Слетая с катушек - morphia
Он взял листок бумаги и развернул его.
На нем значилась единственная фраза, выведенная уродливым, кривым почерком.
«Этот достопочтенный все еще смотрит».
Пальцы Чу Ваньнина дернулись на бумаге, слегка сминая ее. От одной лишь мысли об этом у него пересохло в горле. Сталкер словно знал, что находилось на самом дне его больного разума. Знал, что Чу Ваньнин хотел бы этого, что мужчина продолжал странным образом тосковать по нему.
Осторожно он отложил записку в сторону и достал кружевное белье. Он его постирал, так что оно было таким же белоснежным, как в тот момент, когда он впервые его увидел.
Он собрался с духом и разложил кружевную вещицу на постели. Затем, закрыв тумбочку, отправился в душ. По крайней мере, его тело должно было быть чистым — раз уж его сознание было навечно запятнано.
Свет в комнате все еще оставался тусклым, но теперь, когда он вернулся из ванной в одном полотенце, даже он казался ослепительным. Волосы мужчина собрал в узел на макушке потому что не хотел их намочить — но он решил, что не станет распускать их, учитывая, что они бы стали мешаться в процессе.
Чу Ваньнин все это время игнорировал никак не отпускавшее его тело возбуждение — но больше он сдерживаться не мог. Он натянул на себя белье — а затем расстелил полотенце на постели. Ему пришлось прикусить губу чтобы хоть немного отвлечься от ощущения тонкого кружева, которое, казалось, теперь едва удерживало его плоть.
Чувство было такое, словно, обнажись он полностью — и то чувствовал бы себя менее раздетым, чем в этот момент.
Он лег на полотенце и уставился в потолок, пытаясь понять, что ему делать дальше: стоило ли ему просто ласкать себя, или этого было мало. Взгляд преследователя чувствовался так интенсивно, что, казалось, он находился с ним в одной комнате. Чу Ваньнин даже осмотрелся в какой-то момент по сторонам — но, на самом деле, рядом никого не было. Рука мужчины сжалась на члене через тонкую ткань. Запрокинув голову назад на подушку он закрыл глаза. Глухой стон вырвался из груди. Как так вышло, что он был уже на грани?
Приспустив белье спереди, он обхватил себя и твердо задвигался. Он не собирался тянуть время. Его мысли были наполнены образами Мо Жаня: в душе он представлял, как юноша впечатает его в гладкую стену, прижимаясь грудью к его спине. Его воображение рисовало ему сцены, в которых Мо Жань к нему прикасался, доводя до исступления. Тоскливая боль в районе груди не утихала от осознания, что этому никогда не суждено случиться.
Теперь, в постели, Чу Ваньнин представлял, как Мо Жань бы ласкал его, как сжимал бы пальцами его плоть, и двигался, доводя до оргазма, дразня своей улыбкой. Он представлял, что Мо Жань говорил бы ему что-то приятное: признавался бы, как сильно ему нравится делать это для Чу Ваньнина, и как нравится ему сам Чу Ваньнин.
Он знал, что никогда не будет достаточно хорош для Мо Жаня, но в своих фантазиях он разрешал себе представлять совсем иное. Его брови сошлись вместе, а в животе разлилась горячая волна.
Он провел кончиком большого пальца по головке, касаясь отверстия.
Да, ему казалось, что Мо Жань был бы внимательным любовником. Он бы заботился об удовольствии своего партнера. Наверняка он бы не отводил от него глаз, прикасаясь к нему. Возможно, он бы даже… может, он бы взял его в рот. Чу Ваньнин издал протяжный стон когда перед его мысленным взором предстали пухлые губы, растягивающиеся вокруг его члена. Изогнувшись от напряжения, он довел себя до оргазма, и, кончив, наконец обмяк.
Потребовалось несколько долгих минут чтобы выровнять дыхание. Когда ему это отчасти удалось, Чу Ваньнин заставил себя подняться с постели чтобы освежиться. На этот раз он не испачкал кружево, так что он снова натянул кружевные стринги — и в таком виде направился на кухню выпить воды.
Когда он уже собирался развернуться в сторону от кухонного островка чтобы отложить пустой стакан появилось внезапное ощущение постороннего присутствия за спиной. Но к тому моменту, как осознание настигло его, стало уже слишком поздно что-либо предпринимать, потому что в следующее мгновение его преследователь накрыл рукой его глаза и вжался всем телом в него сзади. Чу Ваньнин едва не выронил стакан, но незнакомец быстро перехватил его из его пальцев.
— Скучал по мне? — раздался шепот у самого уха. Чу Ваньнин в этот момент отчетливо осознал, что на нем нет ничего кроме стрингов, а человек за его спиной полностью одет. И тела их были прижаты друг к другу плотнее некуда. Мужчину одновременно захлестнули желание и паника. Он не мог не ощущать, насколько был распален его сталкер, потому что свидетельство его возбуждения упиралось ему прямо в ягодицы.
Злился ли сталкер из-за того, что Мо Жань теперь бывал в квартире мужчины? Собирался ли он отомстить? Или он собирался…
— Шшш, — его преследователь призвал его к спокойствию, пытаясь унять набирающую обороты тревожность. Чу Ваньнин сжал ладони в кулаки, но за исключением рук его тело на мгновение расслабилось.
— Закрой глаза.
Ему хотелось бы узнать, кем был этот человек, но ладонь, прикрывающая верхнюю часть его лица, не смягчалась — и вскоре была заменена полоской ткани. Это была та же повязка на глаза что и ранее. Он резко выдохнул когда его преследователь снова обернул ее вокруг его головы и завязал сзади.
Похоже, этот человек успел побывать в его спальне.
— Зачем?.. — Чу Ваньнин недоумевал. Но он был уверен, что ответа не получит. Мужчина позади него схватил его за запястья и уложил его руки на кухонную стойку — а затем, обняв Чу Ваньнина за талию, прижал к себе. Его нос уткнулся в шею мужчины.
— Приятно пахнешь, — да, он не ответил на предыдущий вопрос, вместо этого продолжая вдыхать аромат его кожи. Его лицо было гладко выбрито, а губы оставляли влажные следы везде где касались. Пульс Чу Ваньнина ускорился. У него слегка закружилась голова когда его преследователь толкнул его
