Бессмертная и непопулярная - Мэри Дженис Дэвидсон
— Эй, ты не можешь этого сделать! — крикнула я ей вслед. — Я отдала тебе приказ! Я постановляю! Ты не можешь игнорировать приказ! Ты навлечёшь на себя кучу неприятностей! Софи! Я знаю, что ты всё ещё можешь… на что ты смотришь?
Вампир за соседним столиком, худощавый блондин с усами прямо из 1970-х, беззастенчиво пялился.
— Мне нравятся ваши туфли, — пробормотал он, практически заикаясь.
Успокоенная, я отмахнулась от приближающейся официантки.
Парню не мешало бы побриться, но у него был вкус. На мне был мой обычный весенний наряд — коричневые капри, белая шелковая футболка и шерстяной блейзер, но обута я была в по-настоящему эффектные коричневые замшевые босоножки Констанция Басто. Пятьсот сорок девять долларов в розницу. Это был мой ранний подарок мне на день рождения. Синклер, этот пройдоха — должно быть, это был он — постоянно засовывал стодолларовые купюры в носки моих туфель, и к тому времени у меня уже был приличный обувной фонд.
Я скрестила ноги и подняла носок — старый трюк, который привлекал внимание к моим (если я сама так говорю — в том, чтобы быть шестифутовым болваном должны быть свои преимущества) красивым ногам.
— Спасибо, — сказала я.
— У меня кое-что для вас есть, — сказал Тысяча Девятьсот Семидесятый, полез под стол и вынырнул с той-пуделем в наморднике. Он извивался, как червяк на горячем тротуаре, и издавал тихие булькающие звуки вокруг морды.
— Убери это от меня, — чуть не закричала я. Я не была любительницей собак. Особенно мне не нравились собаки, которые весили не больше упитанной лабораторной крысы.
Семидесятый заключил кудрявое дрожащее создание в свои костлявые объятия.
— Я думал, вы любите собак, — сказал он обиженно.
— Они меня любят, — парировала я. Ещё одна жуткая сила — собаки следовали за мной повсюду, пуская слюни и тявкая. Кошки игнорировали меня. (Кошки игнорируют всех, даже нежить. Во всем этом есть что-то египетское.) — Я их не люблю. Ты не мог бы положить эту штуку обратно в карман?
— Простите. Я думал… В смысле, я пришёл сюда с даром, потому что…
— С даром? Типа с подарком? Я не хочу никаких подарков. Или даров. Считай, я бездарная. У неё нет дара. И если бы я хотела дар, которого у меня нет, я бы предпочла что-нибудь от Джимми Чу.
Он кивнул кому-то ещё у стойки бара, невысокой брюнетке с вызывающе розовыми щеками, и она встала, подошла, взяла сэра Тявкалку Большого и незаметно исчезла где-то в задней комнате.
— Боже мой, — сказал Тысяча Девятьсот Семидесятый. — Похоже, я с самого начала всё испортил.
— Что испортил?
— Ну… — он погладил усы, и я не собиралась оставаться с ним достаточно долго, чтобы отучить его от этой отвратительной привычки. — Все говорят, что если я в городе, то обязательно должен прийти сюда. И что лучше всего, знаете ли, потратить здесь много денег и всё такое.
— О, — кто такие «все»? Рассылка о вампирах, которую выпускала одна из местных библиотекарей-нежити? Уличные сплетни? Моя мать? Что? — Ну что ж…
Это был мой шанс сказать: не переживай, дорогой мой. Я всего лишь обычная девушка, а не придурок-диктатор на всю жизнь, каким был Ностро. Тебе не нужно ничего делать — просто постарайся не высовываться. Тебе, конечно, не обязательно приходить в мой бар. Но всё равно спасибо.
— Пей до дна, — вот что я сказала, и, конечно, я чувствовала себя немного паршиво из-за этого, но, эй, каждый должен зарабатывать на жизнь.
Глава 7
Я застонала, когда заехала на свою подъездную дорожку. Ещё не было и девяти часов, а весь вечер рушился. Я ненавидела то, как всё сложилось с Софи — и что я собиралась делать, если она меня ослушается? «Ослушается», ха! Даже само это слово было глупым. Все говорили, что я королева, но в своей голове я всё ещё была Бетси Тейлор, модельером обуви и временным работником на полставки. Прошёл почти год с тех пор, как Ацтек создал меня, но мне всё равно казалось, что прошло всего два дня.
Тем временем на подъездной дорожке у моего дома стоял «Форд Эскорт», от которого пахло шоколадом. Детектив Ник Берри, новый парень Джессики.
Рядом с ним был припаркован потрёпанный «Стратус» Марка. Марку повезло, он пропустил все развлечения прошлой ночи, но, похоже, на какое-то время у него снова были выходные.
И арендованная машина — «Кадиллак», не меньше. Европейцы вернулись.
Мне потребовалось немало времени, чтобы открыть дверцу своей машины. Я чуть не дала задний ход и не убралась восвояси.
В конце концов, я выбралась из машины и поплелась в особняк. И вообще, куда мне было идти? Это был мой дом.
Я сосредоточилась на разговоре — в третьей гостиной, той, что занимала добрую часть первого этажа. Я услышала, как Марк закричал, как удивлённый гусь: «Что-о-о-о?».
Я поспешила по тускло освещённому коридору.
— Ребята, вы видели Дороти Дэндридж? — спросил он, когда я вошла в гостиную. Он был в восторге и удивлён, подпрыгивая на диванных подушках, как Том Круз, у которого встал. — Вы видели её вживую, на сцене?
— Да, с визитом в Нью-Йорк, — Алонсо наблюдал за Марком, как за забавляющимся котом. Он был элегантен и невозмутим в чёрном костюме, чёрной рубашке, чёрных носках и туфлях. Я не знала этого бренда — для меня вся мужская обувь выглядит одинаково. Его туфли были безупречно отполированы до блеска, бантики на шнурках идеально завязаны. — Она была чудесной — просто радость.
— В последний раз я видел тебя в то время, — прокомментировал Синклер, — в позапрошлом году, — он был одет более небрежно — рубашка с открытым воротом, тёмные слаксы. Без обуви и носков. Я знала, что это было послание для Алонсо: я не настолько беспокоюсь о тебе, чтобы наряжаться.
— Верно, Ваше величество, — вежливо ответила Тина. — Сразу после этого мы отправились на Западное побережье.
Мне пришло в голову, и не в первый раз, что я понятия не имею, чем занимался Синклер — мой жених и нынешний супруг — за десятилетия до нашей встречи. Однажды вечером мне придётся вытянуть из него всю историю его жизни. Это было бы нелегко. Когда не возникало критической ситуации, он был разговорчив как стёклышко.
— Вы же видели её, — Марк не мог прийти в себя. Бум, бум на диване. — В прямом эфире и всё такое. Вам удалось с ней познакомиться?
— Ты её укусил? — спросила я. Я понятия
