Сердце двух миров (ЛП) - Харт Роза

Я смотрю, как она уходит, и в моем сердце рождается новая надежда. Ночь проходит мучительно медленно, я ворочаюсь и почти не сплю, потому что в голове крутятся мысли. С каждым ударом часов во мне растет убеждение, что я должна отправиться в Иной мир и охотиться на фейри на их собственной земле. Я отниму у этих злобных существ все, что угодно, чтобы защитить себя и своих близких. Чтобы сохранить Ронана.

Суровый холод утра пронизывает мое тело, когда я стою на страже у внутренней стены замка Эплшилд, наблюдая, как Матери Магии торжественно входят в крепость. Их процессия жриц тянется так далеко, что не видно конца, по извилистой дороге. Они все идут пешком, включая верховную жрицу, в чистых белых церемониальных одеяниях.

При виде этой картины меня охватывает нервное предвкушение. При одной только мысли, что я могу присоединиться к их рядам, если паломничество не убьет меня.

Толпа простолюдинов собирается вокруг дороги, чтобы аплодировать жрицам и посмотреть на их волшебство. На траве, растущей по обе стороны дороги, быстро распускаются цветы, когда они проходят мимо. Вокруг некоторых женщин падает снег, а вокруг других — искры.

Это талантливое представление с использованием несложной магии, но такой, которую крестьяне редко видят. Обычно силы используются для таких вещей, как вспашка полей, сражения или исцеление.

Во время обхода я внимательно рассматриваю каждую женщину, проходящую под внутренними воротами и входящую в главный двор. Их спины ровные, а головы высоко подняты, их не удерживают ни отцы, ни мужья. Я могла бы быть одной из них. У меня больше силы воли и силы, чем у любой из них. Я преодолела большие препятствия и заслуживаю присоединиться к ним.

— Что надумала, Наоми? — Кандра подходит ко мне. — Хочешь вместе со мной рискнуть всем, что у нас есть? Полученный опыт и вознаграждение будут огромны, с этим ничего не сравнится. Настоящая свобода.

Я поворачиваюсь к ней.

— Я готова бороться за нее, если ты готова.

Она улыбается мне острой, хищной улыбкой.

— Оу, готова. Ты же знаешь, что я всегда хотела перейти.

Ближе к полудню Имоджен подходит к нам на стене, а за ней — Бреа и Финбар. — Эти двое вызвались закончить остаток ваших смен.

— Вызвались, — слишком громко сказано — ворчит Бреа. Финбар просто зевает, широко раскрывая рот.

Имоджен прищуривает глаза, глядя на них обоих, а затем поворачивается к нам.

— Верховная жрица только что объявила, что сейчас будет принимать заявки на паломничество и не потерпит опозданий. Ей нравится заставать людей врасплох, чтобы посмотреть на их реакцию.

— И как она отреагирует на нас двоих? — я поднимаю подбородок, готовясь к удару.

Имоджен оглядывает нас с ног до головы.

— Честно? Не знаю. Униформа сыграет вам на руку. Но вот лорд-протектор... Скажем так, он будет настроен гораздо строже, так что нам нужно прийти раньше него.

Сердце бешено колотится в груди, когда мы слетаем по ступеням стены, затем мчимся через двор, где повсюду снуют люди. Имоджен ведёт нас за казармы, в служебный корпус, мчась по коридорам, пугая парочку служанок, уронивших простыни, которые они несли.

Я не понимаю, как она вообще ориентируется в этом лабиринте коридоров. Но перемена ощущается сразу, как только мы покидаем грубые, простые стены служебной части и попадаем в главную часть замка — отделанную полированным камнем и украшенную коврами и гобеленами.

Двое стражников распахивают для нас массивные двери, инкрустированные золотом, и мы входим в небольшой зал. Комната почти пуста, перед нами простирается красно-белый плиточный пол, а в самом конце, стоят три трона из резного дерева. Занят только средний.

Верховная жрица сидит перед высоким рядом окон с решётками, через которые струится яркий утренний свет, окутывая её сияющим золотым ореолом, делая еще более величественной, чем она есть. По краям зала группами стоят и беседуют другие жрицы, наблюдая за происходящим.

