Развод. Фальшивая семья - Наталия Ладыгина
Свои личные сбережения у меня есть, но все же они малы для начала новой жизни далеко отсюда. А мне ребенка скоро рожать. Кроме того, он мне должен. Я копейки взяла. Уходила бы одна — не стала бы брать. Вещей взяла минимум. Только на первое время.
Заехав в город, Алексей сворачивает в первый попавшийся двор. Здесь тихо, спокойно. Можно остановиться и поговорить.
— Ты что, плачешь? Пожалела?.. — спрашивает Алексей.
— Нет… — растираю слезы по лицу. — Это ничего… Это нормально в такой ситуации…
Я только что похоронила десять лет своей жизни.
— Еще не поздно передумать. Знаешь, это ему тоже уроком будет.
Да… Он слишком любит свой дом. И я его любила. Но в нем все десять лет жила ложь. Мне эти стены ничуть не жаль.
— Я не передумала. Дело ведь не только в наказании. Я должна уйти от него, и так, чтобы он больше не трогал меня — я должна умереть. Должна, Леш.
Не стану я ему про свою беременность говорить. Он сам дважды отец. Вдруг он возьмет и отменит свое решение, посчитав, что так правильно.
— А как же твоя мама? Ты ей скажешь?
Это самое больное для меня, не считая дочери, которая отвернулась от меня.
— Ей… тоже придется меня похоронить.
— Ты и ее прицепом накажешь.
— Леш, не рви мне душу. Вот спроси у меня: Венера, сколько раз за последние полгода позвонила тебе твоя мама? Я тебе скажу: два раза. Когда я ей звоню, то она либо не отвечает мне, либо слишком занята. У нее еще две дочери, до которых ей так же нет дела. Ее мир крутится вокруг ее нового мужчины. Она горевать по мне не станет. Как и сестры, которые раскиданы по стране.
— Ладно… Я не пытаюсь тебя пристыдить. Просто хочу понять, осознаешь ли ты, что жизнь твоя теперь изменится. Это будет вообще другая жизнь.
— Какие хорошие слова… Другая жизнь. Только она меня и спасет.
И моего ребенка.
Подальше от них всех нам нужно быть.
Мы сможем быть счастливы. По-настоящему. Вдвоем.
Космос не заслуживает знать, что у него будет ребенок. Он заслуживает только пустоты после моего «ухода». Ведь он так же со мной поступил. Лишил меня дома, дочери и даже себя. Он мне никогда не принадлежал. А только ей.
— Ладно, Венера. Я тебя понял. Осуждать не буду. Осуждал бы, не понимал бы… не стал бы тебе помогать. Он поверит, что тебя не стало. И на твоих «похоронах» я буду.
— Нет, не приходи…
— Я должен. Твоя «смерть» не пройдет мимо меня, твоя мама обязательно со мной свяжется, и будет подозрительно, если я не приду.
— Да, наверное, ты прав…
— У тебя есть наличные?
— Да. Достаточно.
— Надо на карту их твою новую положить. Потому что чужой город. Опасно. Сама понимаешь.
— И тут ты прав, — киваю.
— Сейчас тебе все покажу, — тянется рукой к бардачку. Из него достает толстую серую папку. — Здесь все, что тебе понадобится. И тебе все это придется запомнить. Держи, твой паспорт.
Открываю его с замиранием в сердце, изучаю фото, свое новое имя и немного другую дату рождения. Все должно отличаться.
— Вера?..
Вера Щедрая.
— Ты же сказала, что тебе все равно, вот я и…
— Венера… Вера…
— Ну да, чтобы привыкла быстрее. Тебе не нравится?
— Нет, все нормально, просто привыкать в самом деле придется. Так, что тут еще…
— А дальше по мелочам. Водительские права, свидетельство о рождении, медицинское страхование, банковская карта… Немного о твоем прошлом я тут расписал, — отдает папку мне целиком и достает из бардачка еще билет на самолет.
— Я… я не знаю, как тебя и благодарить. Не скажу, что не пыталась. Может, все-таки возьмешь те украшения? Я знаю, что все это бесплатно не делается.
— А я уже сказал, что ничего не нужно. Я просто собрал кое с кого долги, и все тебе быстро устроил. Мне за это ничего не надо.
— Тогда… тогда едем в аэропорт?
Мне не терпится взлететь.
— Да. Но еще один момент… — что-то берет с заднего сиденья. — Вот, надень на всякий случай.
— Парик?..
— Угу. В аэропорту тебе лучше быть в нем.
Рыжая буду.
— Сейчас…
Аккуратно надев натуральный парик, я смотрюсь в боковое зеркало. Мне даже идет.
— Ну как? — поворачиваю голову.
— Просто супер. Можешь даже перекраситься, — ухмыляется Алексей и, снова заведя машину, начинает выезжать со двора.
Глава 25
Космос. Ближе к ночи…
— Милый, как же так… Почему она это сделала?.. Скажи мне⁈ — допрашивает меня мать.
Я сижу на диване с обхваченной головой. Не двигаюсь уже минут десять. Пошевелиться не могу.
Пожар потушили.
Тело нашли.
Будет экспертиза…
Но я и так знаю, что это она.
Она… покончила с собой. Не выдержала. Я ее не отпускал, и она…
— Это я… — выдыхаю хрипло, смотря в пол. В груди тяжелый камень, голова горит, словно у меня сильный жар.
— Что? — мама кладет ладонь мне на плечо.
— Это я ее убил…
— Что⁈
Поднимаю голову и смотрю на мать, чтобы повторить ей это, глядя в глаза…
— Она убила себя за мои грехи. За все, что я сделал. За нашу дочь, за мою измену, за все это вранье длинною в десять лет… Она убила себя… И меня тоже. Она убила нас обоих, — голос дрожит, как бы я не пытался держать его ровным.
— Ты ведь как лучше хотел, — успокаивает меня мать. — Ты дал Венере смысл жизни, когда она не смогла выносить здорового ребенка. А что, разве это не так?.. Твоей вины нет, что так случилось. Да, ты ей изменил, но ребенок от Дарины очень кстати был. Вы после этого десять лет были счастливы. Да, это очень больно, но что поделать? Это жизнь, — пожимает плечами. — Ты ее не убивал. Она сама себя убила. Потому что с катушек слетела, слабой женщиной оказалась…
Подрываюсь на ноги и хватаю мать за плечи, стискиваю их пальцами.
— Не смей так говорить! Не смей, поняла⁈ — встряхиваю ее. — Как ты можешь⁈
— Ты что творишь⁈ Я
