Жена для Императора морей (СИ) - Ева Кофей
— Вот это ты, но не из-за темы подкидышества, нет, — усмехается она.
— А почему тогда? — его это забавляет, и он плотнее прижимает Любу к себе, обнимая.
— Увидишь, — глаза её мерцают весельем.
Вскоре на экране появляется будущая девушка Тарзана, смелая англичанка, учёная, наверное, можно сказать, Джейн.
Их взаимодействие, то, как дикарь вглядывается в её ступню, всё это до колик в животе напоминает Любе первые дни общения с Арктуром, когда её русал ещё жил в единороге и был загадочным и опасным.
Он смеётся, но смех звучит всё более неуверенно, пока не смолкает.
— Чудно, — звучит удивлённо. — И правда что-то есть. Но я ведь образован и более мужественен, не сравнивать же меня с глупым юнцом?
— Не так буквально, но они тоже из разных миров, но очень похожи…
Люба доедает, отставляет посуду в сторону и крепко обнимает его за шею.
— Спасибо! Как всегда, всё очень вкусно, дорогой.
— Я рад.
И в эту секунду в дверь им звонит Ромка. Почему-то пока один. С какой-то сумкой в руках.
Его весело облаивает Чайка, а Люба ставит мультфильм на паузу на самом интересном месте.
— Надеюсь, у них с Мариной всё хорошо, — шепчет она поднимаясь.
Рома встречает её виноватым, смущённым взглядом и перешагивает порог.
— Привет, Люб. Слушай, пока Маринки тут нет, я к тебе по делу. Хорошо? Ты как, в порядке? Можно я сразу всё скажу?
«Беспокойник…» — шипит пока ещё едва слышно их… дворецкий.
Люба бросает взгляд на морского стража и кивает Роме, чтобы проходил на кухню.
— Хочешь чая? Есть кола, лимонад… безалкогольное пиво с грейпфрутом. Арктуру очень нравится. Что-то серьёзное случилось?
— Да, Маринка бесится… То есть, нет, и сейчас всё решится. Я надеюсь. От колы не откажусь. Но, — он останавливается на пол пути и достаёт что-то из сумки, — Люба… забери Дурку, Маринка бесится, — и протягивает ей свисающую с его ладоней жирную, громадную рыжую крысу. — Вышло недоразумение, вот…
Люба вскрикивает скорее от неожиданности, она надеялась увидеть маленькую, уже старенькую мышку, но…
— Ай!
Глаза её начинают блестеть уже давно знакомыми ему гневными искорками.
— Это был крысёнок. Боже… Ну ты и…
— Мне сказали, что мышка! Кто же знал… А может быть мышка? — в голосе его надежда, словно, будь это мышью мутантом, Люба скорее согласилась бы принять животное к себе. — Может, я перекормил просто?
Крыса будет, должно быть, больше ладони Арктура. Люба отступает на шаг.
— Да ты её и как крысу-то перекормил! Никогда таких больших не видела! И что же? Вёз её сюда, втихаря, не спросив заранее?
— Угу… И Маринке не говорил, иначе она бы в машину не села. Люб, ну ты ведь любишь животных, вон собака какая!
Чайка звонко лает, будто радуясь. Люба качает головой, садится за стол и прикрывает лицо руками.
— Кола в холодильнике. А я… пожалуй, сделаю вид, что этого разговора не было.
— Спасибо! — понимает он это по-своему и кладёт будто бы спящую крысу перед Любой. — Я знал, что ты выручишь!
— Ромка, ты издеваешься! — вскрикивает Люба. — Да она к тому же у тебя… дохлая…
— Да не… — замирает он с колой в руках. — Просто её потрясти надо, смотри, — и чешет крысе живот, пока та не начинает шевелиться.
Арктур наблюдает за этим, стоя в дверях.
— Что тут происходит? На ужин? — глядит он на крысу.
Но Ромка понимает по-своему.
— Нет, спасибо, мы с Маринкой в кафе запланировали пойти.
— Это питомец, — подсказывает Люба мужу с полуулыбкой, — Дурка, и он её хочет скинуть на нас. Опять!
— Питомец такой мне не нужен, — качает Арктур головой. — Если, конечно, он не нужен тебе.
— Но как же? — в голосе у Ромки возмущение. — А что я Марине скажу? Дурка даже Алёшке не нравится больше.
Люба фыркает.
— Почему? Надоела?
— Укусила его, — со вздохом признаётся Рома. — Они за яблоко подрались.
Арктур после этих слов, молча, убирает Дурку обратно в сумку, а сумку вручает Роману.
— Понял, — сдаётся тот. — Будет навеки моей Дуркой…
— О чём ты вообще думал? — всё же не выдерживает Любовь. — Нет, правда? Мучил крысу, раскормил… они, кажется, вообще, должны стаями жить! И, наверное, ещё в клетке той мышиной так и сидела год! А я что говорила? Нельзя тебе животных заводить! Не знаю, как ты ещё умудряешься быть хорошим отцом Алёшке…
— Причём тут Алёшка? — обижается Рома. — Конечно, я буду ему хорошим отцом! Кто, кстати, — тут же забывает он обиды, — у вас будет, уже знаете?
— Сын и дочка, — отвечает Арктур. — Я буду молиться.
— Пока не знаем, — переводит Люба на человеческий. — Слушай, — выдыхает она, — у меня мужчина и собака, они её съедят. Ты пробовал отдавать в добрые руки? Наверняка есть куча людей, которые бы о ней позаботились. Слава богу, она уже слишком здоровая, чтобы ты мог наткнуться на тех, кто ими кормит змей. Рано тебе ещё животину держать, поступи, как мужчина.
Ромка скорбно вздыхает.
— Поможешь найти? О, слушай, а может Аните отдать? А то что это она, совсем нам не рада будто!
Люба… бьёт его чайной ложкой по лбу.
— Как эти две вещи у тебя коррелируются-то, дурень? Говорю, найди того, у кого большая клетка, другие крысы, у тебя есть телефон, не маленький! А девочку оставили бы в покое, чего ей радоваться нам?
Анита стала как будто бы подопечной уже не совсем морского короля, но всё ещё влиятельного существа. Хоть они почти не общались этот год, она частенько могла замечать, тёплое, будто одобрительное дуновение ветра рядом с собой, слышать странные мелодии у воды, находить драгоценности то тут, то там.
Или, быть может, то дело рук не только Арктура, но и Вовы? Он ведь стал секретарём лорда Ареля, занял вполне себе видное положение на Дне.
Но о влюблённой проблемной девочке не забыл.
В любом случае, Анита сошлась со своим по-эльфийски прекрасным напарником и вместе они открыли гостиницу недалеко
