Как приручить холостяка (СИ) - Истомина Аня

Со вздохом расстегиваю ремень, но вместо возбуждения испытываю смесь неловкости и раздражения.

Я не привык вот так. Мне нужны горящие глаза напротив, теплая кожа под пальцами, нежные прикосновения в ответ и, блин, та самая “химия”, возникающая между двумя заинтересованными друг в друге людьми.

Закрываю глаза и пытаюсь представить себе Лену, но с фантазией у меня беда, поэтому получается так себе. Невероятным усилием воли поднимаю воина, дальше – сплошная механика. Абстрагируюсь, пытаясь просто сконцентрироваться на ощущениях.

Женщина в фильме начинает громко стонать. Вздрагиваю и отвлекаюсь, не ожидав такой подставы, делаю звук тише. Член сникает, потому что я моментально теряю все возбуждение.

– Ну, нет, – стону, понимая, что нужно все начинать заново.

Закрываю глаза и пытаюсь снова поймать нужную волну, но ничего не получается, хотя я стараюсь.

Со вздохом встаю и, застегнув ширинку, выглядываю из двери в коридор.

Фурия сидит неподалеку с двумя стаканами кофе и что-то увлеченно смотрит в телефоне.

– Лен, – зову ее негромко, а она тут же поднимает на меня взгляд и встает. – Кажется, у нас проблема.

43. Стресс

– Что случилось? – понизив голос, уточняет Елена Александровна, глядя на меня взволнованно.

– Зайди, – беру ее за руку и тяну в комнату моего позора. Закрываю дверь на замок и поворачиваюсь к встревоженной фурии, достаю из-за спины силиконовый рот и делаю тоненький голос. – Елена Александровна, у Кирилла Сергеевича на меня не встает. – сжимаю его в такт своим словам.

– Да блин, это не смешно, – смущенно отворачивается она.

– А я и не шучу, – вздыхаю обычным голосом, падая на диван и откидывая бесполезную силиконовую хрень в сторону. – У меня, между прочим, СТРЕСС.

– Да из-за вас у всего репродуктивного центра сегодня СТРЕСС, – усмехается Елена Александровна и садится рядом со мной. – И что делать теперь? – вздыхает.

– Не знаю… Видимо, из меня сперму можно добыть только двумя путями, – пожимаю плечами.

Елена Александровна не понимающе хмурится, а потом, похоже, до нее доходит.

– А почему двумя? – приподнимает бровь.

– Потому что попа – чтобы какать. – усмехаясь, облокачиваюсь о спинку дивана и закрываю глаза. – Есть предложения?

Сидим как два школьника рядышком друг с другом. Осталось только ручки на коленки сложить. Идиоты, одним словом.

Внезапно фурия со вздохом приподнимает руку и медленно опускает ладонь на мою ширинку. Невесомо проводит вдоль гульфика. Смотрю на это из-под ресниц.

– Ты колдуешь, что ли? – усмехаюсь расслабленно.

– Да прекратите вы! – возмущенно фыркает Елена Александровна, одергивая руку и обиженно надувая губы.

– Лен, ты серьезно? – сажусь поудобнее. – Ну, блин, мы взрослые люди с тобой. Я так не могу. Мне… ну, хотя бы имитация интереса какая-то нужна, что ли. Я уж не говорю про полное погружение. А просто подержаться за член – недостаточно… Ты бы еще перчатки надела! Я пойду на перекур. – вздохнув, хочу встать, но фурия внезапно разворачивается ко мне корпусом и прижимает обратно к дивану. – Ты решила меня в заложники взять?..

Не успеваю больше ничего пошутить, как Елена Александровна склоняется и мажет по моим губам поцелуем.

От макушки к груди проносится волна мурашек, заставляя волоски на теле подняться дыбом, и бежит дальше, концентрируясь в паху. Член тут же вздрагивает.

Фурия будто на секунду пугается своего порыва и отстраняется, но я перехватываю ее за затылок. Прикусываю подрагивающие губы и втягиваю их в неторопливый поцелуй, увлекая тягучими прикосновениями, перерастающими в томительное ожидание чего-то большего.

Лена покорно принимает мои ласки. Ее ладонь скользит вниз по моей груди, ниже, сжимается на топорщащейся ширинке. Втягиваю воздух сквозь зубы, потому что это слишком остро и сладко, чтобы оставаться сдержанным.

