Эффект бывшего парня - Карла Соренсен
Ава уже ушла.
Мой инстинкт, к которому я раньше без колебаний прислушивался, заставлял разум кружиться все сильнее. Возможно, она привыкла наблюдать, оставаться в стороне и направлять то, что происходило в центре внимания, — и, возможно, она была такой без влияния своей семьи, — но мне все равно нравилась Ава, и мне нравилось проводить с ней время.
Мне было достаточно захотеть узнать больше о том, какой она стала сейчас. Вне команды, вне своей семьи.
Я хотел понять ее. И я точно знал, как это сделать.
ГЛАВА 7
Ава
Давайте проясним одну вещь. Я не трусиха. Какие бы слова ни приходили на ум при воспоминании о том, как я едва ли не бежала по коридору после интервью — «трусливое дерьмо», «слабачка», «трусишка», «нытик» и так далее — они ко мне не относились. Так? Так!
Я просто... мне пока не хотелось заводить этот разговор с Мэтью. Тот, где мы говорим об иронии судьбы, о том, что моя сестра — его неверная бывшая невеста — сумела вклиниться в разговор между нами. Потому что тот разговор, который он затеял три дня назад, был, без сомнения, знаменательным.
За эти три дня я пережила его слова по меньшей мере восемьдесят тысяч раз. В перерывах между энергичными занятиями кикбоксингом, на которых я не представляла вместо груши лицо Эшли, в перерывах между бесконечной работой, в которую я погрузилась с головой, и в перерывах между поеданием мороженого «Бен и Джерри», когда я наслаждалась наименее романтичными вещами, которые могла найти на Нетфликс (документальные фильмы о настоящих преступлениях, если хотите знать).
Вплоть до того несвоевременного сообщения от Эшли, в котором она не могла поверить, что я не ответила на приглашение, — хотя это не имело значения, потому что мы с ней обе знали, что я приду одна, и я тянула время, просто чтобы позлить их, — Мэтью смотрел на меня серьезными, задумчивыми глазами. По такому взгляду понятно, что он пытается разгадать меня, как мужчина пытается разгадать женщину, которая кажется ему интересной. Да-да, именно такой взгляд.
Вплоть до этого проклятого сообщения.
Однажды он попытался дозвониться до меня, но я перевела звонок на голосовую почту, а затем отправила ему короткое сообщение о том, что он отлично справился с интервью, но у меня много работы, и я увижусь с ним позже. Поскольку это был Мэтью, он не стал давить на меня из-за моего совсем нетрусливого ухода, моего совсем нетрусливого сообщения и моего совсем неглупого отсутствия в течение последних трех дней.
Это отсутствие внезапно закончилось, когда я поехала к Элли и Люку домой на озеро Вашингтон на барбекю «Добро пожаловать в команду». Поскольку Элли хотела, чтобы на нем присутствовали некоторые из сотрудников, которые уже давно работают в офисе, у меня не было особого выбора.
Не то, чтобы я бы сбежала, потому что я не трусиха.
Направляясь к их дому, я попыталась успокоить нервную дрожь в животе, делая медленный и ровный вдох, но это оказалось напрасной попыткой.
Как только я выдохнула и почувствовала, что в голове прояснилось, зазвонил мой телефон, и система Bluetooth в машине заставила меня вздрогнуть, после того как звук эхом разнесся по всем динамикам. И, конечно же, это была моя мама, у которой было такое же странное чувство времени, как и у Эшли.
Мой большой палец завис над кнопкой на руле, которая переводила вызов на голосовую почту. Но я не была трусихой, понимаете?
— Привет, мам, — сказала я бодрым голосом, настолько явно фальшивым, что даже я съежилась от его звучания.
— Ава, ты нас игнорируешь.
Нас? О, здорово. Меня взяли в команду. И, конечно же, на заднем плане была она.
— Мама, она просто не понимает, какой стресс влечет за собой событие такого масштаба. На самом деле мы не можем ее винить.
При звуке голоса Эшли, нежного как шелк, и хрипловатого, как у оператора, занимающегося сексом по телефону, бла-бла-бла, я стиснула зубы.
— Привет, Эшли.
— О, ты помнишь, что у тебя есть сестра.
— Не смогла бы забыть тебя, даже если бы захотела, — пробормотала я.
— Что ты сказала? — спросила мама.
— Ничего, — ответила я. — У меня пять минут как закончилась рабочая встреча. Что случилось?
Эшли тихонько хихикнула. Она была врачом, пошла по стопам нашего отца и стала анестезиологом, так что сказать, что они не уважали мою работу или мою карьеру в сфере PR, в целом, было все равно, что сказать, что математика — это не очень весело.
Моя мама вздохнула, как будто я каким-то образом доставила ей неудобства, установив временные рамки для этого разговора.
— Я предполагаю, что твоя карточка с приглашением потерялась по почте, и хотя твоя сестра считает, что мы должны считать тебя как одного, я буду великодушна и рассчитываю, что у тебя будет плюс один.
Я потерла лоб. Как мило. Из всех серьезных отношений, которые у меня были в колледже, я не знакомила никого с семьей, потому что не испытывала ненависти к этим парням. Моя семья придерживалась мнения, что я соблюдаю обет безбрачия или имею нетрадиционную ориентацию. Я не была уверена, но мне было все равно.
— Хорошо, — устало сказала я. — Что дальше?
Голос Эшли стал громче, значит, она подошла ближе к телефону.
— Только убедись, что на тебе не будет белого, цвета слоновой кости, кремового или любого другого, похожего на мое платье.
— Хм, у меня есть черное платье, которое идеально подойдет.
— Или черного, — отрезала Эшли. — Я не допущу, чтобы моя сестра заявилась сюда, словно на похороны.
Я усмехнулась.
— Хотя, — продолжила она, — черный цвет стройнит, так что, возможно, это хороший выбор для тебя.
Моя улыбка погасла.
— Эшли, — вклинилась. Даже когда я сдерживала раздражение, которое хотела выплеснуть, почувствовала, как мои брови поползли вверх от неожиданной защиты моей мамы. — Не позволяй ей дразнить тебя. Ты выше этого.
И не обращайте внимания.
— Поняла, — громко сказала я. — Никакого белого, яичной скорлупы, сливок, цвета экрю или слоновой кости и никакого черного. Что-нибудь еще?
— Я думаю, это все, Ава, — сказала мама. Эшли что-то пробормотала на заднем плане, и я на мгновение улыбнулась тому, что вообще заставила ее бормотать. Обычно моя сестра заговаривала только тогда, когда была уверена, что все в комнате слышат драгоценные золотые
