Некромантия и помидоры - Екатерина Насута

что пригодится. Я подумал, что и вправду… чтобы защитить. Потом мы ушли. Они ушли. Сестра и мама. Камень, где была душа мамы. Мне было сказано, что я помешаю. Что у сестры не хватит сил скрывать двоих, ведь Верховная просто так не отступит. Будет искать. А ведьме проще найти ведьму, чем обычного человека. Поэтому я должен буду ждать. Устроиться в одном из Перекрёстков. Найти работу. Жить, как живёт простой человек. Я так и сделал. Я ведь знал, что это временно. Помощник купца? Почему бы и нет. Мне даже нравилось торговать. Пожалуй, я снова был счастлив. Тихая жизнь, где тебя ценят не за род или таланты твоей сестры, но потому, что у тебя получается. Встречать людей, говорить с ними, торговаться. Покупать и продавать. Я даже начал думать, что так оно и будет дальше. Зачем я им? Сперва, конечно, было обидно. Потом… потом я понял, что так даже лучше. Что сестра и матушка сумеют договориться. Будут вдвоём. А я там… купец хвалил. Он был одиноким человеком, и мы нашли общий язык. У меня никогда не было отца, а он относился ко мне, как к сыну. И возможно, я сумел бы выстроить нормальную свою жизнь.

Он прижал руку к носу, из которого пошла кровь.

- Не дёргайся, Зин. Это просто сосуд в носу. Ничего страшного… и вообще, пора бы тебе стать не такой жалостливой.

- Иди ты, Тумилин, в задницу.

- Я уже там, - он заткнул нос ладонью, отчего голос сделался гнусав. – Моя сестра нашла меня. Просто появилась однажды и сказала, что у неё есть семья. Что она счастлива, что вышла замуж, что муж её любит.

- А она?

- И она его. Когда говорила, прямо вся светилась. И что даже матушка рада, хотя сперва он ей не слишком нравился. Она даже настаивала, чтобы сестра сменила его на другого, чтобы воспользовалась Голосом Сирены. Но она не стала. Она была ещё той идеалисткой. И в сказки верила больше, чем я. Тогда же я услышал голос матушки. Она так радовалась встрече. Она…

Он шмыгнул носом и поднялся. Пусть его и покачивало из стороны в сторону, но он упрямо прижал подбородок к груди и стоял. Это стоило уважения.

- Она мне объяснила, что сестра – глупая девочка, которая увлеклась мужчиной и забыла о долге перед семьёй, но не стоит её судить. Надо понять. И не давить. Напротив, поддержать её. Помочь.

Ведьмы умеют находить правильные слова.

- Что мы обязательно будем вместе. Я не хотел идти. Зачем я им? У меня была своя жизнь, но… я ведь был нужен сестре. И матери. И они моя настоящая семья. Поэтому и ушёл. Как понимаю, к счастью, потому что тот человек, который дал мне шанс, он хотя бы жив остался.

У него кривая улыбка.

А кровь не останавливается. Она – красная нота во всей этой истории.

- Дальше проще. Сестра представила меня семье. Приняли сперва настороженно, но затем как-то всё снова наладилось. До того дня… нас пригласили на праздник, - он, пошатываясь, побрёл к дому, чтобы опуститься на ступеньки. – Мы должны были отправиться все вместе, но перед самым отбытием Ульф сказал, что должен задержаться. Что он придёт, но позже. Из-за Странника.

Он сглотнул.

- Странник должен был принести камни? – спросил Рагнар.

- Не только. Подарок. Ульф переживал, что когда-то повёл себя недостойно. Чувствовал за собой вину, за ту ревность, схватку. Он хотел показать, что старые обиды остались в прошлом. Странник должен был принести не только камни, но и дар твоей сестре, Рагнар. Своей. Так он сказал. Что путал эту любовь с другой. И что только встретив свою жену, понял разницу. И что хочет вернуть эту вот любовь, сестры. Хочет избавиться от неловкости. Он давно просил Странника отыскать Каменный папоротник.

Сердце сжалось.

Каменный папоротник. Редчайший гость, что появляется порой в новорожденных мирах, в которых ещё гудит эхо силы Творца. Малахитовые листья и янтарные слёзы, способные исцелить, если верить легенде, любую болезнь.

- И вот пришла весточка, что удалось его добыть. Но папоротник капризен. И если камни могли подождать, то он…

- Нет, - произнёс Рагнар.

Ещё одна причуда судьбы? Боги играли? Старая Веёльви, которая поселилась в этом мире задолго до начала истории? Кто?

- Именно. И матушка, помню, сказала, что я должен остаться. С Ульфом. Попроситься. Сказать, что хочу сам познакомиться со Странником. А когда тот достанет папоротник, я должен использовать артефакт. Что силы, которая скрыта в папоротнике, хватит, чтобы она обрела новое тело.

Он поник.

- Я не знал, что они умрут. Не собирался… я бы никогда… я клянусь душой, что не знал. Что не подозревал даже. Да, красть нехорошо. Но твоей сестре Рагнар папоротник был не нужен. Она прекрасно обходилась и без него. А мама смогла бы начать новую жизнь. Это ведь хорошо, когда семья большая.

- Была большая.

Вспомнился мёртвый дом Харальда. Те, кто остался в нём, не откликнулись за зов Рагнара. И погребальный костёр пришлось складывать самому.

- Да, - тихо ответил тот, кто был врагом. – Они умерли. Что это за дрянь?

- Дыхание Хаоса.

- Ни о чём не говорит.

- Это посмертный крик демона, который удалось заточить в огненном камне, - Рагнар осторожно коснулся дремлющего артефакта. – Если освободить, он уничтожит всё живое на два десятка шагов вокруг.

- А похоже на часы.

- Оболочка. И, полагаю, механизм, который позволяет отсрочить удар.

Артефакт был тёплым и тяжёлым.

Опасным.

Ведьма не пожалела сил, чтобы снова зарядить его. На это ушли собранные ею души?

- Я помню Странника, - глухо продолжил человек. - Он такой обычный. Не старик, не молодой. Просто человек. И сапоги в пыли. Одежда не новая. Мешок. Он пришёл из ниоткуда.

У Странников свои тропы.

- И обнялся с Ульфом, как со старым приятелем. Спросил ещё, слышит ли тот море. А Ульф ответил, что нет, что голос почти стих. Разве что во снах возвращается. Но это хорошо. Это значит, что у него появился свой берег.

Тот, на котором ждут.

- Странник развязал мешок. Я никогда не видел ничего подобного. Это был крохотный, с ладонь, папоротник. Мне показалось, что он вырезан из камня. Но потом я понял, что он не вырезан, что он и есть камень. Только живой.