Притягиваю ее ближе к себе за талию. Обнимаю, медленно поглаживая ладонью тонкую шею и острую ключицу. Я никогда еще так не наслаждался простыми прикосновениями. Будто это первая женщина в моей жизни, которую я не просто хочу, как самец, а хочу именно прочувствовать. Будто мои прикосновения к ней – это тайный шифр, способный открыть дверь в новый мир.

– Ближе хочу, – рычу шепотом Лене в губы и, вырвав из ее груди рваный выдох, подхватываю под бедра и пересаживаю с дивана на себя.

Пальцы задирают юбку и медленно скользят по резинке чулок, а в мозгу взрывается дофаминовый фейерверк.

– Кирилл Сергеевич, – ахает Лена срывающимся голосом и судорожно сглатывает.

– Думаю, уже можно перейти на “ты”, – шепчу, припадая к ее шее и чувствуя, как под моими губами вздрагивает гортань.

Смакую каждый сантиметр кожи, которой касается язык. Нежная, с едва уловимым ароматом роз и каким-то волшебным привкусом, от которого крышу сносит напрочь. Как эта феромонная бомба умудрилась хоть сколько-нибудь оставаться одинокой?

Расстегнув пуговицу и ширинку, беру Лену за руку и кладу на себя, сжимаю и толкаюсь в теплую ладонь, чтобы показать, как сильно мне сейчас хорошо и нравится то, что происходит.

Она послушно исследует меня руками, сама распаляясь и то и дело вздрагивая всем телом. Быстро расстегиваю пуговицы на ее блузке, желая полного контакта, кожа к коже. Любуюсь в полумраке сосредоточенно-возбужденным лицом с лихорадочно блестящими глазами. В душе все заходится в сладкой агонии, потому что это не имитация интереса, это истинное желание.

Расстегнув последнюю пуговицу, распахиваю блузку и провожу пальцами по тонкой коже цвета слоновой кости. Касаюсь ребер и Лена вздрагивает от щекотки. Чувственно выдыхает, втягивая живот, чтобы избежать прикосновения.

Стаскиваю с себя футболку и, отшвырнув ее куда-то в сторону, прижимаю прохладное тело к своему. Одновременно выдыхаем от разницы наших температур. Ловлю поцелуями опаленные сухим дыханием губы и нагло веду ладонью вверх по внутренней стороне подрагивающего бедра.

Оттягиваю узкую ластовицу в сторону и касаюсь самых укромных уголков женского тела, отчего Лена начинает сильнее извиваться в моих руках, сжимая меня бедрами и пальцами так, что я вот-вот готов сдаться и разрядиться прямо сейчас.

Доводим друг друга до исступления. В тишине кабинета я слышу только наше сбивающееся и срывающееся на хрипы дыхание. Не в силах больше сдерживаться, перекладываю руки Лены себе на плечи и, приподняв ее, медленно опускаю на себя, как на кол, растягивая под свой размер и заполняя до упора.

– Кирилл, – всхлипывает она, откидывая голову и прижимаясь ко мне плотнее.

Сочная, горячая, трепетная до невозможности.

– Что? – выдыхаю, обцеловывая ее грудь над кружевом и толкаясь снова.

– Баночка, – ахает Лена и жмурится. Сжимается на мне до искр из глаз. Каменеет на несколько секунд и падает мне на грудь тряпичной куклой.

– Да все уже, – судорожно втягиваю воздух, чувствуя, как пульсирую одновременно с ней и изливаюсь толчками. И сердце бухает в такт этим же толчкам, то и дело замирая от странного щемящего чувства. – Не надо.

44. Вариант

Ловлю момент, когда тело фурии напрягается и кладу ладонь ей на лопатки, вжимаю в свою грудь, заставляя лежать на мне дальше. Лена покорно поддается и замирает, уткнувшись в мою шею и шумно дыша, щекочет дыханием кожу, заставляя ежиться. Поглаживаю ее по спине и закрываю глаза.

Мне хорошо. Не только потому, что я скинул пар, копившийся несколько месяцев, и преодолел сомнения в своей мужской силе, но и потому, что мне нравится, как доверчиво отдала себя Лена в мою власть. Доверилась. Не только физически, но и морально. Это повышает самооценку, как ни крути, потому что с доверием у этой катастрофы крайне туго.