Лорд зверей (ЛП) - Кросс Джульетта

Чуть поодаль, на толстом бревне у костра, сидели дети Талока и мальчик призрачных-фейри, Гершал. Лейфкин присел рядом; перед ними — грубая деревянная доска, он показывал на клетки и объяснял. Учил их играть в «королей и кости» — я видела, как в неё резались завсегдатаи в угловой кабинке таверны Халдека.

Пара Валгара — скорее всего, жена — заговорила мягко, ровно:

— Я вижу кланы, что празднуют вместе. Старые друзья встречаются. Появляются новые. Любовники находят друг друга.

Я невольно улыбнулась:

— Да, миледи. Всё сразу. А я вижу…

Я уставилась туда, где Бром, откинув голову, громко смеялся, а двое мужчин, которых я прежде не видела, размашисто жестикулировали, перебивая друг друга рассказами.

— Я вижу, — повторила я, — единый народ, который не просто держится вместе, чтобы выжить, но собирается на братство и праздник — чтобы жить полно. — Я встретила взгляд Валгара; лицо у него стало задумчивым. — Такого я не видела никогда. Ни при дворе моего отца, ни в городках, куда мы изредка наведывались. Это сокровище, и я знаю ему цену.

Его жена улыбнулась, у глаз легли тёплые лучики.

— Я далеко от места, где родилась, лорд Валгар. Но это никогда не было домом. — Я посмотрела на Редвира, и живот вздрогнул от того, как он смотрит — с яростной нежностью. — Дом я нашла с лордом Редвиром и кланом Ванглоса в Мирланде.

Я почувствовала, как на мне задержались другие взгляды — дальше по столу. Обострённые чувства зверо-фейри помогают им не только охотиться и чуять опасность — и подслушивать тоже. Я не возражала: пусть слышат. Я хотела, чтобы другие кланы знали, что я сказала и что чувствую. Пока не услышала шёпот:

— На ней нет его метки.

Я взглянула на пару по другую сторону от жены Валгара — оба тут же отвели глаза; у женщины на лице кривилась усмешка. Я видала похуже при дворе отца. Но всё-таки укололо. Будто я недотягиваю до пары Редвира — в глазах его народа.

— А что король призрачных? — спросил Валгар у Редвира, резко переведя разговор. То ли чтобы снять напряжение, то ли просто из вежливости — я только порадовалась.

Редвир метнул в сторону стола взгляд-кинжал тем, кто шептался слишком громко и демонстративно нас игнорировал.

— Что именно? — спросил он, накалывая на вилку ломти жаркого.

— Говорят, он правит и Лумерией, и Нортгаллом. Что убивает своих.

— Убивает тех, кто творит измену, — холодно отрезал Редвир.

Те самые «глухие» моментально навострили уши.

— Вы уверены? — спросил мужчина рядом с женой Валгара.

— Уверен, — голос Редвира всё ещё звенел злостью.

— Нам сказали, он зарезал родного брата, — бросил кто-то дальше. — Разорвал голыми руками, а потом поджёг своей магией.

— Сводного, — поправил Редвир и отправил в рот мясо. — И да, он его так и прикончил.

— За что такая смерть? — не отставал тот же голос. — Чем он предал Голлайю?

Ответил Безалиэль:

— Похитил его пару, королеву, с чёрным умыслом. Так что да, — голос у него стал глухим, раздражённым, — король убил того, кто должен был охранять его женщину, а не губить. И обратил в пепел.

— Я бы сделал то же, — прорычал Редвир, откинулся на спинку и отпил эля, глядя поверх кубка вниз по столу.

Не думаю, что кланы ненавидят меня настолько, чтобы перейти к худшему, но предупреждение Редвира пробрало до дрожи. Приятной.

Я не знала этой истории о короле Голле и его королеве, но после встречи с ним не удивилась. С ним не играют. Как и с Редвиром.

— Я пойду, — сказала Тесса, глянув на Безалиэля. — Саралин устала.

— Я провожу, — предложила я.

Я и крошки не съела, но была только рада улизнуть из-за стола. Моё присутствие брало Редвира на раз — а ему нужен был вечер среди вождей. Этот пир — всего раз в год, время скреплять дружбу между кланами.

Я поднялась, но Редвир перехватил мою руку:

— Можешь остаться, — сказал негромко, привычно обвив мне лодыжку хвостом.

Я улыбнулась, сжала его пальцы:

— Дорога вымотала. Проведу Тессу — и сразу в постель. — Я наклонилась к его уху: — Буду ждать.

