Жена для Императора морей (СИ) - Ева Кофей

— С хвостом неудобно… — выдаёт она, понимая, что раны нужно перевязать.

А вдруг кто-то придёт сюда, подойдёт слишком близко?

Люба в панике оглядывается, но понимает, что из-за всё ещё не самой приветливой погоды, туристы не бегут к беспокойному морю толпами. Да и по одному — тоже.

Хорошо.

Она с трудом разрывает полотенце и туго перевязывает самые крупные раны.

Затем пытается напоить мужчину остатками воды.

Всё, что могла сделать сейчас, сделала, вот только впереди самое сложное — как его оттащить отсюда и не привлечь внимание людей? Если у дальней части пляжа никого нет, не факт, что ей будет так везти и дальше.

Всё таки плохая погода — не апокалипсис. Люди будут пытаться отбить свои деньги любой ценой.

— Сейчас, — Люба, напряжённая до предела, зарывает его нижнюю часть в гальку и уходит.

***

Боже, что такое она творит? Ничего подходящего, чтобы прикрыть русала рядом не нашлось.

И, конечно, никто не выставил на дорогу ненужную инвалидную коляску или что-то подобное. На колёсах. Как тащить эту глыбу — отдельная песня.

Пока что нужно просто сделать так, чтобы над их головой не закружили вертолёты, а из них не повылазили, как муравьи, люди в чёрном.

— Не мог он что ли, — начинает ворчать Люба, — по ракушке себе скорую вызвать?

Она находит служебный проход во двор одного из отелей, там на верёвках сушится бельё.

Боже, у них что, нет сушильных машин?

Глаза Любы загораются азартным блеском. Всего-то нужно стащить простыню. Одну-единственную. Она обязательно вернётся, придумает, как всё объяснить, и вернёт деньги. Чтобы не наказали ни прачку, ни горничную…

Ничего же страшного не случится?..

А вдруг здесь злая, истеричная хозяйка или хозяин? Накричит на кого-нибудь из работников, будет сердечный приступ, ничего сделать не успеют…

И всё из-за одной простыни!

Нет, не так. Из-за одной дурынды, которая решила, что хвостатый незнакомый мужик, к тому же ещё и обзывающийся, ей дороже жизни старушки!

— Нет, — шепчет Люба, — я не могу так.

Она озирается по сторонам, прикидывая, что ещё можно сделать и вдруг начинает ухмыляться.

Решение есть.

***

— Па, а, па, смотри! — поднимает русоволосый, веснушчатый мальчишка за хвост золотую рыбку. — Красота.

— Угу, — отзывается невысокий мужичок в красной водолазке. — Выбрось в воду.

Мальчишка слушается, бросает рыбку в море, но та тут же выпрыгивает обратно и принимается биться о чёрную гальку.

Мальчуган заливается смехом.

А через минуту из моря вылезает не только с десяток рыб, но и прозрачная, как белое желе, медуза.

Мужик почёсывает свой пивной животик и наблюдает, как твари пытаются добраться до зарытого в гальку мужчины.

— Эй, — на всякий случай всё же окликает он его, но тронуть не решается, выглядит… спящий? Выглядит он внушительно. — Ты там, это, живой?

С растрепавшимся пучком, запыханная и будто бы злая, к ним бежит Любовь.

— Не трогайте его!

В её руках грязный, огромных размеров мусорный мешок, от которого несёт тухлятиной.

— Угу, — отзывается он так же безразлично и безэмоционально, как недавно сыну. — А чё такое-то?

Рыбка допрыгивает до ног Любы, отскакивает от камушка и теряется в волосах русала.

— Не видите, ему плохо, ему больше воздуха надо?

Если присмотреться, можно разглядеть под галькой его чешую, Любу беспокоит это, так что она бросает пакет, падает на колени и принимается подгребать к пострадавшему больше камней.

— И вообще, — продолжает, — у нас всё хорошо! Ему так больше нравится!

— Не думаю, — медленно, едва ли не по слогам, всё так же меланхолично тянет мужик.

— А пайетки ему зачем? — видимо малой всё же разглядел чешую… Но так как русал, это мужчина, а не девушка, про хвост и русалку не подумал. — А рыбки его любят, да?

Вторая, серая и длинная, с будто бы крылышками вместо плавников, скачет по камням.

Ветер колышет мусорный пакет, Люба напрягается…

Никто не собирается уходить, поэтому она нависает над своей находкой и делает вид, будто бы сейчас его поцелует.

Разве мужик не должен поскорее закрыть глаза ребёнку, плюнуть и увести его?

— Дорогой, мррр…

— Ой, ладненько, — оживляется тот и оборачивается к сыну.

Но малому не приходится ничего говорить. Ткнув напоследок палкой в медузу, он с криком: «фу», спешит убежать подальше от целующийся парочки.

Люба тут же отстраняется от хвостатого красавца и с мальчишки переводит взгляд на… улетающий пакет.

— О нет! — вскрикивает она и бежит за ним.

По пути спотыкается, падает, но тут же поднимается, будто страдает отсутствием нервных окончаний.

И не видит препятствий, когда видит цель.

Что довольно прискорбно, учитывая, уже через полминуты она падает снова — благо что на край пакета.

— Да!

Мужчина с сыном может наблюдать картину, как после этой пробежки, блондинка вцепляется в пакет и идёт к морю, чтобы его… прополоскать.

И они действительно за этим наблюдают. Только вот в следующую минуту настаёт очередь Любы испытывать недоумение. Потому что русал вдруг шевелит рукой, слегка приподнимается на локте, поворачивает голову в сторону людей и произносит, тихо вроде, но Люба тоже слышит:

— Прочь… Человек. И дитя человека.

Но мужчина с сыном, видимо, слышат как-то не так, хотя просьбу исполняют сразу же.

Оба, отчего-то, хватаются за уши, вскрикивают и, едва не падая, в спешке покидают пляж.

Люба оглядывается в поисках причины такого поведения.

— Что случилось? Ты вызвал какого-то монстра и он надвигается сюда? Тебя всё-таки надо спихнуть в воду? Я спихну, — с готовностью подходит она к нему.

Спихнуть и бежать галопом до отеля.

В последнее время она слишком часто это делает.

Он смотрит на неё с надеждой в топазовых глазах. Даже будто бы собирается улыбнуться. Слегка, едва заметно качает головой и… закрывает глаза.

Люба вздыхает.

— И зачем я только в это ввязалась?

Но не бросать же его после того, как пришлось вытряхивать из пакета залежалый мусор.

Валяющиеся на берегу рыбины оптимизма не добавляют.

— Я надеюсь, что ты не заразен…

Воровато оглядевшись, Люба раскапывает перевязанный хвост и упаковывает его в пакет, который выполоскала, как получилось.

Чем ближе перспектива тащить этот дар морей на себе, тем сильнее она понимает, насколько этот мужчина массивный и тяжёлый.

Он будет выше и соразмерно шире, чем тот же Роман, который вообще-то тоже