Сердце двух миров (ЛП) - Харт Роза

— О, боги, Кандра, если ты сейчас из-за этого разрыдаешься, я позволю тебе быть моей подругой, — вырывается из меня сдавленный смешок, и груз, который так долго давил на плечи, стал немного ослабевать. Кандра бросается ко мне и с силой обнимает. Я наконец вспоминаю, что Имоджен всё ещё в комнате, и смотрю на неё через плечо подруги.

— Только не говори мне, что мы не друзья, потому что я уже вложила в тебя слишком много, чтобы это было не так, — резко говорит она мне, и я просто киваю в ответ.

Кандра отстраняется.

— Только, пожалуйста, не отталкивай Ронана из-за собственного страха.

Я закрываю глаза. Я действительно боюсь? Или просто пытаюсь защитить себя и его?

В конце концов, я впущу его в свою жизнь.

Глава 16

Наоми

Имоджен ведет нас прямо в свои личные покои. Мое тело все еще слегка дрожит от волнения, вызванного клятвой, встречей с Ронаном и стычкой с Кандрой. Жрица резким жестом предлагает нам сесть в три красных бархатных кресла, расставленных вокруг небольшого столика в углу комнаты.

Я с трудом могу усидеть на месте, мои пальцы барабанят по подлокотнику, а нога стучит по полу, пока обе женщины не бросают на меня мрачные взгляды. Дверь распахивается, я вздрогнула и обернулась, но увидела только слугу, входящего с подносом с чаем и маленькими пирожными. Не знаю, о чем я думала, может быть, что Ронан пришел за мной.

Имоджен наклоняется вперед, опираясь локтями на колени, и пристально смотрит на меня. Затем она переводит взгляд на Кандру.

— Прежде чем я расскажу вам о паломничестве, напомню, что, несмотря на обещание, вы все еще можете отказаться от него без страха опозориться. Вы можете передумать в любой момент, пока не переступите через портал, — мы обе киваем, и Имоджен продолжает. — Расскажите мне, что вы вообще знаете о нем.

Кандра выпрямляется на своем кресле.

— Паломницы отправляются в земли фейри, чтобы найти и принести обратно предмет, пропитанный их магией. Что-то, что может передать силу нашему миру и отдать его магию нашему народу. Обычно это зачарованные реликвии или камни сердца.

Синие глаза Имоджен обращаются ко мне.

— А ты что знаешь?

Я пожимаю плечами.

— Крестьян не осведомляют о таких вещах. Я знаю, что наши миры сближаются настолько, что каждые семь лет образуются трещины и открываются порталы, и, если паломница не вернется до того, как миры снова разойдутся, она останется в ловушке, до момента, пока они не откроются снова. В этих мирах время течет медленнее, чем наше, поэтому если здесь порталы открываются каждые семь лет, то в Другом мире между их открытием пройдет двадцать один год.

Имоджен, задумавшись, касается щеки двумя длинными пальцами.

— Кто-нибудь из вас знает, что такое камень сердца? — мы с непониманием смотрим на нее, от чего она вздыхает и смотрит в потолок. — Это сердце лесной нимфы, озерной девы, элементального духа. Вы можете думать, что знаете фейри, потому что мы имели дело с неразумными зверями, которые проникают в наше царство, но существа, у которых есть камни сердца? Они выглядят как элементальные версии людей.

Она кусает губу, не решаясь.

— Они весьма дружелюбные, приглашают тебя на свои лесные праздники, смеются и танцуют с тобой, а когда ты вырезаешь их сердца, они умоляют о пощаде.

Я съеживаюсь, чувствуя, как по мне пробегает дрожь, но Имоджен продолжает.

— Их камень сердца — это место, где хранится вся их сила, и именно он связывает лесную нимфу с рощицей деревьев, которая является одновременно ее домом и частью души, или цветочную нимфу с ее лугом. Забрать его у них — не то же самое, что сражаться за свою жизнь, как в случае с Ку Ши. Нет, это предательство. Большинство подружатся с нимфой, заставят ее ослабить бдительность, а затем хладнокровно убьют. Люди говорят о фейри, как о монстрах, которые охотились на нас до великой войны, но в данном случае монстры — мы.