Я заставляю себя сделать шаг вперёд и войти в этот зал, несмотря на то, насколько чуждым кажется мне происходящее.

Небольшая очередь потрепанных женщин выстроилась перед верховной жрицей. Первая стоит на коленях у подножия её трона. Имоджен ведёт нас в самый конец этой очереди, то и дело оборачиваясь через плечо, пока в зал продолжают заходить другие. Последствия вчерашнего бала легко читаются во внешности всех благородных дам, пришедших дать клятву и отправиться в паломничество.

Некоторые пахнут вином, другие — сексом. Их волосы взъерошены, макияж размазан по лицам. Ясно, что большинство из них разбудили совсем недавно, заставив подняться до полудня по требованию верховной жрицы.

Это и впрямь испытание. Среди всех женщин только Кандра и я выглядим собранно и опрятно — мы-то на ногах уже несколько часов и были на работе.

Очередь медленно продвигается, одна за другой женщины преклоняют колени, чтобы принести клятву.

Глаза Имоджен постоянно бегают ко входу, и это действует мне на нервы. Ее нервозность сжимает мне желудок все сильнее и сильнее, заставляя меня пожалеть о том, что я позавтракала. Кандра практически подпрыгивает на носках, пока несколько резких слов Имоджен не заставляют ее успокоиться.

— Ты так боишься, что лорд-протектор помешает нам дать клятву? — шепчу я Имоджен.

— Не только он, — отвечает она, но уже слишком поздно, чтобы я успела задать ей больше вопросов. Женщина передо мной поднимается с колен, и верховная жрица жестом руки подзывает меня к себе.

Я собираю всю свою смелость, на которую способна, и опускаюсь перед ней на колени.

У верховной жрицы маленькие темные глаза, глубоко посаженные в округлом лице, они оглядывают меня с ног до головы. На ее голове нет и следа седины, прическа уложена простым образом и закреплена костяными гребнями, от чего она выделяется на фоне других женщин в комнате.

— Как тебя зовут и из какого ты рода? — спрашивает она. Жрица, стоящая позади нее, готовиться записать мое имя среди других.

— Наоми из Пойнт Вуденд, — мой голос твердый и гордый, как никогда раньше.

Черные брови верховной жрицы поднимаются.

— Простолюдинка? — Ее взгляд скользит мимо моего плеча прямо к Имоджен. — Ты привела простолюдинку, чтобы она дала клятву?

— Это право дано всем женщинам, — твердо отвечает Имоджен. — И я привела двух простолюдинок, Биргит.

— Двух! — смеется верховная жрица. — И какое у них образование? Эти женщины хотя бы понимают, во что ввязываются? Или они просто овцы, идущие на убой? — я сжимаюсь от этих слов, но не подаю вида.

— Посмотри на них, Биргит, — резко отвечает Имоджен. — Посмотри на их форму. Они входят в охотничью группу лорда Ронана. Возможно, они лучше подготовлены, чем любая другая женщина здесь.

Биргит смотрит на меня, как будто видит меня впервые.

— Наоми, ты когда-нибудь убивала фейри?

Я смотрю ей прямо в глаза.

— Я убила своего первого фейри, когда мне было четырнадцать лет.

Она цокает языком, услышав мои слова.

— Ну, надеюсь, до убийства не дойдет во время твоего паломничества, но вполне возможно, что и дойдет. Это очень необычно, — она снова смотрит на Имоджен. — Ты ответственна за то, чтобы научить их всему, что им нужно знать. На все про все у тебя неделя.

— Я согласна, — в голосе Имоджен слышится нетерпение.

Верховная жрица снова смотрит на меня.

— Дай мне свою руку, Наоми. Только клятва кровью будет иметь силу.

Я протягиваю ей ладонь, и она с удивительной силой сжимает ее одной рукой. Жрица подходит ближе, держа в руках серебряный поднос с коротким кинжалом. Когда верховная жрица берет клинок, я бросаю испуганный взгляд через плечо на Имоджен, которая коротко кивает.

Я была так занята изучением других кандидаток в паломницы, что не смотрела на саму церемонию клятвы. Верховная жрица проводит лезвием по моей открытой ладони, и острая боль пронзает мою плоть. Я сдерживаю желание отдернуть руку, даже когда она обхватывает ее обеими руками.