Рапунцель в волчьей стае - Любовь Сергеевна Черникова
— Сменила имидж, — заявила я и шмыгнула носом. — Не нравится, да?
Конечно же не нравится. Мне и самой не нравится совсем! Из глаз ручьем покатились горькие слезы.
— Ну ты чего? Не стану врать, раньше было лучше, но я тебя люблю не за волосы, милая. Так что можешь хоть налысо побриться, хоть татуху на затылке набить, если захочется. Я как-нибудь переживу.
В моем воображении мы с бритым стояли рядком и удивленно косились друг на друга, сверкая лысым черепушками. Мне стало смешно.
— Наконец-то ты улыбаешься! — Яр тоже улыбнулся, но вышло невесело. — Держись, маленькая. Не рискуй понапрасну, изображай покорную дочь и жди, я приду за тобой.
— Ты что-то придумал?
— Вроде того, — Ярослав подмигнул и делано широко улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. — Я обязательно приду, но мне нужно подготовиться. Не теряй присутствия духа и не ввязывайся в конфликты. Эрик может потерять контроль и натворить непоправимое. Такое уже бывало и в последнее время чаще, чем обычно.
— Откуда ты знаешь?
— В его стае слишком много тех, кто недоволен альфой.
— Яр, спасибо тебе. Я думала… Думала ты меня никогда не простишь.
— Дурочка! Я виню только себя за то, что не смог все это предотвратить. Слишком много времени у нас отняли танцы с Советом.
— Яр, я подставила Раду. Вынудила ее мне помочь… Не ругайте ее, пожалуйста!
— Отец был весьма недоволен, это правда. Вот только ругать сестру бесполезно. Все равно она не услышит…
Ярослав посмурнел, а у меня сердце тревожно сжалось.
— Что с Радой? Яр, не молчи!
— Мелкая перенапряглась, прикрывая тебя. Когда мама ее нашла в салоне, она изрекла предсказание, а потом впала в состояние, сродни коме. С тех пор мама сама не своя, а отец рвет и мечет. Мы с ним очень сильно поссорились. Не хотел тебе говорить, но…
Ярослав тяжело вздохнул. А мне стало дурно, и захотелось сквозь землю провалиться от чувства вины.
— Боже! Зря я приехала в Кедровое. Если бы я только знала сколько бед вам принесу, осталась бы в Москве. Все равно итог один…
— Перестань! Все идет так, как должно. И Рада в таком состоянии не только из-за тебя, но и из-за своего дара. Она — Оракул. Такие вещи отнимают колоссально много сил. Но не исключаю, что одно спровоцировало другое.
Мне хотелось спросить, что за предсказание изрекла Рада, но было неловко. Может, это меня не касается.
— Яр, что ты планируешь де…
Договорить я не успела, потому что у меня из рук вырвали смартфон.
Глава 46
Испугавшись, я уставилась на незнакомую брюнетку лет тридцати на вид. Жилистую, высокую и довольно плечистую, что подчеркивала черная обтягивающая майка. Я не на миг не засомневалась, что она тоже оборотень. Кажется, я научилась их определять.
— Инга, — представилась первой незнакомка.
— Вера. Я не слышала, как вы вошли.
Я покосилась на свой мобильный, и брюнетка сунула его в карман обтягивающих штанов.
— Мне придется доложить об этом альфе, — заявила она.
Я покорно кивнула, подозревая, что сейчас у меня отнимут и бутерброды тоже.
Инга тем временем деловито вытряхнула на кровать содержимое сумки, с которым я и сама впервые познакомилась. Отложила в сторону нож, зажигалку, монтажные стяжки, расческу и дезодорант знакомой уже марки. При этом она так ухмыльнулась, что мне показалось, она в курсе истории с моим побегом.
— Это я тоже забираю.
Мне остались всякие ватные диски, ежедневки, теплые носки, упаковка носовых платков, зубная щетка и влажные салфетки. Какой Бард все-таки заботливый подумала я, а вслух поинтересовалась:
— Ничего такого, что я смогла бы поджечь?
— Вроде того.
Волчица усмехнулась и, коротко оглянувшись на дверь, сказала понизив голос:
— Доедай. Я заберу улики.
Я удивленно на нее уставилась.
— Ты мне помогаешь?
Слово «тоже» буквально проглотила, едва не выдав бритого.
— Наш альфа бывает излишне строг к домочадцам, и каждый может оказаться в подобной ситуации.
Я кивнула и принялась торопливо жевать. Удивительно, но после разговора с Ярославом, у меня вместе с надеждой проснулся аппетит. Миссию я выполнила и даже поговорила с Яром куда дольше, чем надеялась, хоть и не рассчитывала на такую роскошь. Теперь оставалось только ждать.
— Ешь второй. Альфа не станет тебя кормить, уж поверь. Ты сильно его задела. Весь дом теперь это обсуждает. Зря ты так…
— Кофмар! — пробормотала я с набитым ртом.
— На самом деле тебе еще повезло. Ты здесь, а могла бы сидеть в холодном подвале, или того хуже.
— Куда хуже то?
— К примеру, тебя могли выпороть.
— Серьезно?! — Я чуть не подавилась от такого заявления.
Волчица кивнула и, повернувшись спиной, задрала майку. Увидев ее исполосованную шрамами спину, я отложила бутерброд в контейнер.
— Ч-что это? — спросила севшим голосом.
— Плеть с серебряными наконечниками. От нее шрамы остаются даже у таких, как мы.
По спине пробежал холодок. Да кто вообще способен на такие зверства?
— Средневековье… — пробормотала я, ощущая, как снова теряю почву под ногами.
Яр прав, не стоит нарываться. Что-то мне не хочется заполучить такое же украшение…
— Хуже! Так что лучше не зли его больше, ладно? Наш альфа никогда не отличался добрым нравом, но в последнее время словно сам не свой, — повторила она слова Ярослава. — Если не тебя накажет, достанется кому-то еще.
Вдруг волчица напряглась и мотнула головой, словно принюхиваясь.
— Отдай! — резко изменившимся голосом, прикрикнула она. — Приказано тебя не кормить!
Я поперхнулась, не понимая, что заставило ее так быстро переобуться. Ответ не заставил себя долго ждать, дверь распахнулась, и в комнату вошел отец.
Снова этот брезгливый, ненавидящий взгляд, высокомерно вскинутый подбородок и поза уверенного в себе, сильного человека. Точнее, оборотня.
Я сидела на кровати, боясь шелохнуться, а он возвышался надо мной — огромный и всесильный. Готовый распоряжаться моей судьбой. Сейчас я особенно остро ощутила, насколько слаба и беспомощна перед Эриком Бергманом.
— Я дал невнятные распоряжения? — перевел он леденящий душу взгляд на волчицу
Инга уткнулась взглядом в пол и заметно втянула голову в плечи:
— Простите, альфа, я только вошла… Вот, конфисковала.
Волчица продемонстрировала альфе сумку, в которую забросила телефон. Но о том, что я