Я резко делаю глубокий вдох. Я всегда знала, что жрицы идут на большие жертвы во время своих паломничеств, но не осознавала, что они теряют часть своей души и всю свою невинность.

— Это кажется таким неправильным, — шепчет Кандра. — Но нам нужна их сила. Без нее мы снова окунемся в темные века, без целителей, без магии для земледелия и без возможности добывать воду из-под земли. Мы будем совершенно беззащитны, если они когда-нибудь вернутся.

— Именно, — бросает Имоджен.

— Я не знаю, смогу ли это сделать, — слова вырываются из меня. — Есть большая разница между охотой на животных и убийством человека, чтобы ограбить его тело.

Я не имею ничего против насилия в целях самообороны, но всегда старалась защищать слабых. Как вместо этого я могу охотиться на них?

— Тебе нужно стать жестче, Наоми, — резко говорит Имоджен. — Потому что я еще не рассказала тебе и половины.

— А как же реликвии? — перебивает Кандра.

Имоджен качает головой.

— На них нет времени. Аристократки годами изучают все имеющиеся тексты по географии фейри, чтобы найти руины, в которых находятся реликвии, не будучи обнаруженными высшими. Но вы обе не заинтересованы в возвращении с магическими предметами, верно?

Мои руки дрожат, когда я беру чашку и стараюсь не пролить ее содержимое, поднося к губам дымящийся травяной чай, чтобы ослабить напряжение момента. Имоджен кладет руку мне на запястье, останавливая меня.

— Подожди, пока не услышишь, что я хочу сказать, прежде чем пить.

Я ставлю чашку на стол так, что она громко звенит.

— Можем ли мы как-то контролировать магическую беременность? — спрашиваю я.

— Или она из разряда того, что случается с достойными? — перебивает Кандра, сидя на краю стула. — Как мы можем заставить магию выбрать нас?

На лице Имоджен появляется коварная улыбка.

— О, это довольно просто, — она откидывается на спинку стула, в ее глазах мелькает озорной блеск, а у меня в животе все переворачивается от предвкушения. — Самая большая ложь, которую мы, Матери Магии, рассказываем королевству, заключается в том, что наши жрицы иногда беременеют от самой магии, — говорит Имоджен. — Что лоно наполняется чистой магией, когда девушка пересекает границу, потому что правду никогда не примут. Ребенка будут преследовать, тогда как нам отчаянно нужно, чтобы он вернул магию в наши родословные. Женщина не может забеременеть без семени другого человека.

Мое сердце замирает от этих слов, и кровь отливает от лица.

— Ты имеешь в виду...

Имоджен поднимает бровь.

— Женщины, которые возвращаются беременными, спали с фейри-мужчинами. Именно так мы, люди, изначально получили магию в нашей крови. На самом деле, между нами они известны как отличные любовники. Фейри — это народ, который совершенно свободен от наших общественных правил и наслаждается удовольствием от своих сексуальных партнеров.

— Но... разве они не должны быть жестокими и безжалостными? — выпаливает Кандра.

— Разве все мужчины в нашем мире одинаковы? — парирует Имоджен.

Они продолжают говорить, я смотрю, как двигаются их губы, но не слышу ни слова из-за звона в голове.

Желчь поднимается в горле, и я думаю, что сейчас меня стошнит.

Я не могу отвести взгляд от Имоджен, моя кожа покрывается мурашками. Мой мозг снова и снова отвергает то, что она сказала. Мои костяшки сжимают подлокотники кресла так сильно, что они белеют, а боль пронзает виски от сжатых зубов.

Я могла бы заполучить Ронана. Я могла бы сама управлять нашей судьбой, но для этого мне пришлось бы сначала предать его. Мне пришлось бы...

— Не будь такой мрачной, Наоми, — прервала мои мысли Имоджен. — То, что ты поцеловала Ронана вчера вечером, не значит, что ты ему все должна. У тебя нет перед ним никаких обязательств.

Кандра быстро поворачивается ко мне, широко раскрыв глаза.