Кровь песков - С. К. Грейсон
— Не знала, что ты столько знаешь о лошадях, — сказала я.
Эрикс пожал плечами, но взгляд, цеплявшийся за жеребёнка, выдавал: ему не всё равно.
— В детстве только в седле у меня бывала тишина. И сейчас — тоже.
Я вспомнила Фаррен подо мной — как мы мчались под звёздами, без цели, когда в голове становилось слишком шумно. Ещё один общий нерв.
— Кай… Каюс пытался помочь по-своему, — имя конюшего застряло у него в горле; я не стала давить. Впервые он говорил о родителях не с одной лишь ненавистью, и я боялась спугнуть. — Видя, как я тянусь к стойлам, он брал меня с собой, когда мог. Этого было мало, но… помогало.
Мы снова помолчали. Рядом опёрлась на перила фигура; я обернулась — госпожа Дхара так же смотрела на жеребёнка.
— Хорошо, что на ходу не придётся думать о жереблении кобылы Коо. Мы хотим добраться до стоянки как можно скорее, — сказала она.
— Жеребёнок всё равно будет тормозить, — заметил Эрикс.
— И так будем идти медленно, — покачала головой Дхара. — Многим лавовый вирм уже пожрал коней; придётся меняться — кто верхом, кто пешком. Но с вашей помощью, может, успеем.
В голосе всё ещё звенела сталь командира, но в нём стало больше благодарности, чем при нашей встрече.
— Приходите к моему костру, поешьте сегодня. Вы сполна заработали, — сказала она и ушла к центру стойбища.
Тем вечером мы сидели у одного из больших костров вместе с госпожой Дхарой и несколькими всадниками. По кругу передавали скромные порции жаркого из орикса; Эрикс молча пересыпал свою мне на тарелку. Похоже, маску он по-прежнему не снимал при ком-то, кроме меня.
— Что вы можете рассказать о лавовом вирме? — спросил он, пока я слизывала горячий жир с пальцев. Я заметила, как он чуть повернул ко мне маску, когда я не дала ускользнуть ни капле — провела языком там, где соки стекали по запястью.
— Впервые он напал три недели назад, хотя тогда мы ещё не знали, что это он, — объяснила леди Дхара. — Одна охотничья группа не вернулась — мы решили, что пустыня увела их не туда или накрыло бурей. Потом стали пропадать лошади — через пару дней находили их обугленные кости в песке. Увидели его только две недели назад, когда он обнаглел настолько, что напал на стойбище ночью. Мы пытались отбиться, но к нему почти не подступиться: он плюётся расплавленным камнем, превращая землю вокруг в горящий ров. Пускали стрелы, но они отскакивают от шкуры. Брюхо вроде без панциря, но лава, которой он отсекает себя, пожирала всякого, кто рисковал приблизиться.
— Посыльных мы начали отправлять больше недели назад, но вирм обманчиво быстр и видит в них лёгкую добычу. Боюсь, всадник, доехавший к вам после Испытаний, — единственный, кто ушёл от него живым.
Я поморщилась; живот неприятно сжался. Если лавовый вирм и правда так силён, вряд ли нам с Эриксом его одолеть. Но если он думал о том же, вида не подал.
— Знаете, где его логово? — спросил он.
Один из всадников махнул в сторону, противоположную нашему подходу к стойбищу:
— Обычно приходит оттуда. Далеко выслеживать не рисковали: держим всадников при стойбище, охраняем, ждём помощи.
— Ну и помощнички, — проворчал его товарищ, но я услышала сквозь треск поленьев.
Я уже открыла рот защищать Эрикса — сказать, что он вызвался ехать один, когда весь сбор при Испытаниях отшатнулся, — но леди Дхара опередила меня:
— Доброволец на чудовище найдётся? — её голос стал ледяным.
Всадник держал подбородок высоко, но глаза выдали браваду:
— С чего нам верить тем, кто пару месяцев назад грозил стереть наш клан в песок, если мы не поклонимся? Или какой-то девке, про которую мы ничего не знаем?
— Тебе обязательно знать больше, чем то, что она пришла на помощь? — ответил Эрикс, голос ровный, но на глубине звенела тонкая струна злости. Меня, к стыду, от этого пробрала дрожь.
Огонь треснул громче, но всадник не отступил под его безликим взглядом.
— Откуда ты, всадница? — спросила меня леди Дхара.
Я сглотнула, чувствуя, как на меня разом повернулись все лица.
— Я Кира, — произнесла и дала тишине повиснуть. Неделей раньше я с гордостью называла себя гражданкой Келвадана, но сейчас благоразумие шептало не размахивать этим. Встанут под Катал — и я им враг.
— И с каким кланом ты идёшь?
— Кира без клана, — голос Эрикса стал угрозой. То ли всадник не уловил, то ли искал драки.
— И я должен принять, что меня спасает грязная изгнанница?
Я едва успела осознать оскорбление, как воздух наполнился уродливым хрипом. Всадник вцепился себе в горло, словно его стянула невидимая петля. Эрикс лениво вытянул к нему руку, голову наклонил по-хищнически.
— Гляжу, помощь клана Оту́ш нам и не понадобится, если ваши всадники такие трусы, — пророкотал он вполголоса, и всё стойбище смолкло так, что было слышно только судорожное сипение задыхающегося.
Гнев его магии зашипел под моей кожей — он тянул за нити пустыни, и натяжение отзывалось во мне — в моём собственном тёмном колодце под ложечкой.
Я положила ладонь ему на предплечье. Воздух разжал кулак, всадник рухнул на колени, хватая ртом воздух. Я на него не смотрела — только туда, где моя рука лежала на длинной кожаной перчатке.
Мысль резанула: наши прикосновения — то, что обоим так нужно — вряд ли уместны без укрытия дикой пустыни. Я уже убирала руку, когда другая ладонь Эрикса легла сверху — прижала меня к себе. Сквозь отверстия маски прошёл жёсткий вдох — и выдох.
Резко он отнял руку и поднялся:
— На рассвете выходим к вирму. Будьте готовы выступать к объединённым кланам, — бросил и исчез в темноте.
Повисла тишина — не та, добрая, пустынная, а тугая, как ремень. Люди смотрели на меня в ожидании — будто у меня был ответ, будто я и сама всё понимала.
Я поднялась, вытерла ладони о штаны и склонила голову леди Дхаре:
— Спасибо за ваш огонь.
И пошла туда, куда ушёл Эрикс. Узел его магии стягивался вокруг палатки, что нам выделили. Я замялась у полога: спать под тканью мне не нравилось, но
