Их лучшая игра - Мария Хайт

– Я любила его всем сердцем и принимала таким, какой он есть. В дурацкой обуви и с вечными майками, которые он так любил, с месячной небритостью и запахом пота. Но он этого, похоже, не ценил, да что там… даже не замечал.

Мама не сдержалась и тихонечко заскулила, роняя слезы. Минуту длилась пауза в их диалоге, и Кира слышала лишь шуршание Лолиного голоса, утешающего подругу.

– Я до сих пор корю себя за то, что испытала облегчение. Нет, не в момент его смерти, разумеется. Тогда я была в ужасе и думала, что умру сама. А много позже, когда уже кремировала его и отказалась от ипотеки. Еще легче мне стало после твоей помощи.

Снова наступила печальная тишина.

– Он ведь и к Кире цеплялся, я с ним ругалась тогда страшно. Может, поэтому она решила пойти на программирование. До сих пор пытается умаслить отца. Бедная девочка… Кстати, долго ее нет. Знаешь, я немного переживаю, что она вышла на работу в какой-то магазин. Кира совсем мало спит. На выходных я ее, конечно, не трогаю и все равно переживаю.

– Она взрослый человек, твоя гиперопека ей ни к чему.

– Да я никогда… В общем, напишу-ка ей эсэмэс.

Кира тут же открыла и закрыла дверь – громче, чем когда вошла. И, пытаясь изобразить хорошее настроение, крикнула:

– Я дома!

Подруга мамы – симпатичная, невысокого роста девушка со светлым каре – сидела в кресле, держа в руках фирменный коктейль из кафе через дорогу. Мама уже съела тонну конфет, и фантики от них валялись по всему залу. На красном заплаканном лице застыла тревога. Неужели она раскусила Киру?

– Все хорошо, милая? – тут же поинтересовалась мама, вставая.

– Привет, теть Лола. – Та с улыбкой кивнула в ответ. – Да-да, общайтесь. Я пойду. Завтра к первой паре, к сожалению.

– Ладно. Завтрак оставлю на столе. Бабушки не будет, ее забрали в больницу на капельницу.

Кира остановилась в полушаге от входа в спальню.

– Она поправится?

– Надеюсь.

Восторг, испытанный в клубе после выступления, сменился печалью и усталостью. Кира совсем не ожидала застать маминого откровения, да и о бабушке она не знала, полагая, что та спокойно спит у себя в комнате. Отдавшись порыву, Кира упала на кровать прямо в одежде и открыла в телефоне папку с видео, где они с отцом проводили время вместе. Вот они на качелях, вот строят пирамиду, вот он подкидывает ее вверх, а вот пытается успокоить после ссоры с лучшей подругой. Мама все это снимала, хотела, чтобы у нее осталось побольше воспоминаний об отце, будто знала, что он уйдет рано. В этом жесте проявилась любовь и к ней, и к отцу. Мама хотела, чтобы они оба были счастливы. Но как же она? Получается, отец давал ей все, кроме самого главного – себя. Почему она об этом не знала? Ведь они с мамой были так близки. Наверное, дело в том, что Кира боготворила отца, считая его лучшим из мужчин, и мама не намеревалась развеять этот миф. Возможно, отчасти так и было: люди слишком сложные существа, чтобы судить о них вот так сразу, без мнений множества сторон. Это только мамина точка зрения. Никто никогда не узнает, что творилось в голове у отца и что он чувствовал тогда.

Кира перевернулась на бок и не заметила, как заснула прямо под очередное видео из поездки.

Глава 11

– Ты какая-то тихая сегодня, – заметила Лиза, уже в третий раз поправляя макияж. – Все хорошо?

Кира не сразу поняла, что обращаются к ней, поэтому еще секунду рассматривала пятно на парте. Вот-вот должны были начаться групповые занятия, и они, как и всегда, делили стол с Лизой. Юля и Кристина шумели позади, в очередной раз выясняя отношения. Кажется, Юля планировала провести выходные дома, а Кристина тащила ее в рок-бар.

– Нормально, просто не выспалась.

– Частенько ты… это… засиживаешься. Может, у тебя парень появился?

– Нет, не появился.

Сказав это, Кира подумала о Данииле и о вчерашнем выступлении.

Все пары прошли как в тумане. Кира не вникла ни в одну из тем. Выйдя в университетский дворик и отстав от подруг, она задумчиво подняла голову к серому декабрьскому небу. Казалось, облетевшие деревья могли кронами проткнуть серый пузырь тяжелых туч.

– А вот и дерзкая нищебродка из глуши, – донесся знакомый голос со стороны корпуса. Кира сразу узнала говорящего: как забудешь рыжего недомерка в брендовых шмотках? Вот только его сейчас и не хватало. Кире он напоминал назойливую муху, которую никак не удается шлепнуть газетой.

В этот раз Кира предпочла промолчать, делая вид, что не знает говорящего. К ее неудовольствию, тот был не один. Выбеленная дама и двое гномоподобных существ с козлиными бородками изображали «крутую» свиту местного князька. В предыдущем университете Кира ни разу не сталкивалась с подобной ситуацией. Более того, ругательства рыжего напоминали речь третьеклассника. Да и в целом поведение местных троллей казалось каким-то глупым и детским, словно заняться им было нечем.

– Ты что, оглохла? – Рыжий подошел совсем близко, Кира даже могла учуять его резкий парфюм.

Она не двигалась, продолжая наблюдать за серым небом. Почему-то именно сегодня ей было наплевать на подобные глупости. Но в следующую минуту ей в спину полетел кусок то ли грязи, то ли снега. Воротник куртки тут же лизнул шею влагой, в волосах застрял мусор. Кира не успела обернуться, как следом прилетел второй комок, уже заляпавший джинсы.

Гнев нарастал медленно, не так как обычно, но его тяжесть буквально душила Киру. Наверное, что-то пугающее было в ее взгляде, поскольку девица нападавшего неосознанно сделала шаг назад.

– Отошли от нее быстро.

Даниил вышел из-за ворот университета. Либо он собирался уходить и увидел, что к Кире пристают, либо просто стоял там.

Рыжий нахмурился, неловко покачнулся, но не ушел.

– Видов? Не ожидал.

– Чего не ожидал? Что заговорю с человеком, у которого вместо башки ослиный зад? Чего привязались к ней?

– Она мне нахамила в прошлый…

– Ну да, конечно, так я и поверил. Особенно что ты проходил мимо и ее не трогал.

Рыжий набычился, потом причмокнул противным широким ртом и надменно махнул «свите» рукой. Напудренная девица вернулась