Калабрийский Король - Иса Белль
Моя библиотека – мой опыт за годы прожитые в этом мире.
И я была рада каждой прочитанной книге в независимости от того собиралась ли вновь когда-то открыть её, вспарывая раны, или планировала больше никогда не прикасаться к ней, зная, что в жалости о прошлых ошибках не было никакого смысла.
Книги были убежищем, как для людей, так и для чувств в них.
И сейчас я так сильно хотела спрятаться в той, что была в моей руке, желая отключиться от шума и побыть наедине с самой собой, чтобы ещё немного подумать о том, как…
Внезапно книга перестала быть фильмом в моей голове.
Я так сильно утонула в размышлениях, что не почувствовала, как рядом кто-то появился и только прикосновение заставило меня очнуться.
Вчерашняя компания из одиннадцати человек и собаки превратилась в сборище двухсот по большей части незнакомых мне личностей, поэтому я убежала из зала, как только они появились там и спряталась здесь. Это было укромное место где-то в глубине здания и никто не тревожил меня последние полтора часа, пока я сидела на скамейке под лампой, считая минуты до конца. Я слышала речь Авроры, Синьоры Гриффин и ведущего, что вёл вечер, и будучи здесь. Они решили соединить второй день празднования свадьбы с благотворительным вечером, заодно знакомя семью Джентиле с их будущими дочерьми. Мне не хотелось мешать им и не хотелось встретиться с Анджело, чтобы не испортить всем праздник своей дракой с ним, поэтому отсиживаться здесь было лучшим, что пришло в мою голову.
Пухлые пальцы игрались с подолом моего платья, медленно приподнимая его, оголяя ногу. Когда бедро стало свободно от чёрной ткани, неприятная ладонь опустилась на него. Но я не двигалась всё это время, будто позволяла этому происходить.
– Чем занимаешься? – спросил незнакомец.
Я осторожна повернула голову в сторону парня слева от себя. Его рука уже сжималась вокруг моего бедра. Глаза молча указали ему на книгу и вернулись к его лицу, которое выдавало интерес только к тому, что было в его руках и вскоре, по его жалкому мнению, могло оказаться в них.
Он ведь в курсе, что его ждут отрубленные пальцы? И я сделаю это раньше Сантьяго.
– Ты мой муж, чтобы трогать меня? – рявкнула я, ударяя книгой по его костяшкам.
Мужчина, шипя, оторвал от меня свою руку и принялся болтать ей в воздухе.
– Кто твой муж?
Неожиданно для нас обоих ремешок женской сумочки обернулся вокруг его шеи и нападающая дёрнула за него, повалив парня на пол. Я успела лишь приподнять голову, чтобы посмотреть на девушку, как она уже наступила своей туфлей на тыльную сторону его ладони, заставляя парня пискнуть от боли.
Яркий блеск ударил по моим глазам.
Аврора возвышалась на ублюдком, глядя на него сверху вниз. Её непривычно раскрасневшееся лицо отличалось от белоснежных волос и наряда, а также колье, висящем на её тонкой шее.
Вот про какие бриллианты говорил Доминик тогда на яхте. Они отражали от себя свет люстр и практически освещали пространство вокруг Авроры.
– Кто дал тебе право прикасаться к ней? – разъярённо спросила она.
Я удивлено подняла брови.
Это было совсем не похоже на неё. Власть пропитывала каждое её слово и когда ублюдок не ответил, она переместила ногу чуть дальше по ладони, надавливая носком туфли на его пальцы.
– Я собираюсь получить свой ответ.
Но он не находил слов, продолжая молча мычать от боли, не предпринимая попыток подняться, потому что знал – любой его ответ будет неправильным для неё и что с ним будет, если он решит дать ей физический отпор.
Доминик разорвёт его на куски.
– Мне стоит позвать Калабрийского Капо, чтобы ты объяснился перед ним, почему решил, что можешь позволить себе трогать его жену?
Парень с ужасом сглотнул и, наконец, перевёл свой взгляд на меня. В его глазах загулял огромный страх и я улыбнулась, уловив его.
Да, ублюдок, Сантьяго Риверо мой муж.
Каким бы чудаком он не представал дома в кругу своей семьи, солдаты боялись его. Но так было не всегда.
Когда мы только стали жить вместе, он пропадал на работе и я думала, что Доминик, который на тот момент жил в Калабрии, был тому причиной. Думала, он заставлял его работать. Но оказалось, что Сантьяго делал это по собственной воле. Однажды я случайно подслушала их разговор и поняла некоторые вещи – его отца не стало, часть власти ушла вместе с ним и теперь ему нужно было, чтобы люди уважали его.
Не сына Мартина Риверо.
А Сантьяго Риверо.
И у него вышло.
– Я… Я не знал, – попытался оправдаться он.
Я недовольно хмыкнула.
Значит, в случае, когда за девушкой не стоит тот, кто защищает её, он может позволить себе так относиться к ней? Наверное, тогда нам всё-таки стоило позвать наших мужей.
Аврора наклонилась, чтобы снять свою сумку с его шеи, но глаза ублюдка даже под волной страха упали в её глубокое декольте. Девушка заметила это и после того, как стянула ремешок, возвращая себе свой аксессуар, залепила ему пощёчину, шипя:
– Пошёл вон!
Она убрала свою ногу и дала ему три секунды на то, чтобы подняться и убраться с наших глаз до конца этого вечера. Я же поправила платье, возвращая кусок ткани на своё прежнее место и снова посмотрела на девушку, вроде как не собирающуюся уходить следом за ним.
– Я и сама могла справиться.
Это правда. Твёрдая обложка могла служить не только защитой для книги, но и для моего тела. У него бы, как минимум, осталась шишка, а я бы убежала.
От уверенности и решимости Авроры не осталось и следа после услышанного.
Идиотка. Захотелось стукнуть себя по голове. Я же помнила из разговора между Сантьяго и Джулией, что она постепенно приходила в норму после чего-то. Может я и понятия не имела, кем была Аврора Де Сантис, но знала, что зверское отношение к ней в прошлом всё ещё было свежо в ее памяти.
Я могла понять её.
– Спасибо, – исправилась.
Девушка тут же улыбнулась, расцветая на моих глазах, получив заслуженную благодарность.
– Мне стоит позвать Каю?
– Чтобы она убила его? – усмехнулась
