Как приручить холостяка (СИ) - Истомина Аня

– Спасибо, – улыбаюсь. – На самом деле, у меня совсем не осталось подруг. С теми, что были в родном городе, как-то перестали общаться со временем – у всех семьи, а новых в Москве я не завела.

– Ой, это мы быстро исправим, – весело улыбнувшись, отмахивается Настя. – У нас скоро день рождения у Стеши, приходите с Кириллом.

– А у нас постоянно у кого-нибудь дни рождения, – усмехается Таня. – Кирилла обычно не дозовешься в гости, он вечно на дежурствах. Но, теперь-то уже отвертеться у него не получится. И крестины мальчишек скоро. Мы всегда вам рады, Лена. А когда родишь, можем вместе собираться с детками на прогулки. И привезти, чтобы мы понянчились, если вам нужно время наедине побыть, тоже.

– Спасибо, девочки. – чувствую, как внутри все дрожит от эмоций. – Мне очень приятно.

Когда мужчины, раскрасневшиеся и шумные, возвращаются обратно, мы уже успеваем наговориться за жизнь и узнать друг друга ближе. Девочки уходят попариться, а я ныряю в объятия мужа, вдыхаю аромат бани с его кожи и млею.

Несмотря на то, что срок у меня еще совсем небольшой, Кирилл тут же кладет руку на мой живот, будто оберегая нашего малыша от всего мира. А я накрываю его руку своей и умиротворенно слушаю мужские разговоры, шуточные тосты и принимаю поздравления.

Мы возвращаемся домой поздно, уставшие, но очень довольные.

– Ну, что, Добрынская Елена Александровна, – смотрит на меня Кирилл, хитро прищурившись, – пройдемте в спальню, консумировать брак?

54. Заговор

– Беременность многоплодная. – задумчиво диктует врач медсестре.

– К-какая? – переспрашиваю, вмиг охрипнув, и ошарашенно смотрю на Лену.

– Многоплодная.

– Это сколько? – щурюсь.

– Двойня.

– Слушай, а, может, в этой клинике всем ставят двойню? – возмущаюсь. – Таня тебе ее посоветовала, им тоже двойню поставили. Это заговор.

Узистка смеряет меня хмурым взглядом.

– Ты что, не рад? – настороженно уточняет Лена.

Усмехаюсь и беру ее за руку.

– Да рад я. Странно, все вроде медики, а с юмором беда. – вздыхаю и снова смотрю на врача, а потом на монитор, где то и дело угадываются какие-то человеческие очертания. – Здоровые?

– Все в пределах нормы, – кивает она. – Пол говорить?

– Гендер пати будем устраивать? – смотрю на Лену.

– Я с ума сойду до этого времени, – шепчет она.

– Говорить. – киваю.

– Мальчики.

– Вот точно заговор, – усмехаюсь. – Так не бывает.

Выхожу на улицу чуть раньше Лены, пока она на ресепшне дожидается каких-то бумаг, и прикуриваю. Задумчиво смотрю на дорогу, по которой несутся машины.

Двойня. Два сына будет. Это ж какая ответственность. А вдруг случится что? Я ж много чего насмотрелся за жизнь.

– Кирилл, – Лена незаметно подходит очень близко, и я вздрагиваю. – Ты расстроился?

– Конечно расстроился, – вздыхаю, притягивая ее к себе в объятия, – хотел тройню, чтобы генерала обогнать.

– Ну, что ты начинаешь? – дуется.

– А ты что начинаешь? – хмурюсь. – Ну, какой “расстроился”? С чего ты это взяла? Уже не пошути прям! Переволновался немного. Что, не может у большого дяденьки быть тонкой душевной организации? Ты вот о чем думаешь?

– Ну, о том, что будем красиво с большой коляской гулять, – улыбается Лена.

– Вот! А я думаю о том, что нам нужно гараж: коляски, санки купи, удочки купи, велосипеды купи, моторную лодку купи.

– Так это не гараж тогда, а дачу уже надо, – усмехается. – С речкой.

– Вот, умная ты женщина, Елена Александровна. – чмокаю ее в макушку. – Точно, дачу тоже “купи”. Вон, сколько расходов. Придется за третьим идти, чтобы льготы получить.

– Дурак, – смеётся Лена смущённо.

