Бессмертная и непопулярная - Мэри Дженис Дэвидсон

— Эй, хочешь выйти? Выйдем. Но на этот раз ты не сможешь издеваться над девчонкой-официанткой.

— Если Ваши величества соблаговолят с нами расстаться, — ещё один вампир-Дон? Дэвид? — тогда, конечно, мы…

— Какой позор, — вежливо перебила его Тина, входя в комнату с подносом, уставленным слезами и вином. Было похоже, что она слышала весь разговор — и, конечно, у неё был достаточно хороший слух, так оно, вероятно, и было. Она быстро поставила поднос на кофейный столик и потёрла руки. — Похоже, что эти напитки пропадут даром. Но не каждая дипломатическая миссия с первого раза увенчается успехом, я права? Эта может занять немного больше времени.

— Если у вас будет свободное время, — ухмыльнулась Джессика, сидя в шезлонге. Я не могла сказать, была ли она счастливее от того, что эти вампиры ушли, или от того, что я потерпела неудачу. В любом случае, то, как она откровенно проигнорировала совет Эрика, разозлило меня.

— Пожалуйста, пройдёмте со мной, леди и джентльмены, — пригласила Тина, выходя из гостиной. — Вы сможете вернуться в свой отель? Вам нужен транспорт?

— Возможно, с кончика моей ноги? — спросила я, уворачиваясь, когда Синклер снова потянулся ко мне.

Они все встали и поклонились. Я никогда раньше не видела саркастических поклонов. Придурки. Затем они последовали за Тиной, как стая собак, за которых я уже начала принимать их.

— Это не совсем Ялтинская конференция 1945 года, — выплюнул Синклер. Я не могла понять, смотрит ли он на меня с глубоким сочувствием или с бездонным разочарованием.

Глава 5

Я отправила в рот новый кусочек клубничного батончика и принялась лихорадочно жевать. Как и постоянное потягивание чая и ежедневный маникюр, это был один из многих способов, которыми я пыталась отвлечься от почти постоянного желания выпить крови.

Если подумать, чай сейчас был бы не такой уж плохой идеей. Поднос Тины всё ещё стоял на месте, так что я начала.

— Что мы будем делать? — воскликнула я, жуя, глотая и разглядывая свои ногти. — Мы не можем позволить ему уйти безнаказанным. Бедная Софи.

Синклер потёр виски, как он делал, когда чувствовал, что у него начинается мигрень. Без сомнения, в этом случае мои действия были безупречны.

— Элизабет, с чего начать? Во-первых, Алонсо находится под твоей защитой так же, как и доктор Трюдо. Во-вторых, он член очень могущественной группировки…

— Да, да, я знаю. Мы должны вести себя прилично.

— Более того, — тихо сказал он. — Мы должны определить, представляют ли они угрозу для нас. Скорее, насколько велика угроза.

— Что?

Синклер расхаживал по (второй) гостиной, как тигр на привязи.

— Как ты, вероятно, не помнишь…

— Эй!

— …они пришли засвидетельствовать своё почтение, но не торопились. Мы с тобой находимся у власти уже год.

Я поудобнее устроилась на диване.

— Не напоминай, подожди. Думаешь, им стоило заглянуть раньше?

— Я знаю, что они должны были это сделать. Так долго ждать — это граничит с оскорблением.

— Они хотели посмотреть, сможете ли вы, ребята, удержать первое место? — догадалась Джессика, поднимаясь со своего шезлонга, чтобы отведать вина, которое принесла Тина.

Синклер и Тина кивнули. Их кивки были такими гипнотическими, что я чуть не кивнула сама.

— Думаю, я убедил их в своей стойкости, когда посетил их прошлым летом, — монотонно вещал Синклер, — и, конечно, в то время мне удалось избежать государственного переворота…

— Ещё раз спасибо, — радостно поблагодарила я.

— Но теперь они здесь. Якобы для того, чтобы засвидетельствовать своё почтение.

— Но, может быть, чтобы посмотреть, есть ли у нас то, что нужно, — сказала я.

— Вот именно.

— Хорошо, — мне очень не хотелось говорить что-то хорошее или близкое к хорошему о Евро-задницах, но всё же… — Теперь они здесь. Верно?

— Они, наверное, всё ещё где-то в городе, — пробормотала Тина. — И я не уверена, что это выражение граничит с оскорблением, Эрик.

— По порядку. Что мы собираемся сделать с Алонсо, в интересах Софи? — спросила я.

— Что ты предлагаешь нам с ним сделать? — ответил Синклер.

— Ха, — это было странно. Хладнокровно казнить его? Отшлёпать? Изгнать? Запереть его в комнате с Софи и позволить ей закончить то, что она пыталась начать? — Ха, - повторила я.

— Ты вообще можешь что-нибудь сделать? Я имею в виду, при всем уважении к Софи, но Алонсо убил её… что? Больше ста лет назад? Задолго до того, как вы, ребята, появились на сцене. И, как они сказали, это то, чем занимаются вампиры. Не ты, Бетси. Но ты знаешь, — в голосе Джессики звучало такое же сомнение, как и у меня. — Ты можешь наказать его за то, что он причинил боль кому-то за десятилетия до твоего рождения?

— Сложная проблема, — признал Синклер. — Должен признать, с ней редко кто сталкивался. Часто вампир, обращённый другим вампиром, либо присоединяется к этому старейшине, либо полностью игнорирует эту связь. Многие, на самом деле, даже не помнят своего создателя. Софи не подпадает ни под одну из этих трёх категорий.

— Ты думаешь?

— Дорогая, никто не сможет понять тебя с тем, что было у тебя во рту.

Я совершила огромную ошибку, попытавшись надуть пузырь, и теперь мне казалось, что вокруг моих зубов застряли целые ярды жевательной резинки. Я потрогала кусочек в уголке рта, посмотрела на Синклера и попыталась выглядеть одновременно властной и сочувственной.

— Нам нужно ещё раз поговорить с Софи, — пробормотала я. — И с Европейцами, я полагаю. Мы не можем просто так это оставить.

— Так и поступим, — пообещал Синклер, но на этот раз он выглядел так, словно понятия не имел, что делать. Каким бы пугающим ни был нервный срыв Софи, наблюдая за ним сейчас, я чувствовала себя ещё хуже.

Глава 6

— Так что я встречаюсь здесь с доктором Софи, чтобы попытаться всё обсудить, — я сделала глоток своего дайкири. — Какая. Катастрофа.

Это было на следующий вечер; мы с моей сестрой Лаурой Гудман выпивали в моём ночном клубе «Скрежет». Наконец-то всё заработало, что стоило немалых усилий, поверьте мне. Вампирские ночные клубы были ужасны — там пили кровь, совершали жестокие убийства, дискотеки. Я буквально убивала, чтобы клиенты вели себя прилично.

По крайней мере, теперь у меня оставалось немного денег в конце каждого месяца — я в них не нуждалась, но каждой девушке нравится иметь небольшой независимый доход.

Лаура сочувственно кивнула. Лаура была настоящей мишенью для сочувствия. Она была очаровательной тощей блондинкой с небесно-голубыми глазами и безупречным цветом лица. Длинные ресницы затеняли её глаза, а её хорошенький ротик был опущен, когда она размышляла над моей проблемой.