Измена. Ты нас променял (СИ) - Барских Оксана

– Ты звонил? – произнесла я как можно холоднее и равнодушнее.

Он даже по голосу ни в коем случае не должен понять, как мне до сих пор плохо от его предательства. Пусть считает, что всё, что возможно между нами отныне – это лишь безразличие с моей стороны. Даже про мою ненависть он знать не должен, иначе решит, что от ненависти до любви – один шаг. И кто только эту чушь придумал? Наверняка мужчины-изменщики, которые предавали своих жен и хотели получить второй шанс. Вот только я не собираюсь становиться той самой женщиной, которая простит и примет подобные недостатки супруга. Благо, что перед моими глазами навсегда осталось доказательство, о котором никак не забыть.

Даниил. Его сын от моей сестры Ольги.

– Ты перезвонила, – будто бы даже выдохнул Давид по ту сторону трубки и замолчал.

Я слышала лишь его прерывистое дыхание и больше ничего.

Молчание затягивалось, изрядно утомляя. Это трепало мои нервы, что меня раздражало, и я не выдержала, заговорила первой снова.

– Так что ты хотел? Я занята, поэтому говори быстрее, не мямли.

Раньше я не позволяла себе говорить с мужем в таком тоне. Наслушалась всяких психологов из интернета, что если хочешь, чтобы брак был счастливым, никогда нельзя перечить мужу и оскорблять его, действовать только мягко, как кошечка. И к чему это всё привело? Только к моему унижению.

Так что больше никакой ласковой кошечки. Только тигрица с когтями, которыми она готова расцарапать чужую наглую морду.

– Нам нужно встретиться и поговорить с глазу на глаз, – кашлянув, уже более уверенно сказал Давид.

В его голосе снова появились твердые нотки, и я едва не скривилась, понимая, что его очередная маска раскаявшегося человека начинает слетать, являя мне его истинное лицо. Грубого, надменного мужика, который считает, что всё в этом мире должно подчиняться ему. И как же я, такая-растакая, посмела выйти из-под его контроля. Все мои розовые очки слетели, поэтому я понимала, что он думает насчет меня и в каком свете видит. Даже догадалась, почему изменил именно с хабалкой Ольгой.

– Хорошо. Я могу завтра в одиннадцать утра. Адрес позже тебе скину.

– Но в одиннадцать.

– Мне плевать. Мне удобно только это время, – произнесла я безапелляционно, и Давид замолчал, запыхтел в трубку.

Я же ждала его ответ, чувствуя, как внутри меня горит усмешка. Я специально выбрала это время, так как знала, что завтра у него встреча с партнерами компании. Вот только если раньше я бы подстроилась под него, выбрав удобное именно для него время, то сейчас делать этого не собиралась.

Это он хочет встретиться и поговорить со мной. Не я с ним. Так что пусть будет добр идти на уступки и подчиняться. Больше я не обязана плясать под его дудку.

– Хорошо. Я отменю встречу. Жду адрес. Не забудь захватить то, что забрала из дома. Это тебе не игрушки, – сухо сказал он в итоге и первым сбросил звонок.

Я сцепила зубы и едва не заскрежетала ими. Последнее меня просто взбесило, ведь я хотела сделать это первой, показав ему, кто тут главный, но он сделал всё, как обычно.

Я прикрыла глаза и сделала пару вдохов-выдохов, пытаясь успокоиться. Неважно, что он сделал. Главное, что встреча у нас будет там, где я скажу, и тогда, когда я скажу.

Главное, получить развод. А остальное нужно просто потерпеть.

Я прошла к себе в комнату и сунула руку под матрас, где спрятала пистолет.

Никто о нем так и не знал. Опасно, конечно, хранить его там, где живет полицейский, но что делать с оружием, я не знала. В магазине оставалось два патрона, и меня это смущало. Их ведь должно быть больше.

Получается, что пистолет Давиду нужен был отнюдь не для бутафории? Неужели он хочет встречи именно для того, чтобы забрать его? Отдам ли я? Именно он заставляет меня чувствовать себя в безопасности каждый раз, когда я вижу Давида. Ведь тогда он не позволяет себе распускать руки и ведет себя почти, как паинька.

Я долго думала, брать ли пистолет с собой, но в конечном итоге пришла к единственно верному варианту. Скинула Давиду адрес кафе, а наутро, когда подошла к заведению, сразу же заметила его припаркованную машину.

