Сокровище для Дракона - Александра Неярова
И император делал. Боролся с собой, но всё равно делал. Это привело к печальным последствиям. Теперь сожалел о содеянном. Если б можно обернуть время вспять и всё изменить! Но так нельзя. Мужчина поклялся себе, если Итари очнется, он всё исправит. Станет относится к ней, как подобает. Даже больше! Чувство глубокой вины, всепоглощающая тоска и одиночество убивали изнутри. Лишали смысла существования. Делали из Хассияна пустое место в этом мире.
— Проснись, прошу…
Но Итари продолжала спать. Тело её оставалось в этом мире, душу же унесло в царство сновидений. Там она бродила в горах, на своей любимой поляне с тианисами. Она была в родных краях. Ей было хорошо. Спокойно. Ничто лишнее не обременяло. Она собирала и пила росу с любимых синих цветов, ела ягоды с леса, охотилась. Мысли были чисты. Такое существование устраивало, менять ничего не хотелось.
Иногда сердце девушки ускоряло свой ритм. Чувствовало, кто–то зовёт беззвучно. Итари не понимала кто и откуда, знала это на интуитивном уровне. Однако ничего изменить не могла. Может, не хотела.
А однажды всё изменилось. В какие–то секунды сердечко застучало громко–громко, сильно–сильно, затем замерло. Наследница поняла, что упускает что–то важное. Теряет невозвратное. На любимую поляну налетел ветер, своим нещадным лезвием по срезал синие цветы, закружил, раскидал по округе, вызвав горькие слёзы на лице.
— Зачем? — крикнула ему.
Ветер безмолвствовал, сказывать он не умел.
На поляну опустился мрак, закрыв своей вуалью свет солнца. В вихре, что продолжал зачинать ветер, стали появляться духи в звериных масках. Каждая маска: наяда, птица, наг, ирбис, виргин, волк и дракон, они олицетворяли семь рас, населяющих землю. Кружа вокруг наследницы, те напевали на мёртвом языке:
— Семь масок — семь Творцов.
Слушай, запоминай песнь, Дочь,
Забытых Семи Великих Богов,
Ибо слова после скроет ночь.
Разорвать замкнутый круг
Предрешено тебе Судьбой,
Не сумеешь, тогда хаоса кнут,
Пронесётся по земле Войной.
Поможет Сила, что давно спит,
Пробуди в себе Древнюю Кровь!
Сердце Истинного огнём горит,
Искомый ключ — это Любовь.
Проснись, Дочь Семи Творцов!
— Проснись, Итари...
Мягкий, нежный голос разогнал видение и тьму. Голос матери. Фигура полупрозрачной Соринии мерцала в лучах закатного солнца, ласковые руки прижали к такой родной груди.
— Пора, моя маленькая волчица. Пора остановить эту затянувшуюся вражду.
Итари проснулась от толчка, с громким вздохом разорвав тишину спальни. Дремавшая у постели Анита закопошилась.
— О, Предки! Госпожа, вы наконец очнулись! — Радостно кинулась на шею, позабыв об этикете.
— Тише, Анита. Задушишь.
— О, простите! Просто я так рада! Как самочувствие? Болит что? –восклицала камеристка, размахивая руками.
— Голова немного кружится, а так всё вполне неплохо. Сколько я спала? — попыталась улыбнуться, что–то наподобие улыбки на губах получилось.
— Почти два дня. Мне сообщить императору? Он велел сказать, как только вы очнётесь.
Ах да. Император.
— Прошу, не говори. Если что, скажешь, мол, не видела, когда я проснулась. Мне нужно время, подумать кое о чём.
— Хорошо.
Анита вскоре ушла. Итари придалась раздумьям.
Мысли крутились о видении, о семи масках. Теперь наследница знала, что ей делать дальше. Чувствовала, в венах бурлила новая сила. Жаль к этому привели такие потери.
Глава XIII
О пробуждении наследницы Хассиян узнал ближе к полудню, и наскоро закончив дела, поспешил навестить. Все эти долгие часы ожидания, пока Итари пробыла без сознания, император не находил себе места. Корил и снова корил себя, заклинал себя, что больше не обидит. Ступая по коридору, по которому вот так ходил множество раз, в этот ощущал нечто новое, пока непонятное, но что–то тёплое.
С волнением толкнул дверь собственной спальни, зашёл, стараясь не шуметь. Итари дремала, сжимая в ладони кулон рода, будто частичку дома, из которого вынудили уйти. После произошедшего Хассиян вернул кулон, надеясь, что этот жест с его стороны поможет наладить их нелёгкие отношения. Теперь не боялся, что девушка уйдёт, истинная пара не сможет долго пробыть вдалеке от своей второй половины.
Сделал пару шагов, и Итари сразу почувствовала вторжение в личное пространство, открыла глаза. Они смотрели глаза в глаза, хотелось сказать многое, и в то же время ничего. Пауза затягивалась. Ян нарушил тишину первым:
— Как ты?
Банальный вопрос, но услышать участие от Него Итари не ожидала. Это немного сбило настрой, однако она не собиралась переиначивать свой план. Криво ухмыльнувшись, ответила:
— Жива.
Грубо. Император хорошо прочувствовал её настроение к нему. Ну а что он мог ожидать? После всего случившегося его пара видит в нем жёсткого тирана. Оправдываться и извиняться он не умел.
— Твоего дядю я не убил. И оборотень твой до сих пор дышит. Мы на пороге войны, девочка. Я такой, какой есть. Меняться не намерен. — всё, что и сказал.
— Я должна просто поверить?
— Повторять не стану. Право твоё, верить или нет.
Закусила губу. Сердце взволновалось надеждой. Их с императором связь подсказывала, что тот не лжёт. Подавив порыв радости, резко перевела тему, пока мужчина был настроен на беседу:
— Ян… — начала, прежде никогда не звала по имени, — для чего эта война? Из мести виргинам?
— Вижу, в нашей истории покопалась? — недовольно сощурился. — Анита постаралась? Впрочем, неважно. Если уже известна причина, зачем спрашиваешь?
— Если вина и в правду лежит на нашем роде, то тот виргин, убивший императрицу, твою мать, уже давно ушёл за грань. Вы, чистокровные драконы, живёте намного дольше нас. Где же тогда кроется смысл твоей мести?
— Смысл?
Мимика на лице Хассияна изменилась, заиграли желваки. Он вдруг стремительно преодолел разделяющее их расстояние и, упёршись руками о кровать по обе стороны от головы наследницы, низким тембром припечатал:
— А смысл заключается в простом — дети должны платить за долги своих отцов.
Итари затрепетала от неожиданной близости. От резкости мужчины. Что ни говори, их магнитом продолжало тянуть друг к другу. И когда–нибудь наступит эта точка не возврата.
Взор Владыки Когтя помутнел. Ян склонился к девичьим губам, обдал жарким дыханием, но не коснулся.
—
