Кровь песков (ЛП) - Грейсон С. К.

— Ты так явно шарахалась людей, что трудно было не догадаться. Но ты рисковала собой ради Келвадана — мы не стали лезть в душу.

Теперь он помогал мне везти Дайти в дворцовые конюшни — там стояли лошади Адерин и всех всадников и учеников. Во дворце мы свернули влево, к ряду строений, а не к главным дверям. По запаху сена и тихому фырканью было понятно — приехали.

— Каюс! — Невен высунулся в проём ближайшей конюшни.

Вышел смуглый мужчина — на лице мелкие морщины вокруг рта от улыбок и солнца. Седеющая короткая борода. Он хлопнул Невена по плечу.

— Сто лет, Невен! Прости, на празднике позавчера толком не поговорили — уж больно он вышел… шумный.

Невен кашлянул и кивнул в мою сторону.

— А вот и сама «шумность»! — не моргнув, сказал мужчина. — Мне шепнули, что скоро увижу тебя, но никто не упомянул такого великолепного зверя.

Дайти бил копытом и мотал головой так, будто понимал комплимент и хотел выглядеть безупречно.

— Я Кира. Это Дайти.

— Рад знакомству вам обоим. Я — Каюс, супруг королевы Гиневры.

Я споткнулась о слова, потом склонила голову, прижав кулак к сердцу:

— Я не знала, что вы король.

Каюс рассмеялся:

— Никакой я не король, хотя Гиневра была бы не против. Но людям я нравлюсь куда меньше, чем лошадям. Я сказал, что женюсь только при условии: я — супруг и главный конюший. Она была так отчаянно в меня влюблена, что согласилась.

— Забавно, — протянул Невен с видом знатока. — Не так уж она и рассказывает.

— После пары кружек лаки у неё всегда появляются версии, — отмахнулся Каюс тоном, полным нежности. — А теперь давайте пристроим красавца.

Он протянул руку к Дайти. Мы с Невеном одновременно втянули воздух — и в тот же миг зубы Дайти щёлкнули там, где миг назад была ладонь Каюса.

Тот нисколько не смутился — что-то тихо пробормотал и вновь потянулся. Дайти шарахнулся, потом позволил положить руку на чёлку. Каюс погладил, ещё что-то шепнул. Я смотрела во все глаза, как Дайти тает под этим прикосновением, урча тихонько. Со мной он был терпелив, но к остальным — сплошные неприятности.

— Как…?

— Вы не единственные вне королевской семьи, кого пустыня отметила, — криво улыбнулся Каюс и достал из кармана лакомство; Дайти проглотил, не жуя. — Не всем достаются такие же фейерверки, как у тебя, но мне хватает конского языка.

Я съёжилась при упоминании моего «выступления» на празднике. Понятно — королева рассказала мужу. Наружу я улыбнулась: Дайти таял, как кот.

— Мне пора к работе, — прошептал Невен. — Каюс объяснит вам с Дайти, что к чему, и проводит к площадке.

— Осторожнее, а то подумаем, что ты любишь лошадей больше людей, — поддел его голос за спиной.

— И не скрываю, — проворчал Каюс, но улыбка его выдала.

Драйден вывел меня из конюшни и повёл по лестнице на широкую плоскую террасу. Там толкалось десятка полтора — мужчины и женщины. Кто-то тянулся, кто-то отжимался, кто-то болтал. Я огляделась — и сморщилась.

— Мы… на крыше конюшен?

Драйден кивнул:

— Когда город вырублен в горе, приходится расти вверх. Расстилаться негде.

Я кивнула — и в этот момент в двор вошла Адерин. Она лишь коротко кивнула мне и упёрла руки в бока, оглядывая нас прищуром.

— Ладно, рекруты, вы знаете распорядок.

Я по её команде остальные сразу рухнули в отработанную до автоматизма разминку. Я старательно повторяла, но уже через несколько минут пот льём катился по телу, стекал по разгорячённой коже и собирался лужицей там, где я заняла место. Паника кольнула при виде столько утекшей влаги, но я напомнила себе о постоянной струйке источника в ванной у Адерин. Здесь воды не не хватало.

Ещё через пару минут мышцы затрясло от усилия держаться в темпе. Когда я опускалась и поднималась, работая руками, едва не разбила нос — руки не выдержали вес, и я клюнула лбом в камень.

