Ты под запретом - Лена Бонд

Ася берёт карту с таким видом, будто я доверила ей ключи от дорогой машины.

— Я мигом! — она вскакивает и уже у двери оборачивается. — Может ещё что-нибудь? Шоколадку? Мороженое? — в её глазах мелькает надежда, и я понимаю, что последнее предложение она сделала, скорее, для себя.

— Нет, мне только воду, — качаю головой и тут же жалею об этом, потому что виски пронзает острая боль. — Но себе возьми, что хочешь.

— Хорошо!

Когда за сестрой закрывается дверь, я снова падаю на подушку. В доме тихо, значит, мамы и Бориса нет. Так даже лучше. Веки мгновенно тяжелеют, и я проваливаюсь в зыбкий, тревожный сон. Мне снится Москва, наш просторный дом с панорамными окнами, мои друзья, с которыми мы сидим в любимом кафе... И почему-то Илья, который стоит под проливным дождём и протягивает мне руку, а в его глазах виднеется такая нежность, что сердце сжимается от сладкой боли...

* * *

Просыпаюсь от грохота, потому что в комнату влетает Ася с пакетом в руках.

— Полька! Смотри, что у меня есть! — восклицает она, начиная выкладывать на тумбочку свои сокровища.

Я сонно моргаю, пытаясь сфокусировать взгляд на сестре и её «добыче». Вместо ожидаемой бутылки воды на тумбочке появляется пластиковый контейнер с ярко-красными ягодами, бутылка с какой-то тёмной жидкостью и упаковка таблеток.

— Что это? — хриплю я, приподнимаясь на локтях.

Ася выглядит так, будто вот-вот взорвётся от переполняющих её эмоций.

— Это клубника! То есть, виктория, — тараторит она, открывая контейнер, и аромат спелых ягод тут же наполняет комнату, заставляя меня глубоко вдохнуть. — А это морс из чёрной смородины, домашний! И таблетки от боли в горле. Самые лучшие!

Я смотрю на всё это богатство, и недоумение сменяется подозрением. Что-то здесь не так. Аська не могла купить всё это на мою карту — в местном магазине вряд ли продают такие таблетки, да и домашний морс там точно не найти.

— Аська, — я хмурюсь, — откуда это у тебя?

Сестра вдруг замирает, как нашкодивший котёнок, пойманный с поличным. Она прикрывает рот ладошками, словно пытаясь удержать рвущиеся наружу слова. Потом энергично мотает головой, отчего её косички подпрыгивают, как пружинки.

— Я обещала не говорить, — выдавливает она, но по её виду ясно, что она умирает от желания проболтаться. Секрет распирает её изнутри, как воздушный шарик, готовый лопнуть от избытка воздуха.

Меня осеняет догадка, и сердце моментально делает кульбит.

— Это от Ильи, да? — спрашиваю я, уже зная ответ, и недовольно скрещиваю руки на груди.

Ася тяжело вздыхает, признавая поражение в неравной борьбе с собственной совестью.

— Да, — она опускает голову, разглядывая свои ноги в разноцветных носках, а потом вдруг поднимает на меня умоляющий взгляд. — Только ты не выкидывай, ладно? Полька, я такую клубнику вкусную никогда раньше не пробовала! — она гладит контейнер, как любимого питомца. — И морс тоже вкусный, а тебе сейчас нужны витамины. Поешь, пожалуйста!

В груди разливается теплота, которая не имеет ничего общего с лихорадкой, и я не могу сдержать улыбку. Протягиваю руки и обнимаю сестрёнку, целуя её в макушку и чувствуя, как сердце переполняется нежностью к этому маленькому созданию, которое так искренне хочет мне помочь.

— Ну давай, угощай больную, — говорю я с притворным смирением, и довольная Аська тут же протягивает мне открытый контейнер.

Выбираю самую крупную ягоду и осторожно откусываю. Вкус буквально взрывается во рту — сладкий, с лёгкой кислинкой, такой насыщенный, что я невольно закрываю глаза от удовольствия. Никогда в жизни не пробовала такой вкусной клубники. Ася оказалась права, она действительно особенная, словно в неё вложили частичку летнего солнца и свежего воздуха.

— Ммм, она и правда очень вкусная, — шепчу я и тянусь за следующей ягодой, забыв о своей гордости и обиде на Илью.

Сестрёнка хлопает в ладоши и подпрыгивает на кровати от радости и восторга.

— Я так и знала, что тебе понравится! — восклицает она с таким торжеством, будто лично вырастила эту клубнику и теперь получила высшую награду за свой труд.

Морс оказывается под стать ягодам — терпкий, с идеальным балансом сладости и кислоты, насыщенный и ароматный. Он приятно обволакивает воспалённое горло, как лечебный бальзам, и мне кажется, что я буквально чувствую, как каждая клеточка моего тела впитывает эти деревенские витамины, наполняясь силой и энергией.

— Теперь таблетку, — командует Ася, протягивая мне блистер.

Я послушно глотаю лекарство, запивая морсом, и откидываюсь на подушку. Удивительно, но мне действительно становится легче, или же это простое самовнушение, вызванное заботой сестры и неожиданным вниманием со стороны Ильи, которое, несмотря на моё желание злиться на него, всё-таки трогает что-то глубоко внутри меня.

— Спасибо, Асенька, — говорю я, сжимая её маленькую ладошку в своей. — Ты настоящий доктор.

— Это всё Илья, — отмахивается сестра, но по её лицу видно, как она довольна похвалой. Она наклоняется ко мне и заговорщически шепчет. — Кажется, ты ему нравишься.

Она хихикает, прижимая ладошку ко рту, а я закатываю глаза, пытаясь скрыть смущение, которое разливается по щекам горячей волной. В памяти всплывает вчерашний поцелуй — неожиданный, обжигающий, украденный так вероломно, что я до сих пор ужасно злюсь на Илью. Но в то же время, где-то в глубине души, я помню ощущение его губ на своих, его руки на моей талии, и это воспоминание заставляет сердце биться быстрее, а дыхание — сбиваться.

— Полька, — голос Аси вырывает меня из воспоминаний, — только воду купить не получилось… На карте денег нет…

Она протягивает мне банковскую карту с таким виноватым видом, будто это она потратила все мои деньги.

— Как это нет?! — я резко сажусь, не обращая внимания на головокружение. — Там огромная сумма лежит!

— Я не смогла купить воду. Терминал написал, что на карте недостаточно средств, — пожимает плечами Ася.

Я смотрю на неё, пытаясь осознать услышанное. Это какая-то ошибка. Должно быть, сбой в системе или проблемы с терминалом в этой богом забытой деревне.

— Это невозможно, — говорю я, забирая у неё карту и разглядывая её, словно могу увидеть сквозь пластик исчезнувшие деньги.

Что-то здесь не так. Я откидываю одеяло и встаю с кровати. Голова немного кружится, а перед глазами плывут чёрные пятна, но я игнорирую это.

— Ты куда? — испуганно спрашивает сестра, хватая меня за руку. — Тебе нельзя вставать, ты же болеешь!

— К маме. Нужно выяснить, что происходит, — отвечаю я, аккуратно высвобождая руку из её хватки.

Я натягиваю шорты и футболку, пытаясь игнорировать слабость в