В клетке у зверя (СИ) - Юта Анна

— Олег попросил поквитаться с вами обоими, с тобой и Волжским, — произносит Седой. — Я мог бы просто убить вас обоих и закрыть вопрос. Но Волжский слишком ценная птица, которую жалко просто прикончить. Как думаешь, сколько он за тебя выложит?

Усмехаюсь внешне. А сердце заходится в истерике. Теперь понятно, за что они меня убьют. Но я вообще не верю, что Волжский способен поступиться хоть чем-то из своих активов, чтобы заплатить выкуп.

— Нисколько, — голос шипит, адреналина в крови столько, что едва ли из ушей не течет. — Я для него — аксессуар. Не больше. У него есть жена и Ольга. Вы взяли не ту, чтобы заставить Вадима раскошелиться.

— Вот это мы сейчас и узнаем, — Седой поднимает телефон и делает снимок, наведя камеру на меня. — Это, чтобы показать ему фото «до».

— Чего? — изо всех сил не пускаю дрожь в голос.

— А эту часть я оставлю на десерт, — склабится Седой. — Пусть будет тебе сюрпризом!

55. ♀

Валерия

Мне жутко от этого ужасного мужика. По нему видно, что он глазом не моргнет и свернет голову котенку. Только он не учитывает одного — Вадиму на меня плевать. Может, как игрушка, я ему и нравлюсь, но не больше. Он ничем не поступится, чтобы выручить меня.

И вот снова мне приходится прощаться с жизнью. В который раз. И снова от мыслей о маме, которая сейчас в больнице, которой нужна моя поддержка в преддверии операции, начинают течь слезы.

— Не реви! — бросает мне Седой. — Хотя нет, реви!

Он снова поднимает телефон и снимает видео. Жестокость, помноженная на абсолютное бессердечие. Не смотрю в камеру, а слезы катятся сами собой.

В подвал по лестнице сбегает кто-то легкий и быстрый. Это оказывается Мертвец.

— Шеф, там Шут приехал, — произносит Мертвец вполголоса. — Подниметесь или пусть он сюда спустится?

— Пусть спустится и посмотрит, — с довольным видом кивает Седой.

Мертвец убегает, а следом с лестницы доносятся новые шаги. Аккуратная походка. Кажется, тот человек смотрит под ноги на каждом шаге.

В проеме показывается высокая плечистая фигура немного небритого мужчины в кожаной куртке и черных джинсах. На груди под курткой по-молодежному болтается поясная сумочка. Его взгляд выхватывает меня, загорается гневом, и мужчина порывисто подходит к Седому.

— Ты чего сделал, Борис?! — с рыком выкрикивает Шут. — Зачем девку Вадима похитил? Мы же только Тоху свалить задумали!

— Ты свою часть сделал, молодец, — невозмутимо парирует Седой и вынимает из нагрудного кармана пачку сигарет с зажигалкой. — Я просто пошел дальше. Хочу получить все, прежде чем убью их обоих.

— Ты оттянешь внимание! Вадим не станет впрягаться за брата, когда ты у него бабу увел! — продолжает распаляться Шут.

А у меня в голове полнейшая каша. Седой хочет поквитаться со мной и Вадимом по просьбе Олега. Шут хочет свалить Тоху. Это, блин, непересекающиеся области!

— А мне и не надо, чтобы он за Тоху вступался, — отбривает Седой. — Он мне бизнес отдаст, чтобы с его бабой непоправимое не случилось, а потом я их обоих покрошу на передаче. А с Тохой… ты уж сам.

Седой не отрываясь смотрит на меня, будто уже прикидывая, как меня разделывать. Жутко. От слез нос отек и не дышит. Не хватает воздуха.

— Тогда хотя бы доделай свою часть! — гневно выпаливает Шут. — Поставь Тоху на счетчик.

— Уже, Шут, — склабится Седой. — Ты думаешь, чего он загасился? Ушел бабло искать.

Шут же выглядит совершенно недовольным. Разворачивается и громко топая уходит на первый этаж. Похоже, Седой был кем-то вроде контрагента Тохи. А раз пошли в ход счетчики, значит, Тоха ему что-то должен. Невольно в памяти всплывают все обрывки фраз, которые звучали при мне, и осознание приходит мгновенно — Тоха замешан в наркотрафике. А счетчик — деньги за товар.

Как в этом огромном мире оказалось настолько тесно?

