Жена для Императора морей (СИ) - Ева Кофей
А она хрупкая, нежная девушка. Пусть и в хорошей физической форме. Но одно дело начинать утро с пробежки три раза в неделю, а другое…
— Ладно, — Люба облизывает губы, — прорвёмся.
Она снимает с волос резинку и они, жёсткие из-за солёной воды, рассыпаются по плечам. Крепко затягивает пакет и завязывает его излишки как можно туже. Будет ужасно, если чехольчик для хвоста сползёт посреди оживлённой улицы.
В крайнем случае скажет, что аниматор напился. Но хвост выглядит слишком натурально, так что тот, кого может устроить эта версия, тоже должен быть изрядно подшофе.
А так как сейчас раннее утро…
Всё равно надеяться на такой расклад можно.
Люба обходит красавчика по кругу, не зная, как к нему приноровиться.
В итоге приходится удерживать его руки крест-накрест у груди, а на спине тащить огромную тушу, пусть это и чистые мышцы, а не жир — легче от этого не становится. Даже тяжелее.
Хвост в мусорном пакете волочится по гальке, Люба надеется, что он достаточно плотный, чтобы не разорваться в пух и прах.
Она сама себя сейчас чувствует Русалочкой, только из оригинальной сказки. Когда ей было больно ступать по земле и каждый шаг ощущался так, будто бы в нежные стопы врезаются ножи.
Дышать тяжело, в позвоночнике несколько раз что-то хрустнуло, вот-вот спадут очки, волосы лезут в лицо, солнце начинает не самым приятным образом пригревать.
Русала удаётся утащить с берега и выволочь на дорожку, ведущую прямиком к отелю.
Когда Люба уже начинает всхлипывать от усилий, приходится ещё и вздрагивать от пробирающего насквозь страха.
Вздрагивать с этакой тушей!
— Любовь… — тянет Александр, который стоит где-то позади, — что случилось?
Она даже обернуться на него не может.
Что сказать?
А вдруг там хвост весь вывалился как можно неприличнее — и уже всё потеряно?
— Знакомого встретила, одноклассника, представляешь? Напился бедолага, штаны потерял. Ужас… Спасаю вот, будет должен.
— Мда, — усмехается Саша и в тот же момент ей становится легче, — ну и приключение. Я помогу. Его прямо до вашего номера дотащить?
— Можно на «ты». И да, хорошо бы.
Этот потрясающий молодой человек берёт на себя её ношу. И от облегчения хочется застонать.
Боже… А после этого ещё и в душ бы сходить и спать завалиться на целый день!
Хотя вряд ли ей в этом отпуске светит... отпуск.
Люба обегает Сашу, согнувшегося под весом мечты рыболова, и проверяет, как себя чувствует пакет.
Он порвался в нескольких местах, но дырочки мелкие, вряд ли кому-то в голову придёт что-то странное.
В смысле, настолько странное!
Она хватается за хвост, чтобы проконтролировать, как на нём сидит чехольчик. Ну и плавники не повредить.
— Не обязательно, — кряхтит Саша, — мне не тяжело.
— Да я боюсь у него пятки счешутся, купаться будет больно.
— Ты такая заботливая.
Недоумённым взглядом всю эту процессию провожает сменщица Александра — Анита и парочка гостей.
Ну, это не страшно, всё прошло как нельзя лучше.
Вот только Роман, будто прикованный, стоит посреди коридора. И одаривает их нечитаемым взглядом.
Он достаёт телефон подрагивающей рукой и набирает сообщение другу:
«Я значит к ней клеюсь. А она админу отеля улыбается. А теперь он тащит на себе другого её мужика. Стриптизёра, походу… Угораздило же меня, блин…»
ГЛАВА 5. Каждая вторая - камбала, не каждая - любимая
— Куда его положить, на постель?
— А? — Люба переводит напряжённый взгляд с Романа на Александра. — Нет, не надо, на пол клади!
Он с большой охотой кладёт его у кровати.
Она цокает и качает головой.
— Эм… А можешь немного его ближе к душу или прям туда? Чтобы ему далеко идти не пришлось?
Александр выгибает бровь.
— Если он будет мешаться, — шепчет вкрадчиво, — попроситесь у Аниты в служебный туалет.
— Спасибо, Саш…
Он с трудом поднимает «перепившего одноклассника» и затаскивает в душ.
Дверь приоткрыта и Люба высовывается в коридор. Рома всё ещё там и в его руках телефон.
— Ты что, снимаешь? У тебя вообще совесть есть?
— А? — он убирает телефон в карман джинсов. — Да нет, что ты. Ему плохо? Может, помощь нужна? Говори, если что. Я всё равно не занят сейчас, — и всё пытается заглянуть ей за плечо, проверить, что там кто делает.
— А когда ты занят?
Она выглядывает вперёд ещё сильнее, будто чтобы оттолкнуть его от двери своей блондинистой головушкой.
— Вечером, — звучит будто даже с вызовом. Словно её это должно волновать. — Вечером я занят, планы у меня. А ты?
— И у меня тоже!
— Правда? — на её плечи сзади опускаются чьи-то руки. — Я, кстати, Вова.
— Что? — оборачивается она на Александра. — Какой ещё Вова?
— Заменял кого-то, — у Ромы во взгляде любопытство (и ревность?), — или что поинтереснее?
— Просто бейджика не было с моим именем, а принтер сломался. Часть гостей стала звать меня Александром, так что…
Люба смеётся:
— Что, серьёзно?
— Ага, — он улыбается, демонстрируя обворожительные ямочки на щеках.
— Но я уже привыкла звать тебя Сашей…
Люба хихикает, что на неё не похоже, находясь всё ещё между двух мужчин.
— А как там мой?
— Не очнулся. С ним точно всё нормально?
— Н-да…
Рома, что уже с подозрением и недовольством наблюдает за Саше-Вовой, оборачивается на звук открывшейся позади него двери.
Маринка выходит заспанная, при этом с укладкой и макияжем. И замирает на пороге, словно боясь спугнуть мужчин вокруг подруги.
Улыбается Любе.
И подмигивает ей. Особо не заботясь о том, замечает ли это кто-нибудь из мужчин.
— Что? — вспыхивает тут же и оборачивается на Вову. — Спасибо тебе большое за помощь! Надеюсь, ты выспишься сегодня после бурной ночи…
— Да, — проходит он мимо неё в коридор, напоследок, коснувшись волос.
И Рома каменеет.
— Что за бурная ночь? — от негодования явно думает он не о том.
Маринка хихикает уже слишком громко, но коротко, и, спохватившись, успевает скрыться за дверью, пока на неё никто не обернулся.
— Мы его своими хождениями будили, не помнишь уже? — нападает Люба.
Рома тушуется, но делает вид, будто всё в порядке и ничего неловкого и глупого он только что не сказал.
И усмехается ей в ответ.
— Ага.
