Обреченные звездами - Криста Стрит

И в чем суть?

Я никогда не была бы достаточно хороша для него.

Глава 25

Уайетт

Эйвери вышла из помещения, захлопнув за собой дверь и унося с собой аромат сирени.

— Что ж, теперь понимаю, почему ты хотел, чтобы я обучала твоего новобранца, — едко заметила майор.

Я со стыдом опустил голову. Я так облажался. По-крупному облажался. Я не хотел вот так набрасываться на Эйвери, но не мог даже думать о том, что кто-то причинит ей боль.

Не мог вынести мысли об этом, и каждый инстинкт внутри меня требовал, чтобы я защищал ее и оберегал от опасности.

И все же я не смог этого сделать.

Когда она уйдет отсюда и будет сама по себе, я ничего не смогу сделать.

— Мне жаль. Ты права.

Риз перевел взгляд с нас двоих на часы.

— Мне нужно сделать несколько дел до обеда. Увидимся позже, ребята?

Мы оба кивнули.

После того, как колдун ушел, в тренировочном зале повисла тишина. Я знал, что должен уйти, пообедать, а затем подготовиться к следующему дню со своими рекрутами, но не двинулся с места.

У меня внутри все клокотало.

Майор Армунд склонила голову набок, нахмурив брови.

— Это на тебя не похоже, Джеймисон. Не хочешь ввести меня в курс дела? — Она ждала, наблюдая за мной, и, судя по холоду в ее глазах…

Черт. Она знает. Я застонал. Конечно, она знает. Сила альфы бушевала во мне с тех пор, как я переступил порог.

Я сжал зубы, зная, что если Уэс узнает о моем странном поведении, то к вечеру я уйду из СВС.

— Уайетт, прекрати. — Она уперла руки в бедра. — Как долго мы прикрывали спины друг друга?

Я тяжело вздохнул и с силой провел руками по лицу. Волк зарычал внутри меня. Он был вне себя с тех пор, как мы открыли дверь и увидели, как майор Филдстоун грубо обращается с Эйвери. Не помогло и то, что мне пришлось наблюдать, как он прикасался к ней, даже оседлал ее.

Затем я был вынужден сразиться с ней. Мне пришлось силой заставить себя это сделать, поскольку моим волчьим инстинктом было защищать ее. Несмотря на то, что это лишь тренировка, это все равно шло вразрез с каждой клеточкой нашей души.

— Это так очевидно? — спросил я.

Она вздохнула, выражение ее лица смягчилось, ну, настолько же, насколько может смягчиться Ди.

— Для меня, да. На тебе написано «территориальный волк». Я выросла в стае, помнишь?

Черт, черт, черт.

— Риз тоже подозревает?

— Я не знаю. Я так не думаю, но он все поймет, если ты не будешь более осторожен. Командир не может быть таким агрессивным, когда другие люди сражаются с его новобранцами. — Она прислонилась к стене, небрежно скрестив руки за спиной. — Все так плохо, как я думаю?

Я глубоко вздохнул.

— Да.

Она понимающе посмотрела на меня. Больше ничего не нужно было говорить. Она все понимала.

— Уэс не должен узнать, — сказал я. — Иначе меня выгонят.

— От меня он ничего не услышит.

Я слегка улыбнулся ей.

— Спасибо.

Дин просто кивнула, затем наклонилась, чтобы поднять с пола пустые бутылки из-под воды. Я знал, что если захочу поговорить еще, она выслушает, но ей не нужно разбираться с моим дерьмом. Она сделала достаточно, так долго тренируя Эйвери.

Я попрощался и направился к выходу, шагая по бетонным коридорам к наружным дверям.

Я вспомнил, как напал на Бавара за простой спарринг с Эйвери. Меня охватило отвращение от того, что я снова вел себя ужасно, противореча кодексу, который все командиры поклялись соблюдать в СВС.

Бавар был моим другом, но я напал на него.

Снаружи палило полуденное солнце. Но это не очень улучшило мое настроение.

Но одно я знал наверняка: менее чем через две недели Эйвери покинет СВС, и я не только был безнадежно влюблен в нее, но и не мог заполучить ее. И она все еще не готова столкнуться с потенциально опасной для жизни ситуацией.

Все было ужасно, и мне оставалось в этом винить только себя.

Глава 26

Эйвери

Я смотрела на торт на столе. Пусть ест торт. Я была словно Мария-А

нтуанетта.

Клише было подходящим, учитывая, что я пекла торт на дрожжах. До середины девятнадцатого века так готовились все торты, поскольку разрыхлителя и пищевой соды не существовало. Поэтому мне нужно было вручную месить тесто, но не слишком долго, иначе могла его испортить. Мне также приходилось внимательно следить за тестом. Если в помещении будет слишком тепло, тесто поднимется слишком быстро, если слишком прохладно, то оно недостаточно поднимется.

Несмотря на сложности, этот торт получился именно таким, каким я хотела. Это потребовало концентрации, и так я могла отвлечься после моей провальной тренировки с Уайеттом этим утром.

Меня окутал густой аромат дрожжей, когда перед глазами предстал травянисто зеленый цвет глаз моего командира. Я вспомнила, как он нависал надо мной, гнев и тревога пульсировали от него прерывистыми волнами. Я лежала прямо под ним, распластавшись на спине, и только и могла думать о том, как близко он был.

Какая я глупая женщина. Разве не знала, что Уайетт Джеймисон ничего мне не принесет, кроме разбитого сердца?

Черт. Следующие несколько недель будут тянуться вечность.

Таймер звякнул, возвращая мое внимание к текущей задаче, но злость на себя не прошла.

— Почему я вообще позволила себе испытывать к нему чувства? — тихо прошептала я, прежде чем поставить торт в духовку.

Я вскрикнула, когда случайно коснулась раскаленной решетки духовки, и обожгла ладонь. Я захлопнула дверцу духовки и направилась к раковине, где подставила руку под прохладную струю.

Входная дверь позади меня открылась, и по квартире разнесся бодрый голос.

— Привет, Эйвери! — радостно позвала Элиза.

Шарлотта вошла следом за ней и сбросила тяжелые ботинки. Грязь осыпалась на коврик, и она фыркнула.

— Ты опять печешь? Что готовишь на этот раз?

Я выключил воду и осмотрела ожог.

— Торт. Но он для майора Филдстоуна, поскольку я обещала, что приготовлю ему что-нибудь, если он победит меня в утреннем спарринге, — проворчала я. — Как видите, у него не было проблем с этим.

— Ты дралась с моим будущим командиром? — распахнула глаза Шарлотта.

— Ты говоришь о майоре Баваре Филдстоуне? — Элиза разинула рот.

Я вздрогнула, когда у меня на руке вспух красный волдырь.

— Да, будущий командир Шарлотты. Ты знаешь его, Элиза?

— О да, все его знают. Он из королевской семьи. Король — его дядя.

Я распахнула рот и опустила