Сердце двух миров (ЛП) - Харт Роза

— Нравится? — спрашивает он.

— Очень, — шепчу я.

Все мысли улетучиваются из моей головы, когда его руки скользят по внутренней стороне моих бедер, медленно поднимаясь все выше. Прикосновение его пальцев к моей коже возбуждает, особенно когда он останавливается возле трусиков и начинает рисовать медленные круги на моей коже.

Если он поднимется еще на сантиметр, то почувствует, насколько я мокрая, горячая от желания и полностью готовая к нему. Вместо этого, его руки меняют направление.

Они скользят по изгибам моих бедер, пока не находят тонкие ленточки моего крошечного кружевного нижнего белья. Он следует по их линии назад, собирая почти прозрачную ткань трусиков в своих пальцах, пока не обнажаются мои ягодицы.

— О, а такое мне нравится, — говорит Ронан, отпуская кружево, а затем проводя руками по почти обнаженной коже моей попки. От этого прикосновения вся моя грудь сжимается, и я не могу дышать. — Ты всегда носишь такое нижнее белье?

— Если вообще его ношу, — приврала я немного, только чтобы увидеть выражение его лица.

Ронан поднимает брови, и я снова целую его, пока его руки блуждают по моим ногам, возвращаясь к внутренней стороне бедер. Его пальцы скользят вверх, сантиметр за сантиметром, пока их кончики не касаются края моего лона. В следующий момент его большой палец гладит верхнюю часть моего клитора, который прикрывает лишь тонкое кружево.

Все мое тело напрягается от волны удовольствия, и я выдыхаю стон между нашими губами. Он делает это снова, и еще раз. Я дрожу. Он движется медленно, нежно, как будто он спрашивает разрешения, давая мне шанс остановить его. Вместо этого я провожу рукой по его груди, до твердого члена, и поглаживаю его ладонью по всей длине. Его тело вздрагивает в ответ, и я повторяю еще раз. И еще. Это заставляет меня чувствовать себя настолько сильной, что хочется рассмеяться. Но внезапно, его пальцы сдвигают в сторону ткань, закрывающую мое лоно, и два из них скользят внутрь меня.

По коже пробегает дрожь, как от удара током, когда внутри разгорается острое, раскатывающееся по всему телу наслаждение. Я резко вдыхаю, когда он медленно двигает пальцами, а затем ускоряется, изгибая их внутри меня. Его большой палец одновременно водит круги по моему клитору, и жар, нарастающий внизу живота, разливается до самых кончиков пальцев и ног.

Я не могу сдерживать себя — моя обнаженная грудь трется о его разогретую кожу, когда я изгибаюсь и жадно ловлю воздух. Из горла вырываются долгие, прерывистые стоны, прямо у его уха. Они продолжают вырываться из меня, пока он движется и сгибается во мне, достигая того места, которое заставляет весь мир исчезнуть и сосредотачивает все мое сознание на этом моменте, на этом ощущении.

— Я мог бы умереть за этот звук, — шепчет он, наблюдая за моим лицом, за тем, как я становлюсь покорной в его умелых руках.

Мои внутренние мышцы сжимаются вокруг его мучительно ласковых пальцев, которые продолжают двигаться, растирать, давить на самое чувствительное место. И этого слишком много и мало одновременно. Тело бросает то в жар, то в холод, по мере того, как во мне нарастает удовольствие и усиливается напряжение. Сердце бьется так, будто вот-вот взорвется, и я прижимаюсь к Ронану, уткнувшись головой в его шею.

Я стону, когда оргазм накрывает меня, и мои самые сокровенные части судорожно сжимаются вокруг его пальцев. Я разбиваюсь на тысячу кусочков, каждый из которых падает на волны удовольствия и наслаждения. Мой разум плывет в небытие.

Я вцепляюсь в его плечи, пока спадает дрожь, но один взгляд на его лицо снова заставляет мою кровь закипеть от желания. Золотистые пряди его волос торчат в разные стороны, а щеки и нос покрыты румянцем. Его глаза, полные желания и затуманенные возбуждением смотрят на меня так, как будто я самый важный человек в мире. Они сводят меня с ума.