Он прижал мою ладонь к губам и поцеловал у запястья, глядя в глаза:

— Разбужу, как вернусь.

Я кивнула Валгару и его жене. Даже улыбнулась тем, кто сидел дальше: у кого-то — раздражение, у кого-то — приветливость, у кого-то — растерянность, у кого-то — каменная маска.

Я догнала Тессу уже у подножия идущих вниз ступеней: она была почти у последнего костра.

— Спасибо, — сказала я. — Ты подарила мне повод уйти пораньше.

— Честно говоря, с тобой они держались вполне вежливо.

Мы обе рассмеялись и, миновав последний костёр, свернули между двумя шатрами — к нашей стороне лагеря.

— Это у вас «вежливо»? Не хочу видеть «грубо».

Тесса тоже рассмеялась — впервые с той ночи, когда мы вернули Саралин и Бес:

— В мой первый год здесь ни одного тёплого слова я не услышала ни от кого из других кланов. Я доказала свою силу как лекарка — наш клан встал за меня. На второй год было легче. С тобой они не так открыто грубы только потому, что ты — пара Редвира. Он — уважаемый лорд.

— Жаль, что тебе пришлось через это пройти. Но я выдержу исподлобья и шёпот. Двор моего отца был куда ядовитее. Тем более, что травили меня зачастую свои же — родители; придворные лишь брали тон.

Тесса нахмурилась, прижимая спящую Саралин.

— Родители — так?

Я пожала плечом; та боль отстояла уже далеко. Расстояние делает своё.

Хотя не прошел и год с тех пор, как я ушла, казалось — вечность. Будто вчера я стояла в отцовском кабинете, как кобыла на торге, пока его послы разглядывали меня. Брата едва похоронили, когда он велел подать меня, одеть в лучшее — заставил повернуться кругом, чтобы тем удобнее гляделось. Его мерзкие слова всё ещё звенели в ушах: Стоит дорого. Магия — на вес золота. Тело — для деторождения; любой муж получит от неё не одного наследника. Хочу только высшие ставки.

Недолго и ждать пришлось: у ворот явился высший покупатель — лорд Гаэл из Мевии — и меня продали, прежде чем я его увидела.

— Теперь это неважно, — сказала я, когда смех и голоса пира стихли за спиной. — Я там, где должна быть.

Может, Редвир и прав — боги знают лучше. Не погибни брат — отец не так распоясался бы, не продал бы меня лорду Гаэлу. А я бы не бежала, не дошла бы сюда — к тёмному лорду, которого люблю.

Осознание ударило прямо в сердце — так сильно, что я ахнула.

— Ты в порядке? — Тесса перехватила меня за локоть, решив, что я споткнулась.

— Да, — выговорила я, всё ещё слабовато, пока мы шли вдоль каменного борта останца. — Хочу уже в Ванглосу.

— Я тоже, — вздохнула она, останавливаясь у своего шатра. — С другими кланами станет легче. Обещаю.

Я обняла её, бережно — чтобы не придавить и не разбудить Саралин. И Халлизель, которая с тех пор, как мы покинули Гаста Вейл, не отлетала от ребёнка ни на шаг.

— Знаю. Спокойной ночи.

Она скрылась в пологе, а я пошла дальше. Не думала о том, понравилась ли я кланам. Меня внезапно давило совсем другое: я точно знала, что люблю Редвира.

Я остановилась у нашего шатра и вскинула взгляд к тонкому серпу луны; облака гнал ветер.

Я выдохнула и почти позвала его мысленно: возвращайся быстрее. Я скажу, что во мне рвётся наружу, и потребую метку — не надо ждать Ванглосу. Я абсолютно уверена: боги свели нас. И — дальше этого — он мне предназначен не только как пара. Как любовь.

Тихий скулящий звук выдернул меня из мыслей. Где-то справа — как у раненого волка. Когда стон повторился, я пошла на звук.

— Мишка? Это ты?

Волк убежал с ночной стаей, я заметила. Но днём Мишка держался ближе к лагерю.

Жалобный звук донёсся снова — у затемнённой ниши в каменной стене. Облака разошлись, и я увидела Мишку — она лежала на боку.

— Мишка! — Я бросилась, опустилась рядом, провела ладонью по шерсти. — Что с тобой, девочка?

Глаза полуприкрыты. Света мало, но видно — дышит часто. Я провела рукой вдоль бока — нащупала тонкий длинный предмет, торчащий из крупа. Выдернула и подняла к лунному свету. Дротик с голубыми оперениями, древко — из серебристого металла. Ни у одних зверо-фейри я такого оружия не видела. Скорее уж…