Я спереди! - Мари Секстон

Он подтолкнул ко мне то, что строил, вместе с инструкцией.

— Я уже все испортил, хотя и не уверен, где именно.

Инструкции полностью состояли из картинок, что позволяло детям легко ориентироваться, но иногда делало почти невозможным сделать все правильно с первого раза. Я взял собранную им фигурку и сравнил ее с простым рисунком в книге. Я был рад, что у меня появился повод избежать зрительного контакта.

— Я всегда думал, что, может быть, ты заглянешь ко мне, если вернешься.

— Я бы так и сделал, если бы знал твою фамилию.

Я улыбнулся, взглянув на него снизу вверх.

— Думаю, мы никогда не заходили так далеко.

Он улыбнулся в ответ.

— У нас были другие мысли на уме.

Выражение его лица стало почти кокетливым, а южный акцент стал более заметным, чем раньше. Я опустил голову, избегая зрительного контакта. Я не хотел слишком много думать о том, чем мы занимались в тот вечер, когда познакомились. Это привело бы только к возбуждению и искушению, ни тому, ни другому я не мог поддаться. Вместо этого я сосредоточился на текущем проекте.

— Этот вариант один-шесть — это перебор, — сказал я, разбирая детали на части, чтобы начать сначала. — Иногда трудно сказать, как они делают трехмерные рисунки.

— Отлично, — сказал он. — Меня победила игрушка, сделанная для восьмилетних детей.

— Не волнуйся. Это повторится еще раз сто или около того, прежде чем мы закончим.

Лед звякнул в стакане, когда он сделал еще один глоток. Я едва притронулся к своему пиву, но ему скоро понадобится еще.

— Ты жил здесь все это время? — спросил он.

— В Коде? Ага. Никогда не уезжал. Что насчет тебя? Твоя семья все еще в Тусоне?

— Нет. Уже много лет. Они переехали во Флориду.

— Итак, где ты был последние пятнадцать лет?

— Я учился в колледже в Луизиане. После этого устроился на работу в Остине. Затем, четыре года назад, я переехал в Даллас. — Он замолчал, уставившись на свой напиток.

— А теперь Кода?

— А теперь Кода, — произнес он без особого энтузиазма.

Я дочитал отрывок до того момента на котором он был, когда он передал его мне. Я подвинул его к нему и начал искать красный, размером два на четыре дюйма, который был ему нужен следующим.

— Почему именно сюда? Чтобы побыть со своими тетей и дядей?

Его смех был резким и совершенно невеселым.

— Нет. Я их почти не знаю. Но... — Он повертел картинку в руках, глядя на меня с той застенчивой улыбкой, которая преследовала меня долгие годы. — У меня остались хорошие воспоминания об этом месте.

Я улыбнулся в ответ.

— Я рад.

Он взял кирпичик, который я ему протянул, и склонился над инструкцией, чтобы изучить его расположение.

— Я искал, куда бы пойти, и по наитию заглянул в Коду. Я не поверил своим глазам, когда увидел, что у них открыта вакансия. Когда я пришел на собеседование, я поужинал со своими тетей и дядей, и они сказали мне, что у них есть место и для меня. Казалось, так и должно было случиться.

— Может быть, так оно и было.

Он не ответил, и я задумался над тем, что он сказал. Он умолчал об одном важном моменте, но я его не упустил: он искал, куда бы податься, как будто для этого годилось любое другое место, и это подсказало мне, что на самом деле проблема заключалась в том, чтобы убраться подальше от Далласа.

Как ая у т ебя история?

С чего ты взял, что он а у меня есть?

Назовем это догадкой.

Теперь оно подтвердилось. Он от чего-то убегал.

Или от кого-то.

Через несколько часов, когда корабль был готов примерно на треть, а мы съели целую пиццу, пришло время отвезти его домой. Я всегда ездил на работу и обратно на своем грузовике, но на этот раз я подвел его ко второй машине на подъездной дорожке. Я открыл для него пассажирскую дверь. Его глаза расширились от удивления, но после стольких любезностей, которые я оказывал своему пассажиру на протяжении многих лет, открывать дверь для него стало привычкой.

Только когда я пристегнулся и повернул ключ в замке зажигания, он заговорил.

— Это та же самая машина?

— Да.

— Вау. Она выглядит великолепно. Сколько ей лет?

— Старше нас с тобой.

— Не могу поверить, что она все еще ездит.

— Я из семьи механиков.

Он рассмеялся.

— Глупый я.

Если сидеть рядом с ним за обеденным столом в моей комнате казалось мне странным, то везти его домой было еще хуже. Прошлое эхом отдавалось вокруг нас, отражаясь от стекол и гладкой кожи сидений. Я мог бы поклясться, что чувствую привкус марихуаны и сладкий сироп колы. Мне пришлось побороть желание уехать из города в то укромное местечко в лесу, где мы проверяли границы нашего желания. Воспоминание об этом заставило меня вздрогнуть.

Мы могли бы сделать это снова. Мы могли бы припарковать машину и притвориться, что мы все еще дети. От этой мысли у меня задрожали руки. Моя ладонь скользнула по переключателю передач. Мое сердце забилось немного быстрее. Я почувствовал, что не могу дышать. Воздух в машине казался слишком разреженным, потолок слишком низким, атмосфера была пропитана воспоминаниями и утратой. Обещаниями и возможностями.

А может, все это было у меня в голове.

— Поверни здесь, — сказал он странно тихим голосом. — Дом в конце улицы.

Я подъехал к его дому и припарковал машину. Прошло некоторое время, прежде чем мы оба заговорили. Наконец, он нарушил молчание.

— Мне было весело сегодня вечером. — Он замолчал, словно удивленный собственными словами, затем улыбнулся. — Прошло много времени с тех пор, как я говорил это кому-либо.

Наверное, не так много времени прошло с тех пор, как я слышал это в последний раз, если не считать Наоми.

— Я рад.

Он повернулся ко мне лицом, и время, словно волшебным образом, остановилось. Это был тот же неловкий момент, что и в ту ночь, когда я высадил его, отчаянно желая каким-то образом запереть двери машины и никогда его не отпускать. Но приближался комендантский час, даже если сегодняшний вечер принадлежал моей дочери, а не мне.

Ламар застенчиво улыбнулся мне, на его щеках медленно проступил румянец, и я понял, что он тоже вспоминает ту ночь. Воспоминание о ней было слишком