Он приехал раньше меня и уже ждал меня за столиком.

Вот она, его натура во всей красе.

Приехал пораньше, осмотрелся. Встречал меня уже с видом всезнающего человека.

Я постаралась не показать, что меня это как-то задело, и вошла внутрь с вздернутым подбородком. Тише, Аль, будь благоразумнее.

Холодный разум, ясность ума. Вот чем ты должна отличаться от него. Это единственный способ получить желаемое.

Глава 19

Встретиться с почти бывшим мужем с глазу на глаз оказалось сложнее, чем я предполагала.

Внутри меня всё затряслось, хотя внешне я старалась этого не показывать. Несмотря на то, что сюда я ехала с решимостью быть холодной и независимой, чтобы не показывать Давиду, как мне тяжело видеть его, на деле это оказалось довольно выматывающе.

– Хорошо выглядишь, – подметил он, окидывая меня взглядом.

Раньше такие комплименты казались мне обыденностью, а сейчас я считала это издевкой с его стороны. Несмотря на то, что я долго собиралась, чтобы выглядеть на все сто, внутренне так себя не ощущала. Во-первых, я не выспалась. Во-вторых, ощущала себя опустошенной. К тому же утренняя должна давала о себе знать. Так что хоть я и наложила на лицо тональный крем, видела в отражении своего маленького зеркальца круги под глазами, которые делали меня еще более изможденной, отражая мое внутреннее состояние.

– Не могу сказать о тебе того же, – фыркнула я, не оставаясь в стороне.

Обычно он выглядел свежим и опрятным, но сегодня изменил себе. Взъерошенные волосы, лопнувшие капилляры в глазах, щетина явно нескольких дней, слегка помятый ворот рубашки. Ничто не говорило о том, что передо мной сидел бизнесмен. Складывалось такое ощущение, что он несколько дней пил, вот только я знала, что это лишь иллюзия.

В кризисные моменты он не уподоблялся подобному и не терял себя в горячительных напитках, наоборот, все его силы мобилизовывались, а разум был направлен на решение проблемы, и в данном случае проблемой в его жизни была я. Никогда не думала, что когда-нибудь мы будем с ним по разные стороны баррикад.

– Если мы закончили с любезностями, давай перейдем к сути дела, у меня не так много времени, чтобы рассиживаться здесь посреди бела дня.

Я выпрямила спину так, будто в позвоночник мне воткнули палку, и сложила руки на коленях, чтобы не показывать, как они дрожат. Я хотела оказаться холодной и безразличной, однако реакции тела меня выдавали, что было нежелательно, так как Давид был из тех мужчин, которые, если видели слабость, сразу же делали хищную стойку, выискивая, куда ударить.

– Скажи мне, чего ты хочешь, Алевтина? За эти дни я немного подустал. Не понимаю, как тебя вразумить, уже говорил даже с теткой, но и она не знает, как найти к тебе подход. Родителей ты слушать не желаешь, как я вижу.

– А когда я их слушала? Разве видела когда-нибудь от них что-то хорошее? Или ты думаешь, они приняли твою сторону только по доброте душевной или потому, что меня любят? Нет уж, дудки, просто они хотят твоих денег, а ты, как лох, ведешься.

Из моих уст так и выплескивался яд, который я совершенно не контролировала. Лицо Давида перекосилось, мышцы напряглись, а ладони сжались в кулаки.

– Следи за языком, Алевтина, хоть ты и моя жена, но никто не давал тебе право оскорблять меня.

– Ой, давай только без этого. Еще скажи, что я должна тебя уважать и заглядывать тебе в рот. Всё, это время прошло, больше ты никогда не дождешься от меня уважения и почтения, так что давай я сама решу, как к тебе обращаться. Между прочим, это ты меня позвал и умолял прийти. Мне это вообще не нужно.

Глаза Давида прикрылись, а дыхание участилось, он явно пытался успокоить себя, чтобы не вспылить. Наверняка опасался, что я тут же уйду, вздумай он взорваться.

Это раньше он мог показывать мне свой характер, ведь знал, что я буду всё терпеть, поскольку люблю его, но теперь это в прошлом. Терпеть я его более не намерена. Нет ни одной причины, почему я должна сдерживаться в своих высказываниях.