Второй шанс для старой девы - Анна Рейнс

— Вовсе нет. Ваша сводная сестра и жених остались в поместье. Для них подготовили комнаты на первом этаже.

Сводная? Каждое новое предложение Клары — словно луч света, что озаряет все новые скелеты, спрятанные в темном шкафу. Мне хочется продолжить задавать вопросы, но женщина спрашивает, хочу ли я есть.

Мой желудок издает громкий гул, который, казалось, было слышно на все поместье.

— Доктор Бран рекомендовал легкую пищу, поэтому принесу вам суп.

Новость расстраивает — я вдруг осознаю, что крайне голодна. Хочется сочного мясного стейка, деревенской картошечки и почему-то квашеной капусты. Но суп так суп. Я представляю наваристый борщ или по крайней мере лапшу с кусочками курицы и зеленью. Рот начинает наполняться слюной.

Клара удаляется, и я использую это время, чтобы спрятать дневник в подпольный тайник. Интуиция подсказывает: нельзя допустить, чтобы его увидели. Когда сиделка возвращается, я едва могу сдержать разочарование. Суп — чистейшая вода с редкими вкраплениями моркови, картошки и петрушки. А после дегустации выясняется, что для него даже соли пожалели.

Я съедаю все, чувствуя себя даже более голодной, чем до трапезы. Отметаю мысль о добавке — такой суп может утолить только жажду, но не голод. Смотрю на женщину в ожидании, когда она удалится — мне не терпится приступить к изучению дневника.

Клара не спешит оставлять меня одну: доводит до уборной, помогает умыться и расчесывает мои волосы. Я изо всех сил притворяюсь слабой и немощной. Так, на всякий случай. Всегда лучше иметь в рукаве хоть какой-то козырь.

За окном окончательно стемнело. В свете тусклой лампы атмосфера кажется мрачной, давящей, неуютной.

— Ложитесь спать, мисс Бенсли. — Произносит Клара своим грубым голосом, когда я оказываюсь в постели, натянув одеяло до самого подбородка. — Не переживайте ни о чем. По приказу леди Бенсли я в ближайшие дни глаз с вас не спущу. Даже ночью.

Пам-пам-парам.

Ругательства, которые благородная девица из этого мира, скорее всего, даже знать не должна, едва не срываются с моих губ. Возникло чувство, что меня обложили со всех сторон. Что ж, стоит постараться получить ответы хотя бы на некоторые вопросы.

Глава 2.5

Ага, размечталась. Вопреки недавнему предложению, все попытки разговорить надзирательницу оборачиваются провалом. Особенно те, где я пытаюсь выяснить, зачем Маргарет вообще нужна была сиделка.

— Время позднее, мисс Бенсли. Доктор прописал вам больше отдыхать и избегать любые волнения. — Она говорит со мной, как с маленькой, неразумной девочкой. В груди вспыхивает глухое раздражение.

Мне удается лишь выяснить, что днем ранее у сиделки значился отгул, а потому в поместье ее не было. Совпадение? Или убийца об этом знал, раз выбрал именно эту ночь для покушения?

Клара садится на стул возле моей кровати, и я понимаю, что этой ночью вряд ли смогу ознакомиться с содержанием дневника. Под хмурым взглядом женщины ужасно неуютно. Я верчусь под одеялом, изнывая от жары. Откидываю его в сторону и через минуту дрожу от холода.

А через час комната буквально содрогается от оглушительного храпа. Клара растеклась на стуле. Голова запрокинута, ноги вытянуты и упираются в ножку моей кровати. Рот широко открыт.

Уснуть под столь громкий звук невозможно, но сон — последнее, что меня сейчас интересует. Я размышляю обо всем произошедшем, раскладывая по полочкам события дня.

Пытаюсь придумать, что делать дальше. Чем дольше пребываю в этом доме, тем отчетливее осознаю, что нужно из него бежать. И, возможно, следователь, который прибудет завтра — мой единственный шанс.

Страх в глубине моей души смешивается с азартом. Я все еще чувствую себя в центре какого-то спектакля. Однако сценарий к нему хочется писать самой.

В душевный недуг Маргарет верится с трудом. Скорее всего, лекарство все же успело всосаться и вызвало столь красочные галлюцинации. И если продолжить его принимать, то я непременно повторю судьбу предыдущей хозяйки тела.

Вот только планы у меня совсем другие. Обрести независимость. Избавиться от нависшей угрозы. Прожить жизнь так, чтобы в сорок два года я не испытывала горького разочарования. Далеко не каждому дается второй шанс, и упускать его я не намерена.

Ночь длится бесконечно долго. Едва рассветные лучи начинают проникать сквозь шторы, Клара просыпается. Недовольно шипит, разминая затекшее тело. Под ее ногами скрипят паркетные доски.

Я разглядываю ее исподтишка, притворяясь спящей. В утреннем свете фигура сиделки выглядит столь же внушительной и не менее пугающей. Женщина внимательно смотрит на меня, а затем тихо удаляется, прикрыв за собою дверь.

Через несколько минут в глубине особняка раздаются чьи-то голоса. Один из них я узнаю́ — он принадлежит матери Маргарет. Вскоре я слышу приближающиеся шаги — как минимум двое поднимаются сейчас по лестнице. Дверь распахивается, и я делаю вид, что только что проснулась.

— Доброе утро, Маргарет. — Приветствует меня родительница. Она проходит в комнату и брезгливо распахивает портьеры. Яркий утренний свет врывается в комнату, заставляя меня сощуриться. Воздух кажется тяжелым, спертым, и оттого нестерпимо хочется открыть окно.

— Доброе утро. — Настороженно хриплю я.

В проеме мнется девушка лет двадцати пяти. На ней скромное синее платье, в руках — небольшой кожаный чемоданчик. Я смотрю на него не отрываясь, испытывая странное волнение. Кажется, это и есть часть обещанных “приготовлений”, после которых Эммет не сможет меня забрать.

— Лоуэлл может нагрянуть в любой момент, а потому у нас полно работы. — Безапелляционным тоном заявляет леди Бенсли. — Одри, приступайте.

Девушка, к которой она обратилась, делает решительный шаг в мою сторону.

Глава 2.6

Я ожидаю чего угодно. Мышцы непроизвольно напрягаются, готовясь к побегу или сопротивлению. Девушка делает несколько неуверенных шагов в мою сторону, поглядывая на мать Маргарет. По ощущениям, меня она боится сильнее, чем я ее.

— Быстрее, быстрее. Она… не буйная. — Торопит ее родительница. — В данный момент.

Одри явно не верит. Видимо, слухи обо мне ходят еще те.

— Что вы собираетесь делать? — Я натягиваю на лицо улыбку, но настороженность в глазах гостьи только усиливается.

— Макияж. — Она медленно раскрывает чемоданчик и показывает мне содержимое. Пудра, румяна, кисти, краски — все это и правда напоминает большую косметичку. Накатывает такая волна облегчения, что хочется смеяться. Я-то себе напредставляла чуть ли не пыточные орудия.

— Я бы хотела сначала привести себя в порядок. — Я многозначительно смотрю на дверь ванной.

— Это лишнее. — Тон матери с каждой минутой становится все нетерпеливее, а потом и вовсе срывается на какой-то визг. — Приступайте!

Она делает глубокий вдох, а затем выходит из комнаты, словно находиться в