Я вскинулась обратно, руки дрожали, как у новорождённого орикса; подняла взгляд — и встретила взгляд Адерин. Она коротко кивнула и пошла дальше меж рядов. В её сдержанном признании моего усилия — даже провального — нашлась та крупица, что дала сил дотянуть оставшуюся пытку. Если я смогу доказать, что достойна места среди рекрутов, может, у меня правда будет дом в Келвадане. Город уже начал сглаживать торчащие кости, годы охоты добавили прыти, но мышцам предстояло догонять.

— Разогрелись — переходим к формам, — объявила Адерин.

Я упёрлась руками в колени и задышала безнадёжно. Это было «разогреться», а у меня горело всё.

— Драйден, веди нас через первую форму. Кира, вперёд, смотри. Постарайся запомнить движения, — скомандовала Адерин.

Я с благодарностью протопала к ней, развернулась лицом к построившимся рекрутам. Молча, Адерин протянула мне флягу с пояса, и я сделала несколько благодарных глотков, пока остальные начинали.

Они двигались ритмично — как будто дрались, но без оружия и противника. Драйден, стоявший впереди, частенько заваливался, но лицо у него было предельно сосредоточенное. Глубокая складка меж бровей, кончик языка, выглядывающий из-под губ, и блеск пота на тёмной коже в поднимающемся солнце — я невольно улыбнулась.

Я старалась вбить движения в голову, но они перешли от первой к второй и третьей, а потом повторили всё уже с тупыми саблями в руках. В какой-то момент память перестала вмещать, и я переключилась на то, как двигается каждый. Узоры были знакомые — что-то похожее я видела у всадников Падры, когда была маленькой и бегала к загонам рядом с площадкой.

После четвёртой формы Адерин объявила, что переходят к спаррингам на тупых саблях, и повернулась ко мне:

— Королева ждёт тебя во внутреннем дворе. У тебя другое занятие.

Я кивнула и сбежала по лестнице, мечтая о прохладной тени дворца после стояния на солнце. Королева встретила меня во дворе и провела через парадные двери. Было странно, что изгнанницу принимает сама королева, но я напомнила себе: Келвадан не кланы. Проходя мимо статуи, я снова подняла взгляд — теперь иначе, зная, что Келвар сошёл с ума от силы.

Вместо того чтобы подняться, как в прошлый раз, королева повела вниз — по винтовой лестнице, вырубленной в камне. Я подавила дрожь от тяжести горы со всех сторон.

— Похоже, Адерин сегодня тебя не жалела, — негромко заметила королева по дороге.

Я откинула липкие крошки волос с лба и шеи, представив, как дико я смотрюсь — потная, запыхавшаяся — рядом с её лёгкой грацией.

— Не уверена, что из меня выйдет всадник, — призналась я. До полудня я даже не дотянула.

Королева глянула через плечо с тем самым знающим прищуром:

— Удивишься, что сделают месяц-другой нормальной еды. Но я попросила Адерин тренировать тебя не только ради всадников. Когда устаёшь телом, учиться держать магию пустыни легче.

Теперь мы шли по длинному коридору — казалось, внутрь горы. Внутри что-то душилось, и я одёрнула себя: клаустрофобия — просто непривычка к камню кругом. Привыкну.

Чтобы отвлечься, я провела пальцами по стене — она была грубее обычных полированных срезов города: кромки, неровности.

— Это строили не с дворцом, — пояснила королева, уловив взгляд. — Мой отец, сын Келвара, вырубил это, когда пустынная сила стала давить и он испугался участи своего отца.

Я наклонила голову. Странно — один род правит двести лет, когда у кланов власть переливается из рук в руки. Я подумала, кто унаследует трон после Гиневры — не слышала о детях. Хотя если ей отпущена долгая жизнь, как Келвару, этот вопрос не скоро.

В конце коридора королева остановилась, открыла дверь. Комната оказалась почти каменным кубом; в центре — два подушки друг против друга. Я скептически прищурилась.

Гиневра без промедления опустилась на одну и кивком предложила мне вторую. Я села по-турецки, зеркаля её.

— Отец, король Торин, построил здесь зал для медитаций. Одно из самых тяжёлых в пустынной силе — ощущать всё, словно ты сама раскинулась по всей пустыне.

Я кивнула, вспомнив, как меня заливало этим знанием перед тем, как я сорвалась и подняла вихрь на празднике. Это было похоже и на ту неестественную тишину перед грозой в стане Катала. Мысль села камнем, но я её отложила.