Моя рука снова и снова скользит по его члену, один раз, два, три. Я наслаждаюсь тем, как он вздрагивает, приоткрывая губы и закатывая глаза. Мои пальцы дрожат, когда я пытаюсь развязать шнурки его бриджей другой рукой. Узел поддается слишком туго. Мне нужно, чтобы он был во мне. Мне нужен весь он. Мне нужно?

Вид моих обнаженных грудей и его руки на одной из них захватывает мой мозг, а затем он делает ужасно несправедливую вещь, подбрасывая мне еще одно изображение. Моя мама без сознания в конюшне таверны, одна грудь обнажена и выглядывает из расстегнутого выреза ее платья. Такой я находила ее бесчисленное количество раз.

Я смотрю на себя, полуобнаженную и сидящую верхом на лорде, и вижу слишком много сходств между нами.

Тело цепенеет, все внутри стынет, а Ронан медленно открывает глаза. Но уже через миг я срываюсь с места, вскакиваю и в спешке натягиваю платье, прикрывая грудь. Он тянет ко мне руку, но я отскакиваю от него на несколько шагов. Мое сердце колотится в ушах, отчего я почти ничего не слышу. За исключением голоса в моей голове, который кричит: шлюха, шлюха, ШЛЮХА.

Ронан тихо выругался, и я краем глаза замечаю, как он завязывает штаны, бросившись следом за мной. Но я уже у двери, дрожащими пальцами пытаюсь снять засов.

— Наоми, — зовет он. — Посмотри на меня, Наоми. Его ладонь касается моей спины, и я резко разворачиваюсь. — Скажи, о чем ты сейчас думаешь. Тебе не понравилось?

— Конечно, понравилось, — хрипло отвечаю я и качаю головой. — Но это была ошибка. Я не стану твоей любовницей.

По его лицу проносятся сразу несколько эмоций, сначала боль, потом понимание, за ним ужас и печаль.

— Я и не собирался заводить любовницу, — отвечает он тихо.

Мы оба знаем, что если бы довели до конца то, что почти сделали, мы бы никогда не смогли остановиться. Слухи о нашей связи разлетелись бы, как бы мы ни старались ее скрыть. Я навсегда осталась бы его любовницей, а если бы он женился — если бы он когда-нибудь отверг меня — все другие лорды станут считать меня легкодоступной добычей. Меня бы уже никто не захотел. Ни один мужчина моего сословия не прикоснулся бы ко мне после такого.

Мне хочется разрыдаться от собственной глупости.

Если бы я завела любовника из числа стражников, никто бы даже глазом не моргнул.

— И что теперь между нами, Ронан? — слова срываются сами, и, боги, как бы мне хотелось, чтобы у него был ответ. Но откуда ему взяться? Он колеблется, и этого мне достаточно.

Я резко разворачиваюсь на каблуках и распахиваю дверь теплицы с бабочками. Холодный ночной воздух ударяет в лицо, словно пощечина. Если в крови еще оставалась хоть капля желания, хоть крупица надежды, этот ледяной ветер полностью их уничтожает.

Я спешу прочь, а Ронан бросается следом.

— Наоми, подожди! — он хватает за край моего рукава, но ткань выскальзывает из его пальцев. — Есть другой способ. Я могу изменить систему. Мы можем…

На его лице отражается отчаяние, как будто боль, что разрывает меня, мучает и его. Он побледнел, губы дрожат, как будто он не знает, что еще сказать.

— Изменить ее ради чего, Ронан? — кидаю я через плечо, уходя дальше.

Изменить ее ради того, чтобы трахать меня без последствий?

Глубокая, жгучая злость поднимается во мне, на него, на себя, на всю эту проклятую систему. Прятаться за ней куда проще, чем чувствовать боль, рвущую душу на клочья. Я слишком близко подлетела к солнцу, и обожглась о него, и теперь, я разбита и сломана.

Он стоит и смотрит на меня, его лицо искажено болью, а лунный свет играет в его волосах и на обнаженной груди. Он выглядит таким уязвимым, со скомканной одеждой под мышкой. Глядя на него, мне хочется плакать от проклятого стыда. Жгучая боль наполняет мои глаза, заставляя их слезиться, но слезы не идут. Они никогда не идут.

И я заставляю себя идти дальше, упрямо, шаг за шагом, цепляясь за эту ярость, только лишь бы уйти от него. Это одно из самых тяжелых решений в моей жизни, а моя жизнь легкой не была.

Глава 14