– А что нам уже? Тут, вон, немножко осталось. – улыбаюсь, склоняясь к ее губам и чмокая легонько. – Главное, в эту клинику больше не ходить, а то, боюсь, перевыполним план. Пошли в машину. Сейчас я мужу одной аферистки позвоню, удивлю его.

– Да ладно? – усмехается Колян, услышав про двойню.

– Мальчики, – хмыкаю, выезжая на дорогу.

– Да ладно?! – хохочет он. – Падре, ты, главное, жену в больницу заранее положи, чтобы роды не принимать. – вспоминает наше приключение.

– Так что, товарищ генерал, вот такие пироги, – улыбаюсь, покосившись на Лену. – Будете нам передавать ваш накопленный опыт. Есть что сказать?

– В первые полгода лучше сон, чем секс, – усмехается друг в трубку.

– Понял, принял, обработал, – вздыхаю.

– Да ладно тебе, не вздыхай так. – смеется добродушно. – Дети – это счастье. Сам не заметишь, как нас перегоните.

– О, нет, спасибо. Мы еще в своем уме. – хохочу. – Ладно, давай, до встречи. Аферистке своей привет. Лена ей вечером позвонит.

Когда заходим домой, помогаю Лене снять пальто и веду в спальню. Уложив, подкладываю ей под ноги подушку и массирую стопы. Моя нежная фурия постанывает так сладко, что массаж у меня получается короче, чем планировался. Сидеть со стояком совсем не удобно.

Заваливаюсь рядом с ней и разворачиваю к себе лицом. Любуюсь ее бледной кожей и ясными голубыми глазами. Пытаюсь оттянуть момент близости, прочувствовать свое желание сильнее, но срываюсь, как голодный на пирожное, и набрасываюсь поцелуями на ее губы.

Разворачиваю всю аккуратно от ненужной обертки. Рассматриваю.

Красивая моя. Другая теперь. Грудь налилась, соски потемнели и сейчас призывно торчат. Животик округлился, подчеркивая женственность фигуры и бедер.

Беременность действительно очень украшает женщину. А мою делает еще желаннее, чем прежде.

Припадаю губами к животику и обцеловываю его аккуратно.

– Маленькие мои, – шепчу тихо-тихо, – вы, главное, растите здоровыми, а с дачей мы как-нибудь разберемся.

Замираю, чувствуя, как сердце заходится. Вдыхаю поглубже.

– Кирилл, все хорошо? – обеспокоенно уточняет Лена, поглаживая меня по волосам.

– Да лучше и быть не может, – выдыхаю и поднимаюсь поцелуями к ее груди. – Только, давай осторожненько, ладно? Страшно мальчишкам навредить.

Аккуратно придерживаю ногу Лены под колено и плавным толчком вхожу в ее горячее влагалище медленно, не на всю длину. Тело внутри будто кипит от противоположных сигналов организма: снизу требуют активных действий, сверху осторожных. Сдерживаюсь изо всех сил, аж мышцы горят.

Лена, моя горячая девочка, плавно улетает от моих неторопливых ласк, а я терплю и до последнего не даю себе расслабиться, пока она не выстонет свой оргазм полностью, а потом, только когда она обессиленно замирает, позволяю себе чуть резче и глубже войти в ее расслабленное тело и взрываюсь таким ярким оргазмом, от которого темнеет в глазах и вырубает на несколько секунд из реальности.

Валяемся в обнимку, голые и безумно счастливые в своем маленьком тихом мирке. Закрыв глаза, поглаживаю то мягкие аппетитные бедра, то налившуюся грудь, пузико своей фурии, а она расслабленно мурлыкает в моих руках.

– Представь, – шепчу, уткнувшись в ее шелковые волосы, – а если за девчонкой соберемся потом, и опять двойня, то что делать?

– Ну, судя по твоей логике, идти за пятым, чтобы льготы еще какие-нибудь получить, – усмехается она, сладко зевая. – Или, там, на пенсию на пять лет раньше выйти.

– Ага, главное до нее потом дожить, – усмехаюсь сонно, натягивая на нас одеяло посильнее. – Это вас роды омолаживают. А для нас стресс.

– Ты чего, Кирюш? – поворачивается она ко мне. – Волнуешься?

– Очень. – вздыхаю, серьезно глядя на нее. – За тебя. Ты уж не хулигань, ладно? Двойня все-таки.