Принцесса крови - Сара Хоули

Я встала: одной рукой держу комель у бедра, другой нацеливаю наконечник ему в глаза. Он поднял своё копьё — которое лежало на полу, пока он меня поправлял, — вышел из зоны поражения и кивнул: начинай. Я резко выпустила укол, подтянула руку к руди и тут же «сбросила» её обратно к бедру.

— Хорошо, — сказал он, заходя сбоку. — Ещё.

— Ты говорил — один укол, — проворчала я.

— Пусть будет десять.

Я буркнула, но подчинилась, а он следил за техникой. На пятом он снова заговорил:

— После того как ты ушла, на приёме меня нашла Имоджен.

Я замерла с вытянутым копьём — и он хлестнул по древку своим, выбивая оружие у меня из рук. Ладони вспыхнули болью, я ойкнула и метнулась поднимать.

— Не отвлекайся, — отчитал он.

Я зыркнула на него и вернулась к серии.

— И что она сказала?

— Что, если я назову то, чего хочу больше всего на свете, она поможет мне это получить.

— Значит, она пускала этот спич всем подряд, — фыркнула я. Внутри же завелась странная, дрожащая настороженность. — И что ты ответил?

— Что она не в силах дать мне желаемое. — Его взгляд проводил мой финальный выпад. — Хорошо. Форма улучшается.

Я развернулась к нему, снова опустив копьё остриём к потолку:

— Она всерьёз думает перетянуть тебя от Гектора? Ты бы не предал родного брата.

— Она меня не знает. Видит только убийцу, который отвернулся от короля, как только мог. Я служил одному господину, при этом готовя предательство, — вот она и проверяет, не повторится ли это ещё где-то.

Мало кто понимал в Каллене хоть что-то. Я и сама не была уверена, что понимаю — но знала: Гектора он не предаст.

— Её ждёт разочарование.

Он кивнул:

— Не удивлён, что она меня «тестирует». Правители у фейри обычно берут власть в одной из двух ролей — тирана или соблазнителя. Она знает, что не может править силой, как Осрик, значит, должна сделать так, чтобы подданные сами жаждали её контроля.

Меня неприятно кольнуло.

— Она пыталась соблазнить тебя?

— Я… — Он отступил на шаг, но тут же собрался и вернул уверенную осанку. — Нет. Не так. — Помедлил и договорил: — Но она начала… прикидывать. Чего я могу желать.

Камни тяжестью легли в живот.

— И что она «предложила»?

Он покачал головой:

— Смешно, в сущности. Будто я мог бы думать… — Он оборвал фразу и начал сначала: — Неважно. Но если я сегодня держусь на расстоянии — то из-за этого. Я привык наблюдать из тени. Мне не по душе, когда объектом чужого изучения становлюсь я.

Похоже, он видел вопросы у меня на губах, потому что резко убрал копьё на стойку, а взамен взял меч.

— Время нового урока, — сказал он. — Как биться против противника с клинком длиннее твоего. Доставай кинжал.

Со злостью — той самой, которую я не любила и не хотела называть, — я последовала его примеру: убрала копьё и потянулась к волосам — там, где Кайдо изгибался обручем. Кинжал текуче перетёк в ладонь и затвердел. По нашей связке я ощутила дрожь восторга — Кайдо обожал эти уроки за обещанную жестокость, и я знала: позже мы переживём их снова — в общих снах о поле боя.

— У вас с Имоджен была та же беседа, — сказал Каллен, точно только, что вспомнил мои слова. — Что она предложила тебе?

Меня вдруг обдало жаром. Почему я не предвидела этот вопрос?

— В основном — силу и уважение.

Я могу дать и больше…

— «В основном»?

Я не рискнула ответить.

Он смотрел слишком пристально:

— И что ты ей сказала?

Я могла сделать вид, будто не понимаю, что именно Имоджен начала предлагать в конце. Она ведь не договорила фразу. Раз так — я могу притвориться, что и образы, вспыхнувшие у меня в голове, не существовали.

— Что мне не нужно ничего из того, что она может предложить.

Воздух сгустился от невысказанного. Дышать было трудно, но я удержала взгляд ровным — молилась, чтобы Каллен не полез дальше.

Он кивнул и отступил к центру зала. В зеркалах по стенам шевельнулись его отражения. Иногда во время спарринга казалось, что мы на танцполе.

— Она продолжит искать слабые места, — сказал он. — Нам придётся быть осторожными. И надо выяснить, что она обещала остальным.

Меня отпустило — мы миновали острый момент.

— Друстан и Гектор слишком жаждут власти, чтобы их подкупить.

— Если она потребует полной присяги, тогда да, — сказал он. Он перешёл в боевую стойку и поманил меня ближе. — Но, если она достаточно хитра, чтобы угадывать тайные уязвимости, значит, она достаточно хитра, чтобы просчитывать разные варианты финала партии.

— Например? — спросила я, наступая с кинжалом в гварде.

— Пока не знаю. Не знаю, какими кусками собственной власти она готова пожертвовать и раздать как утешительные призы. Но если готова — и, если приз будет достаточно сладким… это может всё изменить.

Меня обдало холодом. Прочность нашего союза держалась на уверенности, что мы служим общей цели, даже если конечный исход ещё спорен. Править будет либо Друстан, либо Гектор, и, когда это решится, мы все примем решение и будем сражаться за свою фракцию в грядущей войне.

А что, если я выберу Друстана — и Гектор не согласится? Или я выберу Гектора — и Друстан решит, что возьмёт власть иначе? Он мог бы поддержать Имоджен на время, если это поможет в итоге убрать прочих претендентов на трон.

Я вполне видела, как он на это пойдёт. Жертва сейчас ради победы потом. Его ненависть к Дому Пустоты казалась достаточно глубокой.

И Гвенейра тоже. Правда ли Имоджен считает Трина и Ровену лучшими для Дома Света — или она может предложить эту власть Гвенейре? Гвенейра знала все наши планы. Она знала графики патрулей и точные числа солдат у Огня и Пустоты. Если она повернётся против нас, вреда будет немало.

Я слишком мало знала Гектора, чтобы понимать, что могло бы склонить его. Но если там что-то есть — и Имоджен это найдёт… Пошёл бы Каллен с ним по той дороге?

Стоило словам Каллена приоткрыть дверь сомнениям — и те хлынули в полный рост. У каждого в нашем союзе были вторичные цели, и мало какие совпадали. Если мы не сможем доверять друг другу — как же нам тогда вместе сражаться?

— Давай, Кенна, — мягче сказал Каллен. — Твоя тревога