Это (не) измена (СИ) - Галина Милоградская

— Конечно понимаю, — отбираю документ и убираю в папку. — Чем обязан?

— Мы почти месяц лично не виделись, не соскучился? — надувает губы. У Леси тонкие черты лица и изысканная аристократическая красота. Очень легко представить в платье девятнадцатого века и широкополой шляпе. Но она, как будто пытаясь это скрыть, броско красится, коротко стрижёт некогда русые, а сейчас белые волосы и носит джинсы с высокими ботинками. Видели бы родители, инфаркт бы хватил. Может, и к лучшему, что их уже нет. У нас десять лет разницы, Лесе недавно двадцать три исполнилось. На день рождения мотоцикл попросила, сумасшедшая. Знает, что после смерти родителей ни в чём ей отказать не могу.

— Мне нравится твой кабинет, — она обводит его взглядом, как будто в первый раз видит. — Но я бы добавила яркости.

— Знаю я твою яркость: мазня друзей и постеры с героями мультфильмов. — Вспоминаю её квартиру. — Обойдусь.

— Вот поэтому ты до сих пор один: ску-учный. Зануда.

Леся шутливо щёлкает по носу, фыркает, и именно этот момент Ядвига выбирает, чтобы зайти. Застывает в дверях, прижимая папку к груди. Впервые за день увидел, сердце сладко ноет. Она снова в красном, вчерашний костюм. Дома не ночевала, или просто понравилось?

— Извините, что помешала, — говорит сухо.

— Не помешали. Что-то важное? — спихиваю сестру со стола.

— Надо согласовать пару документов, но я лучше завтра зайду. К тому же, рабочий день уже закончился. До свидания.

Уходит, я продолжаю смотреть на закрывшуюся дверь. Всё за Ядвигой тянется. Леся громко присвистывает.

— Вижу, почему тебе яркость не нужна, она под носом ходит. Секретарша?

— Мой зам.

— У вас что-то есть? Показалось, что ей не понравилось, как близко к тебе я сидела.

— Ничего у нас нет, — невольно вздыхаю, забыв, что рядом не сестра — ищейка, которая тут же встаёт в охотничью стойку.

— Но ты бы хотел.

— Я? Нет. Мы давно вместе работаем.

— Ага, поэтому смотрел так, что воздух заискрился. Хочешь, догоню и скажу, что я твоя сестра.

— Не надо. — С силой тру глаза. Было желание броситься за ней, но может, это к лучшему. Если это вызовет хотя бы крохотную искру ревности, это сыграет на пользу.

— Так ты уже закончил? Давай поужинаем вместе, — предлагает Леся и складывает руки в молитвенном жесте. — Пожалуйста. Хочу провести время с любимым братиком.

— И выжрать мне мозг чайной ложечкой. — Ворчу и выключаю компьютер. — Ладно, поехали, давно вместе не сидели.

Леся отвлекает от мыслей о Ядвиге, но они возвращаются к ночи. Завтра объясню. Не нужна мне её ревность такой ценой. Глупо, выглядит так, будто подстроил. Решив, что точно поговорю, утром собираюсь вызвать к себе, но она как мысли читает — входит, слышу, как говорит:

— Не беспокойте нас пока.

Пересекает кабинет, звонко цокая каблуками, обходит стол, решительно кладёт ладонь на затылок и впивается в губы. Опешив, даже не успеваю ответить. Ядвига прерывает поцелуй, смотрит в глаза.

— Я больше не хочу ждать. Хочу тебя.

Не могу больше ждать. Никаких сил не хватит, когда так настойчиво предлагают. Оттолкнувшись от подлокотников, подаюсь к ней, с силой сжимаю шею и целую, раздвигая языком губы.

Глава 11

Ядвига

— Мама!

— Медвежоночек!

Подхватываю Яшку на руки, вдыхаю всё ещё сладкий детский запах. Так сильно соскучилась! Он обвивает, как обезьянка, смотрю на маму поверх его плеча. Рассказать или нет? Не могу же скрывать это вечно, в любом случае скоро правда раскроется. Лучше подготовить родных к новости о том, что скоро разведусь с Платоном. С сожалением отпускаю Яшку, подталкиваю к детской.

— Беги, няня Вика тоже заждалась.

Сын с визгом мчится по коридору, я снова ловлю на себе пристальный мамин взгляд.

— Что случилось? На тебе лица нет.

— Правда? — нервно смеюсь. — Мне казалось, я неплохо справляюсь.

— Рассказывай, — выдыхает мама.

— Давай сначала заварю чай.

Пока кипит вода, пытаюсь подобрать слова, но ничего в голову не приходит. В какую обёртку ни заверни, внутри всё равно кусок дерьма.

— Платон мне изменяет.

Мама терпеливо молчит, ждёт продолжения, да только понятия не имею, что тут ещё добавить…

— Давно изменяет. Как оказалось, — усмехаюсь, — для него секс — не измена, а простой физиологический процесс. Говорит, что любит, представляешь?

— Ты ждёшь от меня совета? — спокойно спрашивает мама. — Я не могу тебе его дать.

— Почему? — да, в глубине души по-детски наивно ждала, что мама разложит всё по полочкам и поможет принять окончательное решение. Сама так до сих пор не могу поставить окончательную точку. Цепляюсь непонятно за что. За воспоминания о счастье, за чувство покоя, за любовь, которая до сих пор где-то осталась. Мама выдыхает, качает головой.

— Что бы я тебе ни сказала, это будет моё мнение и моё решение, а семья — твоя. И тебе, нет, вам двоим решать, что с ней дальше делать. Раз ты до сих пор здесь, уходить не хочешь. Нет, не не можешь, а именно не хочешь. Прислушайся к себе. Какую жизнь с Платоном ты видишь дальше? Сможешь простить и снова начать доверять? Стоит ли оно того? Если да, то наберись терпения. Если нет… Это твоя жизнь, родная, тебе решать. Мы с папой поддержим любой выбор.

Рассказать про Егора? Нет, об этом точно не скажу, да и нечего пока рассказывать. Чем я тогда лучше Платона, если в браке всерьёз рассматриваю другого мужчину и прикидываю, как бы он мог смотреться в постели? Поражённо застываю: впервые задумалась об этом. Не о Платоне, не об его бесчисленных любовницах, а о Егоре без рубашки. Неужели клин клином на самом деле вышибают?

— Спасибо, — отвечаю машинально, мысленно одевая Егора обратно. Визг Яшки отвлекает.

— Папочка!

— Ого! А ты ещё больше вырос! — доносится радостный голос Платона. Сердце как рукой схватили. Каким бы ни был мужем, отец из Платона хороший. Не без косяков, но в сыне души не чает. Надо было ещё одного родить, может, тогда… А это уже полная чушь. Дети никогда