Жена для Императора морей (СИ) - Ева Кофей

— Да. Ну, как, я очень хорошо ручку потрясла, там что-то щёлкнуло и взламывать не пришлось, — отвечает она довольным голосом, будто иначе и правда сумела бы взломать замок, и заходит, наконец, внутрь. — Да ты не бойся, это ведь не кража.

— Четыреста восемьдесят за ракушку! — напоминает Люба, а сама вспоминает про бусы.

Она почти не ощущает их на себе и снимать будто бы лень.

И почему чужое не жжётся, как должно было быть у любого совестливого человека?

— Нет, так не пойдёт…

Если хозяйки нет на месте, то она не узнает, сколько они стоят. А ценника точно не было. Придётся их оставить.

Люба пытается расщёлкнуть замочек, но ничего не выходит.

Маринка тем временем заходит за прилавок, копается в поисках ракушек и… не находит их.

— Люб, помоги. Их нигде нет.

Смятые в руке деньги она успевает положить возле кассы и, похоже, забыть о них.

— Она же собиралась куда-то… Если там нет, то она взяла с собой. И русала тоже нет, заметила?

— ДУШОНКИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ, — доносится вдруг неизвестно откуда утробный голос.

Маринка вытягивается стрункой и бледнеет.

— Она вернулась…

И бросается к двери, убегать.

«Голос-то мужской… вроде», думает Люба.

Но эта ремарка никак не делает поведение Марины странным. Бежать — правильное решение.

Краем глаза она замечает расплывчатые тени, сердце мгновенно оказывается в пятках.

Едва удаётся из-за паники не выбросить казённый зонт.

Когда лавка остаётся далеко позади, Маринка останавливается и оборачивается в поисках подруги.

— Фух, ты успела, — вытирает она ладонью пот со лба. — А я уже боялась, что придётся возвращаться за тобой. Фух… Всё, ну в, — ругаться ей пришлось отучаться, а то нехорошо, если вдруг услышит сын, —… сама знаешь куда, такой отпуск. Я в номер, отсыпать недоспанное.

— А ну стоять! — рявкает Люба. — Объяснись!

— А? — непонимающе хлопает ресницами. — Ты про помаду?

Люба складывает руки на груди.

— Какую ещё помаду?

— Розовую, твою. Я пару раз взяла. Но ты не из-за меня тогда ангиной заболела, честно!

— Может, герпесом? С каким пор ты вообще клептоманка у меня?

— Но я не крала! Я пару раз всего накрасилась. Такого ты обо мне мнения, значит? — обиженно дует губы. — Мы ведь на отдыхе, так нужно отдыхать, веселиться! И я вроде не особо за рамки выхожу. Я ведь деньги… — она хлопает себя по карманам джинсовых мини-шорт. — Чёрт! Деньги там оставила.

— Слушай, я тоже рассталась с парнем, — хоть она и именно, что сама рассталась и именно, что с парнем, а не мужем — и без совместно нажитых детей. — Но я ведь не пускаюсь во все тяжкие! Не за мной гоняется толпа мужиков!

— Они… Я… — Маринка захлёбывается воздухом от возмущения, в глазах её начинают блестеть слёзы. — Да что я сделала-то? — спрашивает уже совсем жалобно. — Это случайность была. А с ракушками… Ну дура я, что теперь?

Люба кивает. Ком застревает в горле от голоса подруги. Что ж такое-то…

Она кидается обнимать Маринку и успокаивать.

— Завтра, хочешь, пойдём и разберёмся с этой лавочкой. Ничего страшного.

Маринка кивает, утыкается лбом Любе в плечо и тихо всхлипывает.

— Угу… Спасибо. Люблю тебя.

Мимо, как назло, так не вовремя проходит Роман.

— Ясно… — улавливает он её последние слова. — Сказали бы сразу, а не вот это всё.

ГЛАВА 3. Красавец в акуле

Люба отстраняется от Маринки и вцепляется уже в Романа.

— Курортный, блин! Сколько можно? Я не хочу больше ни слова из твоего рта слышать в нашу сторону! Из-за таких как ты женщины и плохого мнения о мужчинах! Но не я. То есть… — она закатывает глаза и отстраняется. — Имей совесть! В конце концов…

К этому самому концу её голос становится не слишком уверенным.

Снова неловкое движение — поправила очки, поправила золотистые локоны, от которых пахнет сладкой отдушкой.

Роман отшатывается от неё и смотрит так, будто впервые увидел.

— А ты… и правда ничего, — почти что шепчет. — Если б ещё с головой дружила…

— Ты что про мою подругу сказал?! — выступает вперёд хлюпающая носом Маринка. — Утро слишком добрым выдалось?!

Роман молчит, только разглядывает её с интересом.

— Пошёл отсюда, отстань уже, не видишь, нам не до тебя! — не успокаивается Маринка.

И Рома переводит на Любу вопросительный взгляд.

— Случилось что-то? — спрашивает на удивление участливо и спокойно.

— Да! Ты решил, что мы… вместе, — она сглатывает, едва заметно поморщившись. — А всё почему? Потому что у тебя комплексы и ты решил найти оправдание, почему это тебя отвергли! Ведёшь себя, как животное, а не человек. Изви… — она мило чихает, — ой. Извинись.

Роман медлит задумываясь. И решает уступить.

Надо как-то завоевать её расположение. Но как именно, он всё не может понять.

— Прости… — смотрит Любе прямо в глаза. — И за то, что напугал, прости тоже. Я правда не хотел. И ничего не приличного предлагать тоже. Жаль, если так показалось…

Она кривится.

— А как понимать предложение провести время вместе абсолютно незнакомой девушке? Тебе что, душа моя понравилась, решил хорошо время провести, наслаждаться одной только беседой? Смешно! А предложение идти к тебе в номер пить шампанское? Я не вчера родилась. Не нужно говорить, что мне «показалось».

— Но… — он улыбается обезоруживающе и смотрит так открыто… — Я правда не имел в виду ничего такого. Просто мы соседи, вот и пригласил. И да, я просто думал пообщаться. Для начала, по крайней мере, а там видно бы было. Имею в виду, разве… — передёргивает плечом. — Разве можно предугадать, влюбится человек или нет? Зачем сразу так враждебно реагировать? Мы все здесь отдыхаем, живём рядом. Что ж мне, и слово сказать нельзя было?

— Это другое, — отмахивается Люба. — Ладно, — она подходит ближе, чтобы ткнуть пальцем Роме в грудь. — Я знаю все ваши уловки! Не хочу я тратить время на такое.

Он усмехается.

— Не все вокруг козлы и враги, знаешь? Мышка…

— Урод, — шепчет Люба. — Ударила бы тебя, только не бью мужиков! Всё, идём, Марина…

Наконец, отходит она