Свет в твоей душе - Дана Мюллер-Браун

– Ты принес клятву? – спрашивает Марви Филиппа, который стоит так, будто ему здесь не место. Он выглядит нерешительным.

– Ты имеешь в виду, спустился ли я в склеп и поклялся ли своим умершим предкам продолжить то, что они начали? – Филипп поднимает бровь. – Нет, я этого не сделал. И не буду делать.

Я помню, как Тарон говорил, что наши родители будут лежать там до тех пор, пока их смерть не будет отомщена. Тут я вспоминаю, что мать осталась жива и находится здесь. В ордене. И у нее есть право, как у жены князя, назначить Филиппа правителем.

Марви смотрит на меня:

– Ей не обязательно это делать. Это больше не имеет значения.

Марви указывает на тени, которые поднимаются по белым стенам и окрашивают их в черный цвет.

– Поклянись своей кровью. – Марви протягивает Филиппу кинжал.

Тот колеблется, но затем берет его и режет себе руку.

– Я, Филипп, первый сын княжеского дома Истины, клянусь, что буду чтить и защищать это место как князь Истины. Я един с ним, а оно едино со мной.

Его кровь стекает вниз, и он сплевывает рядом. И я знаю почему. Ему неприятно называть себя первым сыном, которым он не является. Это был Калеб. И Филипп всегда считал его и меня своими братом и сестрой. Это вселяет в меня надежду в этом новом мире. Его ребенок будет воспитан по-другому. Наверное, как и все герои в этом мире.

Сильное землетрясение опять сотрясает землю под нами. Там, где пролилась кровь Филиппа, трескается мрамор. Тени становятся слабее, а стены немного светлее.

– Что теперь? – спрашивает Филипп, обнимая Лу и притягивая ее к себе.

– Теперь все, что мы можем, – это ждать и готовиться к тому, что все будет не так, как раньше.

Я делаю глубокий вдох, поворачиваюсь и ухожу. И в какой-то момент начинаю бежать. Я бегу, пока не добираюсь до своей крошечной комнатки в подвале. Там стоит старая, обшарпанная деревянная кровать и маленький шкаф. В течение многих лет это было мое единственное имущество.

Я наклоняюсь и вытаскиваю из-под кровати маленькую коробочку. Когда я сажусь и кладу ее на колени, входит Марви. Он молча садится рядом и смотрит, как я открываю коробку и перебираю листки со стихами.

– У нас не так много времени, малышка. Не убегай от меня сейчас.

Я рыдаю. Его голос такой теплый и… да, такой безопасный. Мое пристанище. И вскоре у меня все это отнимут.

– Я знаю, что ты предвидела другой конец.

Он кладет руку мне на щеку и поворачивает меня лицом к себе.

– Каждый, кто когда-нибудь узнает историю этого отважного героя, который нашел себя и свою силу и, пока искал, был обманут и использован, будет представлять и желать другого окончания истории. Желать тебе счастливого конца, которого ты так заслуживаешь, Навиен.

Он наклоняется и целует меня в лоб. Из глаз у меня льются слезы. Словно душа истекает кровью. Никто никогда не сможет исцелить эту рану.

– И это не тот конец, которого хотели они или ты. Я тоже сделал бы все, чтобы остаться здесь.

– Но?

Марви продолжает сидеть, ничего не делая. Я тоже ничего не делаю. Потому что мы оба знаем, что все кончено.

– Но гораздо важнее укрепить тебя и твое положение, чем искать безнадежный способ остаться.

– Я не могу это сделать. Я не могу остаться здесь одна и…

Он улыбается и качает головой.

– Ты можешь все, Навиен. Для этого тебе не нужен ни я, ни кто-либо другой. Твоя история еще не закончилась. И моя тоже. Мы остаемся жить. Так или иначе.

Я кладу голову ему на грудь.

– Я люблю тебя, – шепчу я, закрывая глаза.

– Я люблю тебя, – говорит он и целует меня в макушку. – Мы – два бессмертных существа. Вечность будет длиться. Только эта история будет записана на другой бумаге. В другой книге. В другой жизни.

Я киваю, хотя и не хочу с ним соглашаться. Конечно, теперь я знаю, что у меня есть независимая душа и, прежде всего, личность. Возможно, мне никто не нужен, чтобы быть сильной, но мне необходимо, чтобы он был со мной. Я так хочу этого. Хочу быть с ним вместе.

– Ты такая сильная, Навиен.

– С тобой я еще сильнее. Ты меня дополняешь.

Марви улыбается, но не так светло, как обычно.

Я не хочу произносить слова прощания, потому что это слишком больно. Но и не хочу просто взять и уйти. Поэтому я снова подвигаюсь к нему ближе. Ощущаю его запах. Смотрю на него и сохраняю его образ в сердце.

– Ты спасал меня. Не один раз.

Лицо у меня в слезах. Он вытирает их и целует меня. Касается моего тела, словно тоже хочет его запомнить. Его прикосновения обжигают мне кожу. Сердце бешено колотится. Как я смогу жить без этого чувства?

До меня доносится пение, которое кажется мне знакомым, и я прислушиваюсь.

Я встаю, беру Марви за руку и тащу за собой.

Когда мы входим в тронный зал, я сразу понимаю, откуда идет это странное пение. Вместе мы проходим через секретный проход в маленькую библиотеку, потом по другому коридору и попадаем в таинственный лес с покрытыми мхом деревьями, где я в детстве играла с братьями и сестрой. Теплый белый свет освещает вековые деревья и сквозь темноту отражается в далекой реке.

– Что это? – спрашиваю я, задыхаясь и глядя на эти яркие фигуры.

Это они поют. Между ними и за ними я узнаю людей.

– Лесные духи, – отвечает Марви.

– Они из подземного мира?

– Нет. Они создания света, – отвечает он, снова прикасаясь к моему лицу и пристально на меня глядя.

Я чувствую жжение на руке. Вьюнок уходит.

– Время пришло.

– Я…

Я не готова. Пение становится громче.

Сначала я думала, что это прекрасное нежное пение. Но это траурное пение. Это прощание.

– Нет.

Я говорю очень твердо, словно это поможет изменить судьбу и этот мир.

Появляются люди. Я узнаю Калеба. Сердце у меня почти останавливается. Позади него появляется Нат. Мертвые герои возвращаются. Наступает правление героев. Сильной расы.

Слезы непрестанно текут по моим щекам.

– Нет, – выдыхаю я и снова поворачиваюсь к Марви.

За ним появляются Серра и Эсп.

Я хочу что-то сказать. Но что? Серра кивает мне. Эсп тоже. А потом… они исчезают.

– Нет. – Я хватаюсь