— Вадим? — мысли разрывает голос Седого. Он говорит по телефону. — Я решил не ждать завтра. Видео тебе отправил. Получил, да? Это мы пока не начали. Чтобы этого не произошло, утром ты встретишься с моим человеком и передашь контрольный пакет акций своего холдинга. После обсудим, как и где ты найдешь свою подстилку.

Меня трясет от тона, каким он говорит с Вадимом. Седой не был бы так самоуверен, если бы не знал, что наверняка добьется желаемого.

— Как вы не понимаете, ваши требования бесполезны! — не могу удержаться, обращаюсь к Седому. — Он не придет ко мне на помощь!

— Цыц! У меня другая информация, — отрезает Седой. — Сиди тихо, чтобы ещё не выхватить.

На этом он уходит, оставив меня одну. Гасит свет. Теперь в подвале темень, свет пробивается только из-под двери вверху лестницы. И то полоска настолько тонкая, что до меня даже отблески не добираются.

Я мерзну. В этом подвале, наверное, градусов пятнадцать. Долго при такой температуре не просидишь даже в верхней одежде. Тело неуклонно настывает. Руки так и не отогрелись с момента похищения.

Скукоживаюсь калачиком на матрасе, поджав ноги и натянув на голову капюшон от худи. В голове роятся нерадостные мысли. Время замирает. Мне бы уснуть, будет не так тяжело ждать, но не получается. В крови все ещё плещется адреналин, я жутко нервничаю. Хотя правильнее уже отпустить ситуацию. Если Вадим пойдет на сделку, эти ребята убьют нас обоих. А не пойдет — только меня. Как я понимаю, это заказ Олега, а значит, они пойдут до конца. И опять же на них нет масок. Я не выйду из этого подвала.

Когда-то я так думала про подвал в доме Вадима. Но он только с виду жестокий зверь, а внутри травмированный человек, который готов и хочет выйти на свет. Здесь настоящие отбитые звери. Мне следовало больше доверять Вадиму, следовало тогда сказать «да» и поехать к нему в поместье, без идиотских заездов в мою квартиру.

Если бы да кабы… Бред. Бесполезно толочь эту воду в ступе.

В какой-то момент мне все-таки удается чуть пригреться и провалиться в мутную дрему, которую безжалостно распарывает чиркающий звук железа по бетону. Открыв глаза, отпрянываю к стене — на матрасе с краю сидит мужчина. Перед ним стоит свеча в подсвечнике-стакане, и в её желтом отблеске его лицо кажется ужасным. По впалым щекам узнаю Мертвеца.

Он замечает мое движение и поворачивает голову. Подносит нож к лицу и аккуратно лижет лезвие. В глазах жадный, плотоядный блеск, от которого в желудке поднимается муть, а по коже струятся колючие мурашки.

Он подбрасывает нож в руке и растягивает губы в оскале.

— Поскольку возвращать тебя никто не собирается, я буду первым, — произносит он сально и поигрывает ножом. — Сама разденешься или срезать с тебя это тряпье?

56. ♂

Виктор

— В двенадцать встретишься с моим человеком и передашь контрольный пакет акций холдинга, — раздается из трубки скрипучий голос похитителя.

Вадим кивает, хотя тот упырь его и не видит. А я ловлю его взгляд и показательно качаю головой, мол, нет. По глазам вижу, что мимо. Там одна мысль в голове — что угодно за малолетку.

— После этого решим, где и как ты получишь свою подстилку.

Лицо Вадима перекашивает от ярости. Я его понимаю, но осуждаю. Сейчас холодные мозги нужны.

Больше гондон ничего не говорит и обрывает звонок. Вадим резко разворачивается и впечатывает кулак в стену. На штукатурке появляется вмятина с пятнами крови.

— Вадим, успокойся, — урезониваю его, хотя по глазам вижу, что до спокойствия там как до Луны. — Это ловушка.

— Сам знаю, — рычит он. — Что делать? Вот вопрос. Ты видео видел! Сам понимаешь. Они же…

Он выходит из-за стола и принимается мерить кабинет шагами, заложив руки за голову. Я с ним лет пятнадцать, никогда таким не видел.

— Хакер приедет, пробьем номер, а там запеленгуем местоположение. У тру заберешь свою Леру.

Я назвал самый оптимистичный прогноз, и Вадим это понимает.

Кабинет оглашает новый рингтон. Теперь звонит телефон Вадима. Он снова отвечает по громкой связи.