Бывшие. Тайная дочь олигарха - Марго Лаванда

Глава 24

Дарья

Уговорила Глашу прилечь отдохнуть, у нее голова закружилась, когда в огороде возилась. Все же возраст, а ведет себя как неугомонная, и мне очень с Алисой помогает. Дает возможность работать.

— Да что ты, детка, только пришла, смену отпахала, а теперь за готовку? — возражает Глафира.

— Не спорь, пожалуйста! Отдохни, чтобы выглядеть свежей перед следующим свиданием с Робертом.

На щеках тетушки выступает румянец, и она больше не спорит. Разве не прекрасно, что можно влюбляться в любом возрасте? Раньше я думала, что это невозможно. Что только в молодости, будучи беззаботными и наивными мы можем испытать подобные чувства. Потом приходит ответственность, опыт.

Но Глаша и Роберт разрушили мою уверенность. Они такие счастливые! Каждый день видятся. Ездят гулять по набережной, в театр местный. При этом Глаша все старается по дому и саду делать, еще и с Лиской много времени проводит.

Нож стучит по разделочной доске, я режу салат. Алиса рисует, сидя возле Глаши в гостиной. Уютный вечер. Только мысли скачут, как саранча. Сердце все еще не отпустило: после разговора с Викторией внутри выжжено.

Стук в дверь. Дважды.

Калитка у нас заперта, есть домофон, так что стучать могут лишь… соседи. С которыми у нас нет забора.

— Я открою, Дашенька! — кричит Глафира и я не успеваю ее остановить. Топот детских ножек — конечно любопытная Алиса не усидит на месте.

Замираю. Не могу дышать.

Это Роберт, всего лишь Роберт, — успокаиваю себя.

— Ого!! — восторженный визг дочери. — Это мне?? Правда мне? Так много! Они… классные. Ой, Глаш, ты только посмотри…

— Это все тебе, кроха. Забирай.

Тимур. Его густой глубокий голос. Приехал с подарками для дочери?

Только держись, Дарья. Истерика сейчас не поможет.

Продолжаю резать салат, чудом себя не поранив. Ставлю на стол еще одну тарелку, машинально. Потом убираю. Так и застает меня в дверях, с тарелкой в руке.

— Дашенька, у нас гости… Хочешь я доделаю? — спрашивает Глафира.

— Все уже готово. Надо только запеканку из духовки достать…

— Идите поговорите. Я накрою на стол.

— Хорошо. Кушайте без меня, Алиса голодная.

— Мам, ты только посмотри! — вбегает дочка с ярким пакетом в руках. — Тимур принес столько подарков! Сегодня у меня, наверное, День Рождения?! А ты не сказала?

— Детка, День Рождения у тебя зимой…

— Ты останешься на ужин? — дочка подбегает к Алиеву и обнимает крепко. Он гладит ее по голове. Мне кажется сердце сейчас разорвется.

— Конечно, детка. Видишь мама мне уже и тарелку приготовила…

— Это не тебе… — шепчу ложь, и Тимур это понимает.

Я в его глазах заправская лгунья. Там, в их глубине еще много всего, так что это — не самое ужасное. Там и усталость, и ярость. Обида. И какая-то обреченность.

— Идем, Дарья, на улицу — говорит хрипло.

— Обязательно? — быстро сглатываю. Как утопающий ищу соломинку. — Я…

— Сама знаешь, — обрывает резко. Его голос становится жестким. — У меня в кармане результаты. Хватит бегать. Считай, ты на финише.

Мир как будто кренится. Я хватаюсь за косяк.

— Пожалуйста, Тимур, — шепчу. — Давай… давай завтра.

Хорошо, что Алиса, заинтересованная игрушками, убегает. Глаша охает возле духовки, что еще чуть-чуть и запеканка бы стала слишком румяной.

Тимур берет меня за руку и ведет за собой. Как будто у него теперь есть право.

Мы выходим в сад, он ведет меня в дальний уголок. Мы пересекаем линию забора и оказываемся на его территории.

— Ты серьезно?! — не выдерживаю. — Думаешь, можешь просто прийти, вломиться, командовать и…

— Да. Думаю, что могу, — бросает он. Разворачивается. Его глаза сверкают, голос глухой от сдерживаемой ярости. — Потому что это моя дочь, Даша. Моя. И ты ничего не сказала.

— Почему ты так уверен??

— Шесть. Чертовых. Лет. — цедит, лицо темнеет от ярости. — И ты все еще пытаешься врать??

— Я хотела рассказать! — меня взрывает. Но тут замолкаю. Потому что это звучит ничтожно. Жалко. Я ведь ему уже объясняла в чем дело. Но он не поверил. Не хочет думать, что его мать — монстр. Лгунья. Да и кто бы захотел?

— Хотела, но не рассказала. Да и не важно уже почему. Важно, что я хочу общаться с дочкой. Принимать участие в ее воспитании. Ты больше не разлучишь нас! Если есть вина мамы — я это выясню. Поговорю с ней.

Ну да, а она — признается.

— Тимур… Ты же понимаешь, что не можешь вот так просто сказать Алисе, что ты ее отец. Для нее это может быть стрессом. Надо действовать осторожно. И ты должен быть уверен… Что не уедешь… Снова в какую-нибудь Америку. И что твоя мама, и твоя Вика, не будут обижать ребенка. Потому что я им не нравлюсь. Никогда не нравилась. Сейчас меня волнует только это. Я хочу, чтобы моя дочь жила спокойно и счастливо.

— Как ты вообще можешь допускать, что я позволю обидеть своего ребенка? — рычит Алиев.

Когда-то я думала, что и я под его защитой. Но он уехал, а я… Меня выставили как грязную любовницу. Я пыталась связаться, не вышло. А теперь еще и виноватой осталась.

Тимур делает шаг ближе. Его глаза налиты болью.

— Все это время у меня была дочь. Я не знаю, смогу ли простить тебя, Дарья.

— Меня не за что прощать! Я хорошая мама. И я лишь защищала себя и Алису, — почти шепчу.

Алиев отворачивается. Сдавливает пальцами виски.

— Теперь все будет по-другому. Ты скажешь Алисе, что у нее есть отец. Я буду с ней общаться.

— Ты же ненадолго здесь! Что будет потом? Ты уедешь, мы останемся! Сам подумай!

— Значит вы поедете со мной.

— Нет… Наш дом здесь. Я больше никуда не хочу. Только здесь мне дали кров и защиту, помощь. Алисе тут хорошо. Много друзей, хорошая школа. Это ты подумай, как следует! Не наноси вред дочке, если она тебе дорога! Она не щенок, не игрушка!

Я больше не могу разговаривать с ним. Сердце рвется на части. Убегаю, захлопываю за собой дверь и запираю на все замки. Глупо. Будто это сможет удержать Тимура. Опускаюсь на пол прямо у порога. Не плачу. Только сижу. В груди — звенящая пустота.

Глава 25

Он смотрел на меня с таким лицом, что мне хотелось исчезнуть. Глаза — словно ножи. Трясу головой, чтобы выбросить эту застывшую картину. Я ни в чем не виновата! Когда наконец придя в себя захожу на кухню, вижу, что Глаша уже накрыла