, когда ангелы падают, — продолжил он. — Это их наказание. Лично я думаю, что в основном это должно сдерживать тех, кто может подумать о падении. Вероятно, в большинстве случаев это срабатывает — кто захочет питаться кровью? Другие, по какой-то причине, готовы так жить.

— Как часто им нужно питаться?

— Раз в неделю. Моему виду не так. У нас разный аппетит. Это заложено в нас, но не управляет нами. Это больше похоже на… побочный эффект от того, что ангельские гены заложены в ДНК потомков.

Она покачала головой и сказала:

— Не могу поверить, что мне не приходило в голову, что причина, по которой твой вид такой закрытый из-за того, что именно вы вынуждены скрывать. Я, как и другие, просто предположила, что вы не слишком уважаете другие виды.

— Мы держимся отстранённо, потому что большинство из них смотрят на нас сверху вниз. Однако мы не все такие замкнутые. Есть даже потомки, которые выбирают себе в пару демонов другого вида. В таких случаях они либо придерживаются общепринятой практики скрывать проклятие от пар, либо принимают решение доверить свой секрет. Но они знают, что их Община убьёт их пару, если тот предаст их доверие, поэтому им нелегко довериться. И поскольку никто на самом деле не хочет брать себе пару, которой придётся либо лгать, либо быть готовыми в один прекрасный день позволить Общине убить себя, они обычно предпочитают создавать пару с другим потомком.

Рейни понимала, скрывая сострадание, которое не могла не испытывать, — каждый альфа-самец плохо отреагирует на то, что кто-то переживает за него, что, по её мнению, было просто глупо, но неважно.

— Думаю, помогает то, что ваши анкоры до сих пор были потомками. Как думаешь, почему так?

— Мы всегда предполагали, потому, что в других демонах нет ангельской крови, как в нас.

— Логично. Не думаешь, что скоро всё больше потомков будут иметь в качестве анкоров демонов других видов?

— Мы все задавались этим вопросом с тех пор, как я нашёл тебя. В большинстве случаев наличие пси-партнёра стабилизирует настолько, что мы не подвергаемся Помутнению.

Рейни моргнула.

— Правда?

— Да. Вот почему каждый из нас стремится найти своего анкора. Это наша единственная надежда на избавление от кошмара. Но поскольку судьба подарила мне тебя, мои демоны теперь боятся, что, если их анкор окажется другим, им, возможно, придётся отказаться от него.

Её сердце сжалось.

— Боже, неудивительно, что им так трудно принять меня. Дело не только в том, что посторонний человек знает их секреты. Принять меня — значит признать, что их будущее в отношении своих пси-партнёров постоянно меняется, и у многих, возможно, на самом деле никогда не будет того единственного, что могло бы избавить их от Помутнения. — Чёрт.

— Некоторым, как мне, никогда не приходилось сталкиваться с этим, но это не значит, что не столкнутся. — Мэддокс провёл кончиками пальцев по её ключице. — Сколько человек в твоей Общине знают о твоей способности владеть психическим адским огнём?

Удивлённая резкой сменой темы, она ответила:

— Не так уж много. Родители, сестра, девочки, братья моего отца, Джолин и брат Хлои.

— Почему ты считаешь, что не можешь доверить свой секрет остальным? Они — члены твоей Общины. Конечно, они без сомнений примут тебя.

— Это из-за того, что случилось с одним из наших старых членов логова, Дойлом. — Рейни выложила Мэддоксу всю историю, обнаружив, что ей удивительно легко довериться ему.

Связь гораздо сильнее, чем она предполагала, но не настолько, чтобы они могли чувствовать эмоции друг друга, и это ей нравилось.

— Может быть, все и не отреагировали бы плохо, узнав, на что я способна. Но в противном случае, они захотят, чтобы я ушла. — Её семья ушла бы вместе с ней, но не раньше, чем отец и дядя сровняли бы с землёй несколько кварталов, скрыв всё под бытовым взрывом.

Он резко прищурился.