Жена для Императора морей (СИ) - Ева Кофей

Люба усмехается. Кажется, парню по нраву морское открытие о себе.

— Хорошо, всё никак не могу дочитать ту книгу. Роковый был день, когда ты отвлёк меня от неё.

— Да? — чешет затылок, улыбаясь. — Ну ничего, успеешь дочитать. Зачем напрягаться на отдыхе, правда?

— Напрягаться?

— Ну да, всё-таки фильм посмотреть легче, например. Люба… Ты не обиделась?

— Обиделась! — снова шутит она. — Книги некоторые могут ради удовольствия читать!

— Ну ладно, — примирительно тянет он. — Слушай, а… ну, у тебя с тем типом всё серьёзно, значит?

— А что?

Она подходит к номеру, открывает дверь и кивком зовёт его за собой.

Рома пару секунд мнётся, но затем заходит, зачем-то оглянувшись по сторонам.

— Просто. Это из-за него ты так со мной?

— Боже, ты невыносим… — произносить это в его адрес стало делом привычным, даже в какой-то степени уютным. — Всё, что я тебе говорила — так и было. Ты мне не подходишь. И нет, дело не во мне. Точнее, можно и так сказать, — она лучисто улыбается ему. — Посиди на кровати, я в душе переоденусь.

— Л-ладно, — присаживается он. — Но если Марина нас застанет здесь?

— Можешь уйти, — Люба фыркает.

Действительно, ему полагается поступить именно так.

Она достаёт из шкафа раздельный чёрный купальник и закрывается в ванной комнате.

Рома поднимается, переминается с ноги на ногу, и идёт к выходу. Однако у двери медлит и решает всё же подождать Любу. Хочется немного поговорить, пока они находятся наедине.

Она выходит к нему в купальнике, который отлично сидит на хорошенькой фигуре. Поправляет распущенные волосы, улыбается.

— Так что у вас с Мариной? Серьёзно?

— А она что-нибудь говорила обо мне? — скользит он по ней взглядом, при этом заметно стараясь упереть его в пол и больше, по крайней мере пока, не поднимать.

Люба подходит к нему и касается плеча.

— Что ты милый. И вправду… — тянет томно, — милый…

Рома звучно сглатывает.

— Любовь? — слегка отстраняется. — В смысле, приятно, спасибо. Эм… а ещё?

— Хочешь ещё? — она подбирается к нему ближе и шепчет это на ухо, привстав на носки.

— Имею в виду, — вздрагивает он и замирает, напрягаясь, — что она говорила ещё? Люба… вы ведь, ну, подруги…

— Уверен, что сделал правильный выбор?

— А ты? — ухмыляется он, а взгляд становится игривым.

Она приподнимает бровь и сдерживается, чтобы не выдать себя раньше времени.

— Я хочу навестить Дурку в твоём номере…

— Се-сейчас?

Люба облизывается.

— Да.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — замечает он негромким, напряжённым голосом. — Про-прости…

— Звучит как-то неуверенно, милый.

— У-уверенно… То есть, я уверен, да, — пытается он вновь отстраниться.

Люба улыбается.

— То есть мышь остаётся у тебя?

— Нет, я отдам её тебе, если ты захочешь.

— Ты понял, да? — она тыкает пальцем в его грудь. — Что здесь происходит?

— Да, — тянет он неуверенно. — Ты пытаешься меня вернуть, точнее раздумываешь, сделать ли это.

Боже, боже, боже… Любе и смешно и грустно. Она обнимает Рому и говорит:

— Марина моя подруга, и если ты её обидишь, лучше пеняй на себя!

— Ох… — звучит и облегчённо, и разочарованно, — женщины…

Как вдруг открывается дверь, и их пронзает холодным и жёстким взглядом…

Арктур оказывается рядом прежде, чем Люба успевает что-то ему сказать или хотя бы отпрянуть от Ромы. Берёт его за грудки, поднимает и прижимает к стене, не глядя на Любовь.

— Оставил свою даму, чтобы пойти в комнату моей? — вопрошает сквозь зубы.

И Ромка что-то мямлит в ответ, даже не пытаясь высвободиться из его хватки.

— Арктур, — Люба произносит это спокойным тоном и садится на кровать, — нам нужно поговорить, полагаю. Рома, можешь идти.

Да, для этого у него должна появиться такая возможность. Она надеется, что русал это поймёт.

И Арктур действительно разжимает пальцы, позволяя Ромке сползти по стеночке и, когда ноги его коснулись пола, стремительно покинуть номер.

— Мм?

— Закрой дверь и подойди.

Он делает, что она говорит, и присаживается рядом.

— Слушаю, Любовь.

Она касается его плеча.

— Что это ты делаешь?

— Защищаю своё, борюсь за твою честь, разумеется. Я… что-то не так понял? — наконец смотрит он на неё слегка встревожено.

— Ты только что меня оскорбил.

Она обнимает себя за колени, не сводя с него внимательного, нежного взгляда.

— Разве? Я не хотел, — отзывается он мягко. — Меня просто задело, что этот нахал был так близко от моей… я надеюсь, невесты. А я защищаю своё. Всегда. Своё, в смысле, свою семью, близких, то, что дорого мне. Любовь… — роняет он вдруг уже совсем другим тоном и неизвестно откуда достаёт золотое, сверкающее бриллиантами колечко. — Позволь надеть его?

Она качает головой.

— Я не согласилась.

— Поэтому я и спрашиваю сейчас, — улыбается он и берёт её за руку.

Но не надевает кольцо Любе на палец, а кладёт его ей на ладонь.

— Не торопись с ответом, подумай… Что потеряешь ты, согласившись? Разве есть здесь что-то, что держит тебя так сильно? Я могу подождать, пока ты не закончишь какие-то свои дела. Тебе будет хорошо со мной. Будешь хозяйкой солёной воды. Будешь жить долгие столетия, ведь я передам тебе, разделю с тобой дар долголетия. Мы будем счастливы… Я не хочу терять тебя. Просто пообещай, что подумаешь, не отвечай сейчас, хорошо?

Она отвечает не сразу, но без тени сомнения:

— Хорошо.

А затем добавляет:

— Но ты не избежишь разговора о том, что такое здоровые отношения. Я против ревности. Ты либо доверяешь мне, либо идёшь к… морскому чёрту, — на этом Люба улыбается. — Даже будь я твоей женой, я бы тебе не принадлежала, понимаешь?

— Ты была бы моей, — выделяет он, — женой. Как и я твоим мужем. Я лишь об этом. А не доверяю я тому тунцу, а не тебе. Но я услышал тебя, — улыбается Арктур. — Я постараюсь.

— Я ведь могу о себе позаботиться. И если он был в моём номере, значит, на то и была задумка. Хотела