Все начнется с нас - Колин Гувер

— Атлас, — произносит она то ли удивленно, то ли виновато.

— Не бери в голову. Ты устала.

Лили хватается за телефон и проверяет время.

— Господи боже! — Она прячет лицо в ладонях. — Не могу поверить!

— Все в порядке. Честное слово. — Я показываю ей дневник. — А я тут поболтал с тобой из прошлого.

При взгляде на тетрадь у Лили вырывается стон:

— Какой кошмар…

Я бросаю дневник на заднее сиденье.

— Почему же? Я узнал много нового.

Она игриво поддевает меня плечом.

— Хватит смеяться! Мне и так стыдно.

— Брось. Ты не виновата, что устала. И, возможно, проголодалась. Можем съесть по бургеру на обратном пути.

Лили сползает по спинке кресла.

— Крутой шеф-повар кормит девушку фастфудом, потому что она проспала свидание? Любопытно. — Она откидывает козырек с зеркалом и замечает прилипшие к щеке волосы. — Типичная мамаша!.. Это наше последнее свидание, да? Я все испортила? Говори, я не обижусь.

Я выруливаю с парковки.

— Учитывая то, что я прочитал, — даже близко не испортила. Возможно, это лучшее свидание в моей жизни.

— У тебя невысокие ожидания, Атлас.

Она так мило себя корит.

— Есть вопрос по поводу дневника, — говорю я.

— Какой?

Лили явно убеждена, что испортила нам свидание. А я поневоле улыбаюсь.

— Той ночью, когда мы впервые поцеловались… ты специально постирала одеяла? Это был трюк, чтобы я уснул в твоей постели?

Она хмурится.

— Ты так много успел прочитать?

— Ты спала довольно долго.

Лили обдумывает мой вопрос, затем кивает.

— Я хотела, чтобы мой первый поцелуй был с тобой, а усни ты на полу, ничего не случилось бы.

Возможно, она права. Ее план сработал.

И все еще работает, потому что описание первого поцелуя всколыхнуло во мне давно пережитые чувства. Даже если Лили проспит всю дорогу домой, я по-прежнему буду считать это свидание лучшим.

Глава 12. Лили

— Поверить не могу, что ты дал мне проспать так долго! — Мы едем уже десять минут, а я по-прежнему сжимаюсь от стыда. — Ты прочитал весь дневник?

— Нет, остановился после первого поцелуя.

Ладно. Это еще терпимо. Вот если бы я спала рядом, пока он читает про наш первый секс, — это меня доконало бы.

— Так нечестно, — бормочу я. — Теперь ты обязан сделать нечто столь же ужасное, чтобы мы были квиты. Иначе я буду считать, что испортила нам вечер.

— То есть, если я отмочу что-нибудь нелепое, тебе станет лучше? — усмехается Атлас.

Я киваю.

— Таков закон вселенной. Око за око, позор за позор.

Атлас постукивает большим пальцем по рулю, свободной рукой потирая подбородок. А затем кивком указывает на свой телефон, лежащий в подстаканнике.

— Открой там приложение «Заметки». Прочти первую запись.

Ух ты! Я вообще-то шутила. Но телефон хватаю молниеносно.

— Какой у тебя пароль?

— Девять пять девять пять.

Я набираю цифры, и открывается домашний экран. Все приложения аккуратно распределены по папкам. Ноль непрочитанных сообщений и одно непрочитанное письмо.

— Надо же, какой ты педант. Впервые вижу всего одно непрочитанное письмо.

— Не люблю беспорядок, — отзывается Атлас. — Армейская привычка. А у тебя сколько писем лежит в непрочитанном?

— Тысячи. — Я открываю заметки и кликаю по самой новой. Увидев два слова, с которых она начинается, я выпускаю из руки телефон и прижимаю его к бедру экраном вниз. — Атлас!

— Что, Лили?

Сперва я смущаюсь, затем меня теплой волной захлестывает предвкушение.

— «Дорогая Лили»? Ты написал мне целое послание?

Он медленно кивает.

— Пока ты спала.

Атлас глядит на меня, губы подрагивают. Думаю, ему тревожно из-за написанного. Он вновь устремляет взгляд перед собой, и я вижу, как дергается его кадык.

Я прислоняю голову к окну и начинаю читать.

Дорогая Лили!

Тебе, наверное, будет неловко, когда ты проснешься и поймешь, что проспала наше первое свидание. Мне даже немного любопытно, как ты отреагируешь. Когда я за тобой заехал, ты показалась мне очень уставшей, и я рад, что ты наконец-то отдохнула.

Безумная выдалась неделька, скажи? Я уже думал, что окончательно пропал из твоего поля зрения, как вдруг — бац! Встречаю тебя на улице.

Я мог бы расписывать бесконечно, как важна для меня наша встреча, но пообещал психотерапевту, что перестану говорить тебе всякую чушь. Хотя вряд ли я долго без этого продержусь.

А пока украду у тебя идею и поговорю о нашем прошлом. Так будет справедливо. Ты поделилась со мной сокровенными мыслями, которые записала в непростое для себя время, и меньшее, чем я могу ответить, — это поведать о своей жизни в те годы.

Мой рассказ выйдет более мрачным. Я постараюсь опустить самые суровые подробности, но для понимания того, насколько важна была для меня твоя дружба, тебе необходимо узнать, через что я прошел.

О чем-то я уже упоминал — например, о плачевной ситуации, когда я оказался один в заброшенном доме. Впрочем, бездомным я себя чувствовал гораздо дольше. Сказать по правде, всю свою жизнь. Хотя у меня был дом, была мать, а временами еще и отчимы.

Порой я фантазирую, что когда-то давно моя мать была хорошей. Я помню однодневную поездку на Кейп-Код, где мы впервые попробовали блюдо из креветок в кокосовой стружке, но если мать и проявляла заботу в какие-то другие дни, в моей памяти это не отложилось.

Зато отлично запомнились долгие часы одиночества и попытки держаться от матери подальше. Она быстро закипала и быстро распускала руки. Первые лет десять она была сильнее и быстрее меня, поэтому львиную долю времени я прятался от ее оплеух, от ее сигарет, от ее острого языка.