Клетка для дикой птицы - Брук Фаст

— Должен был, — согласилась я. — И с моей стороны было несправедливо считать, что ты такой же, как твоя мать только потому, что вы родственники. Большую часть последних десяти лет я не имела ничего общего со своими родителями, а ты не делал ничего, кроме как доказывал, что похож на своего отца больше, чем на кого-либо другого. Но мне больно, что ты лгал мне, Вейл. Мы должны доверять друг другу, если собираемся пройти через это. Не просто сбежать, но и пережить путь через Пустоши.

— Ты можешь мне доверять, — сказал он, потянувшись вперёд и взяв мои руки в свои; его глаза смотрели в мои.

— Пообещай мне, — взмолилась я, сжимая его ладони в ответ. — Пообещай, что больше никакой лжи. Что ты больше ничего не скроешь от меня.

Он сглотнул, колеблясь лишь мгновение. — Обещаю.

— Тогда я прощаю тебя.

Река облегчения, казалось, хлынула сквозь него; напряжённые плечи опустились, морщины на лбу разгладились. — Я думал, ты будешь ненавидеть меня вечно.

Я отшатнулась. — С чего бы мне тебя ненавидеть?

— Потому что это я виноват в смерти Гаса.

— Это не твоя вина. — Я отчеканила каждое слово. Должно быть, он пытался снять вину с меня. Чтобы мне стало легче. — Это моя вина. Я должна была предупредить его о траншеях.

— Я мог сказать ему сам. Вины на мне столько же. Больше.

Я покачала головой, но не стала давить. Это был спор, в котором невозможно победить.

Его взгляд приковал меня к месту. Как всегда, его золотые глаза держали меня в плену. Он открыл рот, казалось, готовый спорить, но слова, которые сорвались с его губ, оказались совсем не теми, что я ожидала.

— Я скучал по тебе, Птичка.

Услышав это прозвище, я почувствовала, как напряжение в животе немного отпустило, и коротко выдохнула. Потеря Гаса была самым болезненным событием с момента гибели родителей, и я боялась, что его смерть означает, что я потеряла и Вейла тоже.

— Ты всё ещё хочешь меня? — прошептала я, обнажая сердце.

Вейл сократил расстояние, между нами, скользнув ладонью под мой подбородок и приподняв голову так, чтобы наши глаза встретились.

— Я никогда не перестану хотеть тебя, Рейвен. Я даже не знаю, был ли я жив до встречи с тобой — просто существовал по инерции. Когда я впервые тебя увидел, ты словно подожгла меня. И, может быть, после твоего ареста я спутал это пламя с ненавистью. Теперь я знаю, что это было.

А потом он поцеловал меня. Мягко, сладко и медленно; его рука нежно касалась моей кожи.

Но я не хотела медленно или нежно.

Я хотела всё и сразу, пока могла — прежде чем мы рискнём жизнями, чтобы покинуть Эндлок.

Я прихватила его нижнюю губу, слегка всасывая её в рот, и он зарычал; рука на моём лице напряглась. — Осторожнее.

Я встала, заставляя его раздвинуть ноги, и шагнула между ними, пока он всё ещё сидел на краю кровати. — Или что? — прошептала я.

— Или я забуду, насколько опасно находиться с тобой наедине в моей комнате. — Слова прозвучали низко и хрипло, щекоча кожу, как и его мозолистые пальцы, которые бегали вверх-вниз по моим рукам.

Я позволила пальцам утонуть в его густых волосах, запрокидывая его голову назад, пока он не посмотрел на меня снизу вверх. — Покажи мне, какой ты, когда не осторожничаешь, Вейл.

Он замер на кратчайшую долю секунды, прежде чем потянуться вверх и схватиться за молнию моего комбинезона. Он тянул её вниз, дюйм за медленным дюймом, пока она не достигла талии. Я сбросила ткань с плеч, стянула униформу через бёдра и полностью вышла из неё.

Я стояла перед ним в белье и тонкой майке.

Его рот приоткрылся, глаза потемнели, сканируя каждую частичку меня, и я вздрогнула, потянувшись к воротнику его рубашки и расстегивая первую пуговицу. С меня хватит украденных поцелуев и необходимости быть осторожной всё время.

Я добралась до последней пуговицы и стянула рубашку с его плеч, упиваясь видом его обнажённой груди и твёрдых пластов мышц под кожей. Мой язык выскользнул, увлажняя нижнюю губу, и он проследил за этим движением; его кадык дёрнулся, когда он сглотнул.

Вейл сжал мои бёдра, и засунул их вверх и под мою майку, задирая ткань, пока не обнажился мой живот. Он притянул меня ближе и наклонился, чтобы поцеловать пупок, затем двинулся выше, прикусывая кожу на животе и оставляя дорожку поцелуев всё выше и выше, пока мы снова не оказались на уровне глаз.

Я крепче сжала пальцы в его волосах, притягивая его рот к своему. Но этого было недостаточно близко. Нужно ближе.

Я целовала его жёстче, забираясь к нему на колени; мой пах скользнул по эрекции, напрягшейся под брюками, когда я оседлала его. Я резко выдохнула от этого контакта, и он вдохнул, пробуя меня на вкус, проникая языком в мой рот.

Тогда я переместила руки на его грудь, царапая ногтями кожу вниз, пока не добралась до ремня. Он отпустил меня на мгновение, откинувшись на локтях, чтобы расстегнуть пряжку, а затем остался в таком положении, пока я расстёгивала пуговицы на его брюках.

Он помог мне спустить их немного вниз, а затем я потянулась, высвобождая его эрекцию. В горле пересохло, когда я уставилась на его твёрдый, крупный член. Почти болезненный стон вырвался у него, голова откинулась назад, когда я обхватила его ладонью.

И я сглотнула, сжимая крепче и проводя рукой вверх и вниз по стволу, наслаждаясь его стонами, пока он двигал бёдрами навстречу моей руке.

— Блять, Рейвен, — прохрипел он, садясь и снова присваивая мои губы, пока я продолжала двигать рукой.

Он прикусил мою губу, а затем переместился к шее, вылизывая и кусая вдоль горла. Потянувшись, между нами, его пальцы скользнули между моих бёдер, лаская меня через бельё, где ткань уже насквозь промокла. Я простонала, позволяя векам сомкнуться, а голове — откинуться назад.

— Ты, чертовски, мокрая для меня, — выдохнул он мне в шею.

Он сдвинул ткань трусиков в сторону, проводя пальцами по обнажённой плоти, замерев у самого входа. Я сильнее прижалась к нему, почти умоляя, и усилила давление ладони на его члене.

Другой рукой он задрал мою майку выше, освобождая грудь и открывая затвердевшие соски. Он взял один из них в рот, проводя языком по вершине ровно в тот момент, когда протолкнул палец внутрь