Академия «505». Крах Ремали. Часть 1 - Дария Эссес

– Эй, тебе не нужно оправдываться передо мной за свои чувства. – Она прижала меня к себе, и я с облегчением выдохнула в ее шею. Она пахла так же, как в детстве. – Я всё понимаю без лишних слов. Ты мой ребенок, и я люблю тебя любой. Не разговаривающей. Хмурящейся. Закрытой. Если хочешь злиться – злись. Хочешь плакать – плачь. Я буду любить тебя всегда, Ксивер.

Я крепче обняла ее.

– Спасибо, мам.

В тот момент я пообещала себе, что сделаю всё, чтобы осчастливить ее и отца. Я стану самой лучшей дочерью, которую они потеряли много лет назад не по собственному желанию. Я подарю им большой красивый дом, когда заработаю на него. Я буду рассказывать своим детям, какие отважные у меня родители, и брать с них пример.

Теперь всё изменится.

– И я… простила вас.

Мама глубоко вдохнула, не разжимая объятий.

– И тебе спасибо, маленький океан.

***

Чат «BFF»:

SeXiver: Серьезно? «Best Friends Forever»? Кто придумал это ублюдское название?

JulSuckMyDick набирает сообщение…

SeXiver: Я поняла, можешь не отвечать.

Ísprinsinn: У вас с Джулианом прикол такой, соединять свои имена со словами «секс» и «соси мой член»?

Я хмыкнул, поднимаясь по лестнице на крышу полуразрушенного торгового центра, под которым находилась штаб-квартира Карателей.

И Кай будет что-то говорить про их никнеймы, когда его имя буквально кричит о том, что он под каблуком моей сестры?

GoddessEscarra: Джулиан просто расстроен, что на день его рождения не привезли проститутку в торте, поэтому зализывает раны и успокаивает себя тем, что у него хотя бы есть друзья.

JulSuckMyDick: Во-первых, ты, Рейвн Эксарра, и есть моя маленькая шлюпка. В-третьих, мой никнейм намекает на подарок, который я хочу сегодня подрочить. В-пятых, куда вы, блядт, пропали?

JulSuckMyDick: *помочить.

JulSuckMyDick: *поточить.

JulSuckMyDick: ПОЛУЧИТЬ.

SeXiver исключила из чата JulSuckMyDick

SerpentQueen: Как можно было назвать шлюшку шлюпкой, но правильно написать «во-первых» и «во-вторых»?

SerpentQueen: Ладно, «во-вторых» не было.

BuckyBarnes: Он в дерьмо. Помогите.

Я фыркнул от смеха, прочитав сообщения Рокси и Астрид. Затем оглядел пустой лестничный пролет, желая убедиться, что никто случайно не застрелит меня на поверхности, и переименовал свое.

CaptainAmerica: Мы будем минут через десять.

Phoenix: Иисусе, вернитесь скорее, ситуация вышла из-под контроля! Шейн соблазняет командира Шнайдера и профессора Кингсли, которые лет на тридцать младше нее. Джульетта залезла на стол и проломила его, когда начала танцевать сальсу, а Исайя отключился. Почему? Он попробовал русскую водку у родителей Джулиана.

BuckyBarnes: Ну ты же у Карателей папочка, вот и решай их маленькие проблемы своим маленьким членом :)

Phoenix: Можешь называть меня папочкой, но в другом месте, Ваше Величество. Тебе понравится, как я решу твои маленькие проблемы своим маленьким членом :))

BuckyBarnes: Хам!

Из меня вырвался хриплый смех. Перед глазами вспыхнуло гневное лицо Астрид, которая читает это сообщение от Феникса. На самом деле я ей несколько раз говорил, что она упускает свой шанс, потому что командир подходит ей на тысячу процентов.

Возможно, они поубивают друг друга, но это уже другой разговор.

Щеки овеял морозный ночной ветер, когда я толкнул железную дверь, ведущую на крышу. Я поежился от холода, одетый лишь в белоснежную рубашку и брюки, но не стал отступать, потому что заметил вдалеке черную точку.

Телефон снова завибрировал.

ZaydenBlack добавил в чат JulSuckMyDick

JulSuckMyDick: Я обиделся. Засуньте свои подарки себе в задницы.

SierraCortland добавила в чат MyDarkness

SierraCortland: Не благодарите.

MyDarkness: Ах, кто у нас такой красивый?

Улыбка, глазки – все дела!

Ты сказочно неотразима,

Ты восхитительно мила.

И в день рождения я желаю

Тебе прожить немало лет,

Жить, никогда не забывая:

Второй такой на свете нет.

Ты – рыбка, птичка и цветочек,

Ты – бусинка и ангелочек,

Ты – королевна и принцесса,

Ты – чудо, двигатель прогресса,

Ты – сказочный, прекрасный свет.

Твоей улыбкой мир согрет!

JulSuckMyDick покинул чат

BuckyBarnes: Отлично сработано, друзья!

– Еще не жалеешь, что связался с нами? – послышался в тишине знакомый голос, ради которого я сюда пришел.

Во мраке вспыхнула тлеющая сигарета.

– Это увлекательно, – ответил я, остановившись у края крыши. – Наблюдать за тем, как совершенно разные люди делают вид, что вынуждены находиться рядом, пока врастают друг в друга корнями.

Я засунул руки в карманы брюк и осмотрел лежащий перед нами город.

Вдалеке подсвечивался закрывшийся парк аттракционов, словно сейчас на том самом колесе обозрения, куда нас с Ксивер водили в детстве, проводят время семьи и влюбленные пары. С нашего места можно было отчетливо разглядеть деление Рейкьявика на сектора и густой дым, поднимающийся от заводов. Полуразрушенные здания сменялись высотками, между которыми, словно король среди пешек, высился застекленный дом Альтинга. На его стенах виднелись голограммы трех плеяд и уроборос – символ правящей корпорации.

Кай глубоко затянулся и выдохнул облако дыма.

– И когда ты догадался?

Костяшки его пальцев порозовели от холода. Ветер развевал черную рубашку и проникал под ткань классических брюк, похожих на мои.

День рождения Джулиана длился уже несколько часов, но когда я заметил отсутствие Кая, то пошел прямо за ним.

– Когда мы узнали о дочери Трионы, – ответил на его вопрос. – Тогда ты впервые задумался об этом, но потом произошло что-то еще. Не так ли?

Он усмехнулся и покачал головой.

– Не ожидал, что это заметишь именно ты.

– Я люблю наблюдать.

– Скажи это Рокс, а не мне. Нас неправильно поймут.

Уголки моих губ приподнялись в напряженной улыбке.

– Ты знаешь, что не нравишься мне?

– Это должно удивить меня? Покажи мне того, кто думает иначе.

– Моя сестра. Которую ты собираешься бросить.

Кай на мгновение замер. Он сильнее сжал пальцами сигарету, и на его скулах заиграли желваки.

– Думаешь, я бросаю ее?

– Ты уходишь, – озвучил я то, что висело между нами целый месяц.

Он повернул ко мне голову, впившись своими ониксовыми глазами в мои.

– Это не одно и то же, Крэйтон. И ты знаешь это.

– Поэтому ничего ей не говорю, хотя она возненавидит меня. Но тебя – сильнее. Это второй раз, когда ты причинишь ей боль, Кай, – напомнил я, хотя знал, что он до сих пор вспоминает тот случай на острове. – Она больше не простит тебя.

Простит. Она всегда будет прощать его.

– Печально осознавать, что ты так плохо знаешь свою сестру, – устало ответил он, потушив сигарету. – И печально осознавать, что ты не понимаешь меня, хотя мы с