Я не твое оружие. Академия Мастеров - Алекс Найт

— Ты ранен? — ахнула я, спешно к нему приблизившись.

— Просто царапина, — он мне тускло улыбнулся. — Обработаешь?

— Эм… ладно. Но я не сильна в лекарском деле.

— Мне будет приятно, — он присмотрелся к моему лицу. — Ты же не боишься крови?

— Нет, — сделав последние шаги до него, я оценила взглядом выложенные на столешнице бинты и снадобья.

Неужели он ждал меня? Или просто совпало?

— Я думала, ты на допросе, — взяв ватный тампон, смочила его в спирте и принялась стирать кровь с раны, стараясь проходиться по её краям.

Похоже, действительно только царапина.

— Этим займётся Конрад. Да и Фалко не позволил. Отчитал меня, — поморщился он.

— Ты во всём слушаешься своё оружие, — я не упрекала, даже одобряла.

— Только когда он прав, — коротко рассмеялся Райнер. — Но прав он часто. Мне повезло с другом.

— Скорее ему повезло с тобой. Не все так относятся к своему оружию.

— И мы должны это изменить, Мария, — он чуть развернулся, чтобы было удобнее смотреть в мои глаза. — Я всегда поддерживал Джианну в её стремлениях и собирался поддерживать на троне. Но теперь дело за нами. Мы должны изменить Традан. Для неё, для Фалко, для каждого гладио.

На миг стало страшно. Пока что я не в состоянии нормально отреагировать на нападение, а от меня ждут реформ. Но ради Джианны нужна пересилить себя.

Райнер тихо зашипел, когда я начала наносить заживляющую мазь.

— Прости.

— Ничего, — в тёмных глазах появилась улыбка. — Видишь, меня не страшно касаться.

— Да, — чуть смутилась я, опуская взгляд, но тот сразу упёрся в обнажённую грудь Райнера.

Впервые задумалась о его фигуре. Каждый мускул прорисовывался под смуглой от загара кожей. Он хорошо сложён, подтянут, полон сил. Как можно было дать ему сорок лет? Дурочка… А вот шрамов много. Он наверняка прошёл через множество боевых миссий, раз в своём возрасте добился первого ранга.

— Это… после дуэли? — я протянула руку к его груди, где особо ярко выделялся белый продолговатый шрам.

— Да. Вечное напоминание, — скривился он.

— Но ведь о победе?

— Я не горжусь тем, что сделал. Хоть и считаю, что Людвиг легко отделался за сотворённое с тобой.

Сердце сжалось. Я не хотела вспоминать. Моя жизнь наконец стремится к периоду покоя. Даже брак не принёс ужасов, которые успел надумать измученный разум. Райнер не мужчина моей мечты, но лишь потому, что я давно перестала мечтать о любви. Зато на словах и в своих поступках он близок к тому, чтобы успокоить мои тревоги и стать мне близким. Он относится ко мне с уважением и с трепетом, защищает, сегодня даже спас, подставившись под удар. Возможно, всё это напускное, да и не может он терять королеву. Но время покажет, невозможно скрывать гнилое нутро вечность.

— А меня радует его смерть. Я ненавидела Людвига. Но не видела дуэли. Ты дашь мне запись Джианны?

— Я её уничтожил. Такие записи лучше не хранить.

— Жаль.

— Не стоит тебе это смотреть, — покачал он головой, наблюдая, как я прилаживаю к его плечу клейкую повязку. — Спасибо.

— И тебе спасибо за то, что спас.

— Я бы не простил себе, если бы с тобой что-то случилось, — Райнер поднялся с кресла.

А я не успела отступить, потому мы замерли в миллиметрах друг от друга.

— Можно попросить награду за твою защиту?

— Какую?

— Поцелуешь меня?

— Разве это награда? Как муж ты можешь требовать мой поцелуй в любой момент.

— Могу, но не стану. Я желаю взаимности, — он чуть склонился ко мне.

Его слова вновь отозвались трепетом в душе. Выдохнув для смелости, я приподнялась на цыпочках и мазнула губами по его губам. Думала, он рассмеётся, а он улыбнулся. Тепло и нежно.

— Приятно, — сообщил, и я отчего-то смутилась.

Глупая. Пусть и не помню, но мы были близки, сгорали в страстном пламени дурмана, а я смутилась из-за короткого касания губ.

— Ложись, Мария. Я приму душ и тоже лягу.

Райнер отправился в купальню. Я потушила свет и забралась в кровать. Сердце стучало ровно. Наверное, поэтому я заснула ещё до появления мужа. Поэтому и ещё потому, что меня оставило ожидание насилия и боли.

/Джианна Аскания/

— Мария, хватит меня донимать вопросами о планах, — всплеснула я руками в раздражении.

— Если бы я услышала уверенность в твоих словах, не поднимала бы эту тему, — она обиженно насупилась, потеребив оборки юбки, и потянулась к чашке с кофе.

Завтрак проходил в разборках, но они стали нормой в последние дни. После мирного и довольного лёгкого захвата власти во дворце все стороны пришли к неоднозначному итогу, что вылилось в период затишья. Пока лже-Лионель и Райнер искали способы избавиться друг от друга, остальные ждали, ну и скучали, видимо. Чем ещё объяснить напористость сестры в отношении моих планов? И хотелось бы её успокоить, но мне пока и самой непонятно, как сложится моя жизнь.

Гладио надлежит служить своему мастеру, но я не обычное живое оружие, как по силе, так и по образу мышления, что выливается в сплошную неопределённость. Не говоря об опасности как со стороны воскресшего папочки, так и от оппозиции, угрозе асатру и притязаниях других стран.

Вилдбэрн уже несётся в Традан, даже не испросив приглашения на предстоящие похороны короля. Кто знает, может, он намерен попросить подарить ему кинжал в моём лице, и Райнер не станет ему отказывать. Впрочем, он так не поступит, если, конечно, его не припрут к стенке. Например, пригрозят войной с союзом трёх стран. Тогда я сама же обращусь кинжалом и прыгну в руки шантажисту. Чтобы её потом отрезать, конечно, но это дальние и неоднозначные предположения.

— Я не могу дать тебе уверенности в своих планах, потому что сама её не испытываю. Во-первых, я вообще вне закона и должна пойти на расформирование. Во-вторых, по традициям Традана должна образовать союз с мастером. А там, видимо, отправиться на передовую и закрывать прорывы. Этого от меня и ждут после твоих статей.

— Я не спрашиваю, что ждут остальные. Мне важно знать, к чему ты сама хочешь